Лаура и тайна Авентерры - Петер Фройнд

Лукас удивленно смотрел на сестру. Темные тучи на небе искаженно отражались в круглых стеклах его очков.

— Не понимаю, Лаура, что бы изменилось, если бы вы писали контрольную не сегодня, а завтра или послезавтра? Ты же давно знала о ней. Времени было достаточно.

Лаура сердито закатила глаза, но тут увидела изумленные лица Лукаса и Каи, стоявших рядом с ней на берегу озера Призраков, и сообразила, что они просто не могут ее понять. Они ведь ничего не знают о том, что происходит с ней в последние дни, не знают и о вчерашнем путешествии вне тела, да и вообще обо всем том, что творится в крепости Равенштайн.

— Лукас прав, — сказала Кая. — Обидно, конечно, что именно вчера тебе стало так плохо. Но в другие дни, кажется, было не намного лучше?

Лаура молча кивнула, подтверждая слова Каи.

— Может быть, ты заболела? — заботливо спросила Кая. — Сейчас многие жалуются на простуду.

— Нет-нет, — поспешно заверила Лаура подругу. — Я совершенно здорова.

— Что же тогда? — спросил Лукас, серьезно глядя на сестру. На лбу у него снова появились скептические морщинки.

— Сама не знаю, — уклончиво ответила Лаура. — Знаю только, что наверняка вылечу из интерната. С единицей по математике у меня нет никаких шансов.

— Ну что ты, Лаура, перестань, — попыталась успокоить ее Кая. — Я уверена, что все не так плохо. Не могла же ты все задачи решить неправильно!

— Ты права. У меня действительно нет ни одного неправильного ответа, потому что я вообще не решила ни одной задачи!

Когда Лаура наклонилась, чтобы поднять с земли и бросить в воду еще один камень, Кая и Лукас испуганно переглянулись.

— Да плюнь ты на эту контрольную, — сочувственным голосом сказала Кая. — Может же у человека раз в жизни наступить помутнение разума. До конца года еще далеко. Все исправишь.

Лаура не отвечала, мрачно разглядывая мокрый песок.

— Кая права, — сказал Лукас, снова напустив на себя обычную серьезность. — Годовая оценка, как известно, не выставляется по результатам одной, отдельно взятой контрольной, а выводится как среднеарифметическое из всех оценок за год!

Это было уже слишком. Это было уже более чем слишком!

Лаура не могла больше держать себя в руках:

— Хватит! Надоело! Вам хорошо говорить. Не вас же вышибут из интерната, а меня. Поучают и поучают. Вы оба рассуждаете, точно как Заэль, а ее нытьем я уже давно сыта по горло!

Кая и Лукас обиженно замолчали.

Лаура от злости швырнула в воду еще один камень и, возмущенная, заметалась по берегу. Наконец она остановилась и стала смотреть на водную гладь. Небольшой ветерок поднимал на поверхности озера мелкую рябь, волны плескались о берег и лизали носки ее сапог. Одинокая утка тяжело пролетела над самой водой и бесшумно приземлилась неподалеку. Остров в центре озера был окутан облаком негустого тумана, контуры которого в легком дуновении бриза постоянно менялись.

Лукас вопросительно посмотрел на Каю, та согласно кивнула. Тогда он подошел к сестре и остановился рядом с ней.

Лаура не обращала на него внимания.

Лукас вздохнул.

— Я понимаю, ты расстроена, и все-таки нельзя опускать руки, — сказал он. — Или ты забыла, что нам всегда говорил папа?

Лаура рывком подняла голову и округлившимися глазами взглянула на брата.

Лукас смотрел на нее с доброй улыбкой.

— Вот видишь, не забыла. «Побеждает тот, кто не сдается!» — говорил он, когда мы расстраивались и раскисали, как ты сейчас. Папе наверняка не понравилось бы, если бы он узнал, что ты вот так запросто рассталась с интернатом и даже не попыталась продолжить борьбу!

Лаура вздохнула. Она отвернулась и снова стала молча наблюдать за озером. Ей вдруг стало совершенно ясно, что Лукас, как всегда, прав. Когда она снова взглянула на брата, глаза ее влажно блестели.

— Спасибо, что напомнил! — тихо сказала она. — Прости, что накричала на вас.

— Ничего, — ответил Лукас.

— Все в порядке, — приветливо улыбнулась подруге Кая и примирительно погладила ее по плечу.

Лаура быстро смахнула с глаз навернувшиеся слезы и тоже заставила себя улыбнуться.

— Ну хорошо. Обещаю взять себя в руки и каждый день заниматься с тобой математикой!

— Отлично! — радостно воскликнул Лукас.

Но Кая, казалось, не доверяла ее словам:

— Обещаешь?

— Обещаю! Но за это вы должны кое-что для меня сделать.

Аларик выбрался из лесной чащи и остановил своего пони на опушке. Гнедой радостно зафыркал. Хотя пони считаются очень выносливыми животными, он, казалось, был несказанно благодарен хозяину за передышку, которую тот предоставил ему впервые с тех пор, как они покинули Геллиниат. Они проскакали уже целую ночь и полдня. Боязнь, что Параваин все-таки раскроет его планы, заставила Аларика двигаться вперед, не останавливаясь ни на минуту. Но теперь, когда Драконьи горы остались позади и они достигли границ Золотой страны, он чувствовал себя намного увереннее.

Прикрыв глаза рукой от солнца, он с замиранием сердца посмотрел на другой конец раскинувшейся перед ним долины. Заметив вдалеке знакомые очертания отцовских владений, юноша облегченно вздохнул. Ничто не мешало его взгляду скользить по плодородным землям, простиравшимся вплоть до самого горизонта. Черный туман еще не добрался до этих мест. Золотая страна все еще красноречиво демонстрировала правомерность своего названия: волнистые поля со зрелыми, налитыми колосьями, луга в пышной зелени и цветах и густые леса с вековыми деревьями, чьи вершины, казалось, доставали до самого неба, утопали в золоте солнечного света, который, отражаясь множеством сверкающих бликов в широком извилистом потоке, неторопливо несшем свои воды в центре долины, слепил глаза. Но Аларик знал, что все это ненадежно: если на Геллиниат опустится Вечная Тьма, то черный туман доберется и до этих мест и Вечная Пустота поглотит и его родную страну. Радовало лишь то, что здесь пока были незаметны признаки надвигающейся катастрофы и внешне как будто царил привычный порядок.

Аларик отвязал флягу с водой от седла и поднес ее к губам. Утолив жажду и повесив сосуд из дубленой кожи на прежнее место, он повернул голову направо, где вдалеке виднелись залитые солнечным светом остроконечные башни его родной крепости, Ясного Дола. Там жили его родители, братья и сестры.

От воспоминаний о семье Аларику вдруг стало тяжело на сердце. С тех пор как они с сестрой два года назад покинули родные места, чтобы переехать в крепость Грааля и поступить на службу к Элюзиону, он не был дома и не виделся с родней. И вот теперь он не мог оторвать от крепости свой полный тоски взор и чувствовал непреодолимое желание навестить родителей, братьев и сестер, каким бы коротким ни был этот визит. Но у него совсем не было времени.