Обрести любимого - Бертрис Смолл

— Да, — проворчал герцог. — Я готов. А женщина, которую я выбрал, разбивает мое сердце. Это непереносимо!

— Глупости, дружище. — Мурроу хмыкнул. — Вы никогда не позволяли себе расстраиваться только из-за женщины, и сейчас этого тоже не будет. Вы должны объявить, что ищете невесту. Потом отступите в сторону, чтобы получить удовольствие от суматохи, которую вызовет ваше заявление, и наслаждайтесь богатством выбора.

— Ну, — решил Себастьян де Сан-Лоренцо, несколько успокоенный, — возможно, вы и правы, Мурроу.

Два джентльмена подняли тост за удачный поиск новой жены герцога, а потом Мурроу вернулся на розовую виллу.

Валентина предложила, чтобы отплытие состоялось как можно скорее, и Мурроу согласился. Он сказал ей:

— Чтобы не встречаться с тобой и сохранить свою репутацию, герцог сказал, что не будет обедать с нами сегодня вечером. Думаю, что при подобных обстоятельствах мы должны отплыть с вечерним приливом. Вал. Тебя это устроит?

— Да, — сказала она, — но как насчет Патрика и Тома? Они еще не вставали, а уже почти полдень. Я подозреваю, что они не очень хорошо себя чувствуют, — сухо заметила она. — Я откровенно удивлена вашим прекрасным состоянием, мой дорогой Мурроу.

— Ха! Ха! Ха! — Он ликующе захохотал. — Должен отметить, что от тебя мало что ускользает. Мы думали, ты была так увлечена Себастьяном вчера вечером, что не заметила нашего маленького прегрешения. Надеюсь, ты не сердишься ни на Патрика, ни на Тома.

— Нет, — сказала она, улыбаясь. — Они мужчины, а мужчины, как говорит моя мама, склонны к искушению. Однако они все еще спят, тогда как вы уже давно на ногах.

Как это вам удалось, Мурроу?

— Я просто выгнал девку до полуночи, чтобы хорошо отдохнуть, кузина, — озорно сказал он. — Я старик и мудрее, чем твой брат и Том. Я научился управлять своими чувствами. Когда-нибудь они тоже поумнеют.

— Так как мы почти уложились и готовы, я отправлю наш багаж на корабли, как только разбужу Тома и Патрика. Мы отплывем в два часа.

Когда через несколько часов они вышли из гавани Аркобалено, Валентина весело сказала своим двум спутникам:

— Что за прекрасный день! Я почти чувствую весну в воздухе, а сейчас еще даже не наступил март. — — Солнце слишком яркое, — брюзгливо сказал лорд Бурк. Глаза его были невеселыми, в голове гудело, во рту было противно.

— Солнце теплое и приятное, — ответила она невинно, — и я не знаю, почему пребывание в море создает ощущение необыкновенной свободы. Ветер просто чудный! Чувствуете, как величественно несется по волнам «Архангел», устремляется вниз и набирает высоту, как большая птица!

Том Эшберн застонал. Он выглядел совершенно больным.

— Женщина, — прорычал он, — прекрати болтать по поводу скольжения, падения и подъема.

— Вы плохо себя чувствуете? — ласково поинтересовалась она. Джентльмены зло посмотрели на нее.

— Не удивительно, — сказала Валентина. — Да, да! Все то вино, которое вы выпили прошлой ночью, а потом эти экзотические цыганки! Похоже, они могли обессилить любого мужчину, и, судя по вашему виду, они это сделали.

Мужчины выглядели чрезвычайно расстроенными. Итак, она наверняка знала, как они провели вечер? Почти одновременно они покраснели, а она засмеялась.

— Как говорится в Библии? «Что посеешь, то и пожнешь». Теперь я действительно верю, что так и есть. — С плутовской улыбкой она отошла от них и пошла по палубе. Ее игелковые юбки развевались по ветру.

— Я убью ее, — прорычал лорд Бурк.

— ; Хотел бы помочь вам, но я сам умер несколько часов назад, — пробормотал граф Эшберн.

В этот момент корабль резко нырнул, и джентльмены были вынуждены вцепиться в поручни. Они не заметили возвращения Валентины, которая прошла мимо, что-то весело напевая.

«Архангел»и два сопровождающих его корабля пересекли Тирренское море и через Мессинский пролив, обогнув «итальянский сапог», вышли в Ионическое море. Их остановили окриком с большого торгового судна Венецианского Леванта [36]«Сан-Марко и Санта-Мария», направлявшегося из Венеции в Лондон. Его капитан поднялся на борт «Архангела»и на час заперся вдвоем с Мурроу перед тем, как вернуться на свой корабль.

— Что случилось? — спросил Патрик старшего брата. Мурроу улыбнулся.

— Тебе улыбается фортуна. Вал, — сказал он. — Это был Энрико-Карло Баффо, младший брат самой валиды, матери султана. Он попросил нас передать послание сестре. Их отец, который был близок к смерти, оправился, несмотря на свой Преклонный возраст.

— Какое это имеет значение для нас или для Вал? — спросил Патрик.

— Когда мы дойдем до Стамбула, — сказал Мурроу, — и поговорим с Эстер Кира, мы отдадим ей это послание, чтобы она передала его валиде вместе с нашей просьбой об аудиенции для Валентины. При таких обстоятельствах мать султана не откажет Валентине. До сих пор я не знал точно, как устроить свидание с этой дамой. Эта встреча, однако, является нашим пропуском к ней.

Маленький караван из трех судов шел мимо греческого Пелопоннеса и дальше в Эгейское море, мимо островов Киклады, островов Андрос и Хиос — места, где родился знаменитый поэт Гомер; мимо острова Лесбос, который за семь столетий до рождения Христа был центром цивилизованного мира. Античная поэтесса Сафо [37]родилась на Лесбосе.

Март принес с собой весну, и каждый день был прекрасен своим чистым синим небом и ярким солнцем. Прямо перед входом в Дарданеллы они сделали остановку у маленького островка, чтобы пополнить запасы пресной воды.

— Кто живет на острове? — спросила Валентина у Мурроу.

— Остров пустынен, несмотря на то что земля его плодородна, — ответил он. — Турки захватили Киклады почти сорок лет назад. Мне говорили, что есть какой-то храм или то, что от него осталось, на вершине острова. Люди верят, что остров принадлежал Афродите, богине любви. После того как умерли ее жрецы, остров оставался необитаемым, и возникла легенда, что богиня все еще живет там. Поэтому простым смертным было запрещено селиться на острове. Однако Афродита дружелюбно относится к путешественникам. Она предлагает нам свежую воду при условии, что мы будем уважать ее. Вошло в обычай оставлять какие-нибудь небольшие дары у ее жертвенника.

— А вы оставите?

— Да, Вал, оставлю. Мы, моряки, суеверный народ. — Мурроу улыбнулся.

— Можно нам сойти на берег? — спросила она.

— Конечно. Завтра мы войдем в Дарданеллы, и, если все будет хорошо, через два дня нас ждет Стамбул. Если ты хочешь, то мы проведем здесь день. Это позволит людям расслабиться. С завтрашнего дня нам всем нужно будет вести себя очень осторожно, потому что, если до вчерашнего дня путешествие было приятным развлечением, завтра оно станет серьезным делом, Валентина, как для команды, так и для нас. Оттоманские турки и татары свирепы, вспыльчивы, как лесной пожар, и также непредсказуемы. Ошибки недопустимы.