Чудо для тебя - Екатерина Полянская

— Ну… да. В общем-то ты мне сразу понравилась, Юная Бухгалтерша. — Он посерьезнел. — Как бы Алекс не разволновался сильно, тебя увидев. Может быть, я зайду сначала, объясню ему ситуацию?

— Ты думаешь, это взволнует его меньше?

— Не уверен. — Веня кусал губу. — Ладно, будь что будет. Лаврами лучшего друга, доставившего ему ненаглядную Анастасию, я смогу насладиться и потом.

— Ты ничего определенного не говоришь о его состоянии, — закинула пробную удочку Стася.

— И не буду пока, — отрезал Старыгин. — Вот побеседуете с ним, потом поговорим. Знаю я вас, женщин: у вас в глазах все отражается. Незачем его пугать.

Из чего напрашивался только один вывод: дела у Тагира совсем плохи.

В клинике доктора Радова пахло тюльпанами. Удивительно! Середина зимы, больница и — тюльпаны… Вениамин о чем-то тихо переговорил с дежурной медсестрой, и Насте выдали белый халат и синие одноразовые бахилы. Вениамин тоже набросил халат и кивнул Стасе: «Идем».

В коридорах почти никого не было. За выкрашенными в бежевый цвет дверьми, казалось, не было жизни. Все вымерло. Тишина, покой, умиротворение. Как на кладбище — пришло неожиданное сравнение. Чушь, одернула себя Настя. Это элитная клиника, здесь творят чудеса и работают почти всесильные волшебники.

Колотить ее не перестало.

Они с Веней поднялись на лифте на третий этаж. Здесь тоже был коридор, но двери не бежевые, а голубые. Под ногами мягко пружинил толстый ковер. Медсестра, сидевшая в нише за столом, кивнула Вениамину, как старому знакомому, и бросила любопытный взгляд на Настю.

— Я провожу тебя под свою ответственность, — вполголоса сказал Старыгин, пока они шли по коридору. — Пожалуйста, постарайся его не волновать, хорошо? Не спорь с ним, не возражай, не… а, черт, я требую невозможного. Ладно, смотри сама. Может быть, я все-таки войду первым?

— Веня, — вздохнула Стася, — ну пожалуйста…

— Ладно, — махнул рукой Старыгин. — Вот, это здесь.

Он остановился перед дверью с номером триста двенадцать.

— Я подожду здесь, на диванчике. Постарайся недолго, ладно? Если что, зови, если ему будет плохо — жми на большую красную кнопку в изголовье кровати. Тогда сбежится много медперсонала, и нам обоим устроят выволочку, так что постарайся без экстрима, хорошо?

— Ладно, Веня, — шепотом сказала Настя. — Спасибо.

— И еще, Анастасия, учитывай: это может оказаться не тот Тагир, которого ты встречала в Сети.

Настя удивленно взглянула на него, но Старыгин махнул рукой и демонстративно уселся на диванчик, взглядом подталкивая Стасю: иди. Она положила ладонь на ручку двери и поняла, что больше не дрожит.

Книга оказалась прескверной. Вчера Венька притащил под полой покетбук, купленный в ближайшем киоске. Современный детектив «Крутые менты». Веня разводил руками — в одиннадцать часов вечера ничего другого поблизости не нашел. Вечером приобщиться к мировой культуре Алексею не дали, но утром, после процедур, он вытащил припрятанную книжицу и погрузился в чтение. Сначала по привычке ткнул пальцем во фразу дня и получил: «…а в это время сержант Малахов выколачивал дурь из второго братка, который…»

И какой вывод можно сделать из данной фразы?

Словом, чтение не задалось: где-то через полчаса Алексею надоело читать про то, как бравая милиция размазывала по стене преступников, и он отложил книгу. Некоторое время смотрел в потолок, но это было чрезвычайно скучное занятие. Что лучше — потратить несколько драгоценных часов жизни на чтение дрянной литературы или на созерцание потолка и размышление о вечном? «Вечное подождет», — подсказал голос разума. Алексей чувствовал знание, колючим клубком свернувшееся внутри. Оно ждет, оно не торопит. Всему свое время.

Потолок был отринут, и Алексей предпринял вторую попытку штурма текста. Как раз в тот момент, когда он с усилием вчитывался в отрывок, где сержант Малахов пытался утопить идейного оппонента в унитазе, скрипнула дверь. Наверняка опять медсестра, они совершают обход каждые полчаса. Сейчас последует нотация за чтение.

— Ты не пришел, и чай остыл.

Алексей медленно поднял голову — Анастасия стояла у закрытой двери, прислонившись к ней спиной.

«Ни хрена себе расклад, — сказал сержант Малахов, передернув затвор».

— Прости, — сказал Алексей дивному видению, — у меня отобрали последний билет на электричку, которая везла к мечте.

— Это очень красивая фраза, Тагир, — оценило видение, отошло от двери и оккупировало стул. — За нее я тебе прощаю неявку. Здравствуй.

— Здравствуй, Стася.

Она здесь? Но как, почему?..

— Я не ожидал, что ты придешь, фея. — Он отложил книжку, но приподняться не мог. — Прости. Я не хотел, чтобы ты видела это…

— Ну, эта проблема может считаться несущественной, так как я уже увидела это. — Стася смотрела на него непонятно. — Скажи, ты действительно думал, что сможешь вот так уйти, не попрощавшись?

— Я… — Врать не было смысла. — Да, приблизительно так я и думал.

— А говорят, мужчины умнее женщин, — задумчиво сказала Настя потолку.

Алексей моргнул, пытаясь осознать, оскорбление это или как.

— Я не пытаюсь доказать, что я умнее тебя. Я всего лишь…

— Да, ты всего лишь сделал красивый жест уходя! — Ее глаза сверкнули. — Неужели ты думал, что я не догадаюсь и не пойму?

Алексей не мог рассказать ей о знании и о том, почему и как он успел открыть те записи. Вряд ли бы Настя сочла причины весомыми.

— Но… как? — он все еще не понимал. — В дневнике не было ни моего адреса, ни фамилии, ничего… Как тебе удалось?

— Там упоминался «Тайлер», — объяснила Настя.

— Ну и что?

— Понимаешь, Тагир, тут такое совпадение, — она улыбнулась, — я Анастасия Райнес, финансовый директор казино «Сапфир». Вы заключили с нами договор.

Анастасия Райнес. Ее подпись стояла на документах, которые показывал Алексею Венька. Старыгин отзывался о финдиректоре «Сапфира» как о чрезвычайно эффектной женщине, с которой приятно иметь дело. Кажется, они даже вместе были на открытии какого-то ресторана… Господи боже, она все время была рядом, стоило протянуть руку!

Домыслить остальное не составляло труда. Настя позвонила Вене — Кравцов не знает, в какой клинике лежит Алексей, да ему все равно, наверное. И Вениамин сдал его с потрохами.

— Где Венька? — сурово спросил Алексей.

— В коридоре, на диванчике. Будет отгонять медсестер и не войдет, пока я не позову.

— Он не должен был приводить тебя сюда, — устало сказал Алексей. На него наваливалась вязкая апатия. Да, Анастасия здесь, это чудо, но сказка не перестала быть страшной. Теперь, если она не развернется и не уйдет, ей будет очень плохо. Зачем?