Глубины отчаянья - allig_eri

министра контроля магии, школ и гильдий, который здорово помог ей в храме. Пожилой мужчина ковылял к сборищу, которое собралось подле императрицы.

— И это означает, что Дарственный Отец предвидел совсем другое! — продолжила Милена. — Что он предрекал нашу победу и не сомневался, что Таскол переломит хребет кашмирского пса — что могущественнейшая держава всего нашего времени переживёт беду!

В ответ раздалась лишь тишина, прерываемая далёким гулом мятежных горнов. Однако Мирадель посчитала, что видит в глазах собравшихся понимание и преклонение, как перед ней самой, так и перед её божественным супругом.

Лишь теперь Милена выдохнула и снова посмотрела на министра разведки, позволив ему на мгновение узреть собственный неприкрытый ужас, ранее прячущийся за маской несгибаемой императрицы.

— Тебе известно, что происходит? — едва слышно спросила она.

Тот покачал головой.

— Они разбили мои оковы всего на пару часов раньше, чем ваши, — ответил Мариус.

— Теперь мы все должны быть сильными, — выдала Мирадель, повинуясь доброму, сочувственному порыву. — Сильными и хитрыми.

Рыцари веры, как обычно, держались вдали, скорее наблюдая за происходящим, чем внимая каждому произнесённому слову. Но Милена понимала, что не могла оставить их без своего внимания. Подняв руку, женщина поманила к себе их лидера, Фрауса Гарбсона, паладина веры.

Мужчина чуть нахмурился, а потом неспешно направился к ней — так, как полагает его статус, о котором он вспомнил, находясь в безопасности.

Подойдя ближе, он склонился, но почти сразу получил приказ подняться.

— Я убила высшего жреца, — произнесла Мирадель. Это было сказано без злобы или жёсткости — простая констатация факта.

— Истинно так, ваше величество, — в похожем ключе ответил паладин.

— Ты ненавидишь меня? — спросила она.

Фраус поднял взгляд, ранее блуждавший подле пола.

— Мне так казалось, — сухо проговорил он.

Под периодически завывающие горны женщина осознала, сколь же сильно устала. Её взгляд ожесточился, прищурился, отчего паладин выпрямился — скорее из страха, чем почтения. И в этот самый момент она буквально ощутила вокруг себя, над собой, перед собой…

Тень своего прокля́того мужа.

— Ну а теперь?

— Не знаю, — облизнул паладин резко пересохшие губы.

— В таком случае, — Мирадель упёрла руки в бока, — рыцари веры будут охранять меня, Гарбсон. А ты назначаешься новым капитаном гвардии.

Её собеседник помедлил какое-то мгновение, однако мгновение это открыло ей всю глубину его горя, и то, что он оплакивал своего жреца, как оплакивал бы смерть собственного отца.

— Расставь своих людей, — продолжила Милена. — Обеспечь охрану дворцового квартала.

Она замолкла под тяжестью — или даже невозможностью — предстоявшего ей дела.

Горны продолжали рвать воздух, накаляя обстановку, побуждая страх и заставляя ветеранов вспоминать ужасы кашмирских бунтов.

— А потом приведи моего убийцу из центрального храма.

* * *

Дворец Ороз-Хор, взгляд со стороны

«Святой, святейший жрец! Киан! Вот так-то, подруга. И жрец этот сдох, охо-хох!» — мысленно дурачилась Ольтея, однако внутренний голос не разделял её настроения. Да и сама она, признаться честно, не вполне одобряла подобные шутки.

Слишком глупые.

«Я ощутила это… В её взгляде. Он что-то рассказал ей!» — резко закричал её мысленный собеседник.

«Но недостаточно, — рассмеялась женщина. — Ничего конкретного, совсем ничего. Зато что в итоге? Киан Силакви! Какой он был, ха-ха, какой святой! И теперь погиб. Неудача. Какая жалость. Плохой бросок игральных костей. Совсем, совсем скверный. Теперь весь выигрыш мой и только мой!»

Если не вникать в подробности, Ольтея Мирадель, супруга сына божественного правителя Империи Пяти Солнц, сейчас ослабленная и не до конца вылеченная (благодаря злодеяниями вероломного и некогда уважаемого высшего жреца), была всего лишь несчастной и запутавшейся женщиной с раздвоением личности. Скучные и неблагодарные слуги несли её по коридорам в дворцовый лазарет, а их главный попеременно рявкал наставления подчинённым, бормоча приторные утешения своей подопечной.

Доставив женщину, слуги столкнулись с придворным лекарем, Тахмаром Сибардом, худощавым мужчиной с гладко выбритым подбородком, но тонкими усами. Он тут же выгнал всех, кроме молоденькой девушки-волшебницы, которая несколько пугливо осматривала Ольтею.

«Но как Милена сумела убить его? — спросила она саму себя. — Она не сион. У неё не имелось возможности как-либо подловить жреца».

«Какая разница?» — поинтересовался голос.

«Что-то происходит… Что-то, что остаётся неведомо мне… нам!»

«Правда? Вот только кое в чём ты права. Киан Силакви мёртв. Понимаешь это? Он погиб, а мы нет. Мы выиграли!»

— И у него было много-много помощников, — говорил Тулмар своей знатной пациентке, не удивляясь отсутствию реакции с её стороны. Люди, пережившие нечто подобное тому, что выпало на долю этой женщины, обычно не слишком хорошо слышали. А говорили ещё меньше. — Он столь же коварен, как и жесток. Нам просто необходимо очистить тебя, найти следы его прикосновений. Только не надо бояться…

Ольтея даже не слышала его, ведь мыслями погрузилась в совершенно иные перспективы — ничем не ограниченной безопасности. Теперь никто не был способен помешать ей в осуществлении планов! Ох, как же долго ей приходилось притворяться, скрываясь на виду, а ещё… ещё её план наконец-то близок к реальности, как никогда!

Высший жрец мёртв — как она и планировала. Империя на грани развала и сил не хватает даже на подавления бунтов. Что ещё смешнее — даже столица оказалась в осаде.

И всё это благодаря ей!

Развал страны, конечно же, был Ольтее невыгоден, однако тот факт, что императору ПРИДЁТСЯ разгребать все эти проблемы, не мог не радовать женщину. Сколько сил ему придётся потратить? Как много работы осуществить? Как сильно отложить свои планы?

«Финнелон не сможет обвинить меня в некомпетентности. Я сделала больше, чем можно было ожидать, пока он расслаблялся, сидя в шатре и трахая разных шлюх! Если сукин сын посмел не разработать идеальный план убийства Дэсарандеса, я задушу его в первую же ночь, а потом сдам императору все нереализованные планы. Лучше так, чем пустить псу под хвост всю мою работу».

«Ты не сделаешь этого, сама знаешь», — хрипло хохотнул внутренний голос.

Он всегда умел омрачить праздник.

— Ш-ш-ш… — шептал Тулмар, принуждая свой ослиный голос звучать мягче. — Бояться совершенно нечего…

«В таком случае, я сама убью его. Убью Дэсарандеса», — решила Ольтея.

«В самом деле? Точно также, как убила Силакви?» — ехидно спросил голос.

«Я узнаю подробности случившегося у Милены. Она явно использовала что-то… уникальное. Я не верю в обычную удачу. А раз использовалось что-то уникальное, то я реализую это себе на пользу, только и всего».

«Нам может не понадобится даже такая мелочь. Император далеко…»

«Но он вернётся. Не важно, с победой или поражением, но вернётся».

«A откуда это тебе известно? И почему ты считаешь себя такой умной?»