Лаки - Джеки Коллинз

В подземном гараже Ленни завел свою новую черную БМВ. Что за машина! Шесть недель назад он зашел в выставочный зал и купил ее прямо с подиума. Его первая экстравагантность. Приятное ощущение. Вот только жаль – не с кем разделить успех. Джесс, конечно, замечательный друг, но ее не бывало рядом именно в те минуты, когда он особенно в ней нуждался, – в холодные пустынные утренние часы, в которые он так жаждал тепла любимого человека, товарища, родной души.

Иногда в подобные моменты он тянулся к спящей с ним в одной постели блондинке, нежно будил ее и занимался с ней любовью.

Нет. Не любовью. Просто сексом.

Успех – это замечательно. Деньги – тоже замечательно. Признание – просто великолепно.

Но недостаточно.

Чего-то не хватало в его жизни.

Возвращаясь в Нью-Йорк, Стивен Беркли все пытался понять, как же все-таки прошла его встреча с матерью.

Кэрри очень обрадовалась сыну, окружила его вниманием. Она хотела, чтобы он остался на весь уик-энд, но Стивен отказался. Ему не терпелось узнать то, за чем он приехал, и поскорее убраться прочь.

– Послушай, – заявил он в конце концов. – Я не желаю тебе врать и не стану. Мне надо заново наладить свою жизнь, а для этого я должен знать, кто мой отец.

Наступила долгая и томительная пауза, во время которой Кэрри встала, молча походила взад и вперед по комнате, снова уселась и наконец посмотрела ему прямо в глаза.

– Я рассказала тебе все, что знаю сама, – проговорила она чуть слышно.

– Ты назвала два имени, – отрывисто сказал он. – Два имени – по-твоему, этого достаточно? По-моему, нет. Совершенно не достаточно. Я должен знать, кто именно мой отец. И ты обязана помочь мне.

Все было очень сложно. Она не хотела облегчить его задачу. Она не желала копаться в грязи своего прошлого. Но постепенно ему удалось втолковать ей, что если она не собирается навсегда потерять сына, то у нее не остается другого выбора. В конце концов она согласилась с предложенным им планом.

И вот теперь, мчась по полупустой дороге, Стив снова и снова спрашивал себя, правильно ли он поступает. Джерри Майерсон не советовал ему что-либо предпринимать.

– Как ты себе представляешь развитие событий? – спрашивал Джерри. – Ты тащишь Кэрри к какому-то мужику, который может – и я подчеркиваю, что только может, – оказаться твоим стариком. Потом ты излагаешь ему факты, что сорок два года назад он переспал с Кэрри, а в заключение предлагаешь ему сделать анализ крови. Ты в своем уме? Будь ты белым, тебя бы просто спустили с лестницы. Но ты черный – тебя поднимут на смех. Зачем самому нарываться на такое? И зачем унижать Кэрри?

Джерри не понимал. Есть в жизни такие вещи, которые сделать просто необходимо.

Он знал, где находится Джино Сантанджело. Пока не умер. Семидесяти четырех лет от роду. Женат на вдове Тини Мартино и живет в Беверли-Хиллз. Нет сомнений, что это тот самый Джино Сантанджело, с которым Кэрри переспала в 1938 году, когда он был владельцем ночного клуба «У Клемми».

Найти Фредди Лестера оказалось сложнее. Все, что помнила о нем Кэрри, так это то, что он происходил из семьи, входившей в элиту нью-йоркского общества, что его лучшего друга звали Мэл и что во время их встречи он только-только окончил колледж.

Стивен отыскал трех возможных кандидатов: один – судья, другой – издатель, а третий – врач на пенсии. Все трое примерно подходили по возрасту, жили в Нью-Йорке или неподалеку, и имена их представляли собой разные варианты одного и того же имени. Судья Фредерик Лестер. Фред Е.Лестер. И Фред Лесстер. Из них из троих Кэрри предстояло выбрать одного, того самого.

Джерри Майерсон прав. Это будет очень непросто. Но как бывший адвокат, Стивен обладал решимостью и крепкой хваткой, и, что еще более важно, он знал, что сможет добиться своего.

С некоторой помощью со стороны Кэрри. По крайней мере эту услугу она должна ему оказать.

Олимпия уже довольно давно подозревала, что ее отец втайне от всех завел любовницу. Вообще-то, это ее не касалось. Димитрий мог делать, что ему угодно, так же как и она сама. Но любопытство не давало ей покоя. Кто эта таинственная женщина? И почему он ее так скрывает?

В Нью-Йорке, в «21», она нос к носу столкнулась с Франческой Ферн.

– Дорогая! – хором воскликнули обе. – Ты выглядишь просто божественно. Давай пообедаем вместе! – Дамы потерлись щечками, изображая поцелуй.

– Как насчет завтрашнего дня? – предложила Олимпия. Ей очень хотелось узнать, что известно Франческе.

Франческа, которая отнюдь не горела желанием обедать с взбалмошной дочерью Димитрия, не смогла с ходу придумать подходящую отговорку.

– Итак, «Русская чайная», в час дня, – твердо заключила Олимпия.

Франческа уклончиво кивнула, рассчитывая под каким-нибудь предлогом отменить встречу в последний момент.

Но утром ее расстроил Гораций, затем она в дым разругалась по телефону со своим агентом, и ленч с Олимпией оказался как раз кстати, чтобы с негодующим видом уйти из дому.

Олимпия проснулась поздно в своей роскошной квартире на Пятой авеню с видом на Центральный парк. Флэш уехал на юг Франции, чтобы вместе с «Лайэбаутс» поработать над новым альбомом. Она собиралась присоединиться к нему через несколько дней, но сейчас, честно говоря, наслаждалась тишиной и спокойствием. Жизнь с Флэшем являлась сплошной чередой вечеринок, занятных людей, ночного наркотического кайфа и сексуальных извращений.

Не сказать, чтобы ей что-то не нравилось, но маленький перерыв пойдет ему на пользу – пусть немножко поскучает.

Порой ей казалось, что он слишком уж воспринимает ее как должное. У него водились деньги, но он ни разу и цента не потратил. Всегда ждал, что она расплатится за все – что она и делала.

– Золотой мешок купит, – отвечал он любому просителю. – У нее бабок больше, чем у самой королевы чертовой Англии.

Вспомнив о предстоящем ленче с Франческой, Олимпия заторопилась одеваться. Она одела кремового цвета кожаную юбку, но она отказывалась застегиваться. Тогда она отбросила юбку и натянула шелковое платье, которое ее толстило. В конце концов Олимпия остановилась на голубом льняном костюме, имевшем множество недостатков. В последнее время Флэш стал называть ее Кадушкой, что приводило Олимпию в ярость. В свою очередь, она прозвала его Скелет. Он только усмехался в ответ.

Кадушка и Скелет. Сегодняшние любимцы газетных столбцов светской хроники. О, если бы читатели знали все!

Дамы прибыли одновременно, клюнули друг друга в щечку и устроились в кабинке слева от дверей. Олимпия заказала «Кровавую Мэри», Франческа выбрала себе «Перье». Олимпия уже пожалела о своем решении пригласить Франческу. О чем они станут разговаривать целых два часа? Между ними нет ничего общего, кроме Димитрия, а эта тема окажется исчерпанной за каких-нибудь пять минут.