Растворяясь в ярком свете - Джессика Кусд Эттинг

Он прикрепил видео.

Мой палец зависает над кнопкой проигрывания.

Все лето я полагала, что именно генетика, которую я держу в секрете, удерживает меня от сближения с Беном.

Но куда более важный вопрос заключается в другом – если бы я встретила Бена, не зная о своей болезни, не убежала бы я точно так же?

В начале нашего знакомства Бен сказал, что, выяснив причины определенной модели поведения, можно разорвать порочный круг.

А я была так занята постановкой диагноза ему, что даже не задумывалась о собственных боевых шрамах. Я забыла о своем стремлении все время сдерживаться – и пускаться наутек при малейшей трудности. Тут и без доктора Голда ясно – внутри меня обитает пятилетняя девочка, до ужаса боящаяся, что однажды Бен поцелует меня перед сном и без предупреждения или какой-либо видимой причины уйдет из моей жизни. Я настолько не готова получить еще один подобный удар в спину, что лучше сама нанесу его первой.

Я предвосхищаю отговорки, которыми кормила бы Бена, даже если бы болезнь Гентингтона никогда не стала частью моей жизни. Мы же будем учиться в разных колледжах, а отношения на расстоянии поддерживать очень трудно. Давай не будем разрушать нашу дружбу.

Всю жизнь я прожила, делая выборы на основании отсутствующей информации о причинах ухода отца из семьи. С тех пор, как он бросил нас, я, фигурально выражаясь, стала плавать только со спасательным жилетом. И всегда по пути наименьшего сопротивления, чтобы больше ничему не удалось сломать меня. Влюбленность в Бена напоминает ныряние на глубину, и лишь его рука служит мне ориентиром.

Итак, теперь мне известна причина.

Все, что нужно сделать, это разорвать замкнутый круг.

Я нажимаю на кнопку проигрывания.

И сразу же понимаю, что Бен отправил мне тот самый пятиминутный ролик – школьное задание о том, как он провел лето.

Начальные кадры демонстрируют вид Ту-Харборс со звучащей на заднем плане мечтательной призывной песней. Я жду, когда камера покажет Кертиса на кайтборде, но она показывает меня. Бену удалось заснять меня в момент уединения: взгляд отрешенный, мысли явно где-то витают. Это было в самом начале лета, в первые несколько дней полного отупения.

Неожиданно оказывается, что в этом видео я не один из эпизодических персонажей, а самая что ни на есть главная героиня. Временами я знала, что меня снимают, но, смотря дальше, понимаю, что самые поразительные моменты – те, когда я не имела об этом понятия. Нахождение под таким пристальным вниманием могло бы показаться странным и даже навязчивым, но нет, я не чувствую ничего подобного. Я как будто смотрю на себя глазами Бена. Музыка становится тише, и я вижу себя танцующей на пляже с Люси и Кертисом. Потом появляется и сам Бен, он обнимает меня за талию и целует.

История этого лета – о нас.

Внезапно свет меркнет, и камера выхватывает пару ног на песке. Это Бен. Один.

У меня сердце едва из груди не выпрыгивает, когда я читаю появившиеся внизу экрана титры: «Вообще-то, мне ненавистна такая концовка, и я охотно переснял бы ее, если моя ведущая актриса не возражает».

Экран гаснет, а я часто моргаю. Ничего подобного мне никогда прежде видеть не доводилось. Это сюрреалистический документальный ролик, но наделенный особым шармом, как старое немое кино. Я знала, что Бен талантлив, но не подозревала, насколько. То, что я увидела, было поразительным откровением, но также и вбросом мяча на мою сторону площадки. Тем самым он как будто говорил: «Твоя очередь».

Я сижу в одиночестве в укромном уголке парома, на значительном расстоянии от мусорной корзины, которая составила Брук компанию по пути на Большую землю, и сама испытываю легкую тошноту. Мой желудок превратился в комок нервов, готовых в любой момент выйти из-под контроля.

При виде острых горных пиков Каталины сердце начинает неистово колотиться. Последний раз, когда я плыла на этом пароме в Ту-Харборс, я убегала от себя. Теперь все с точностью до наоборот – я бегу к кому-то.

В столь ранний час на укрытом пеленой тумана пляже еще тихо. Вместе со мной на берег стекает тоненький ручеек из нескольких дюжин туристов. Я спускаюсь по трапу, маша рукой официантам, у которых сегодня выходной и которые ожидают в очереди на паром, чтобы отплыть на материк.

Стрельнув глазами в сторону хижины, убеждаюсь, что Бена там нет. Зато Люси с Кертисом спешно готовятся к открытию. Люси, должно быть, почувствовала мой взгляд и подняла голову. При виде меня она округляет глаза, в несколько прыжков преодолевает разделяющее нас расстояние и заключает меня в объятия.

– Эбби… как твой папа? Я слышала, что он упал.

– Он в порядке, – отвечаю я. – Ну, насколько это вообще возможно в его случае. – Я устала от секретов и хочу все ей рассказать, но это может и подождать. – Ты случайно не знаешь, где Бен?

– Не знаю. Вчера вечером он написал нам с Кертисом, что сегодня его не будет. А причину не объяснил.

Я пожимаю ей руку на прощание и отправляюсь в укромную бухточку в дальней части острова, где стоит на приколе его плавучий дом. Денек выдался прохладным и тусклым, так что на тропе – ни единого любителя пеших прогулок, лишь одинокая лодочка скользит в тумане.

Бегом добираюсь до пристани и резко останавливаюсь. Понятия не имею, как мне попасть на плавучий дом, отделенный от берега пятью сотнями ярдов воды. Запыхавшаяся, я осматриваюсь по сторонам в поисках байдарки или гребного суденышка. Черт, да мне и плот сгодится! В крайнем случае могу добраться вплавь!

Тут я замечаю Бена. Он подплывает на маленьком ялике и выпрыгивает на причал с вещ-мешком за плечами.

Куда это он собрался?

Бен привязывает лодку к колышку, распрямляется и вдруг резко напрягается, увидев меня. Прищуривается, будто не вполне уверен, настоящая я или нет.

Я устремляюсь к нему.

– Бен!

Мне хочется броситься ему на шею, но он даже не шевельнулся при виде меня. Понимаю, что боли избежать точно не удастся, но от унижения я себя избавлю.

– Что ты здесь делаешь? – Злобы в его голосе нет, просто смущение.

– Я собиралась ответить на твои сообщения, но… – Кивком указываю на его мешок. – Куда собрался?

Бен проводит рукой по волосам.

– Спешил на паром, – говорит он, явно ожидая, что я пойму скрытый смысл.

– На паром?

– Хотел ехать в Сан-Диего.

– Ко мне?

– Нет, в «Морской мир». Никогда там не был.

Я не осмеливаюсь смеяться, поскольку не уверена, шутит он или говорит на полном серьезе.

– Эбби, конечно же, да! Хотел тебя навестить.

– Так и знала, что ты шутишь. – Чувствую, как щеки мне заливает жаркая волна смущения.