Паприка - Ясутака Цуцуи

– Извините, что я нес околесицу,- я совсем не соображал, что говорю. Только расстроил вас,- просил прощения Токида. Он уже пришел в себя.

Кое-как успокоив супругов и посадив их на электричку, троица решила вернуться на квартиру Ацуко, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. Поймав у станции такси, они проехали мимо ресторана. Опередив полицию и «скорую помощь», на место происшествия уже примчались машины газет и телестудий.

Горячий источник Хата затерялся в горах. Старое здание гостиницы ютилось под обрывом, а боковой флигель выступал прямо над горной речкой. При всей популярности заведения строить новый корпус было попросту негде. В гостинице даже не предусмотрели большого зала с татами, и для многолюдных застолий совмещали три смежные комнаты, для чего убирали раздвижные перегородки. Одна из таких комнат была во флигеле, отчего зал напоминал букву Г.

К пяти часам вечера все перегородки вдоль опоясывающего комнаты коридора сняты. С речки дует прохладный ветерок, и за сервированные столики один задругам рассаживаются гости. Главные столы – перед токонома* в глубине угловой комнаты. Все гости в одинаковых халатах, лица у них румяные после горячих ванн.

* Токонома – в традиционном японском доме декоративная стенная ниша с приподнятым полом и полочками, используемая для размещения украшений: свитка живописи, каллиграфии или вазы с цветами.

Сюда, в отроги Горай горной цепи Этиго, добирались из Ниигаты на автобусе целых четыре часа. Поэтому Тацуо Носэ и его коллегам пришлось отправиться из Токио ранним утром. Компанию Носэ составили новоиспеченный ответственный за сбыт «Овоща» Намба с двумя подчиненными, а также начальники двух отделов – технологического и запчастей.

Они приехали по приглашению эксклюзивного дистрибьютора в Ниигате, объединявшего несколько десятков отделений по всему городу. На следующий день по возвращении в Ниигату персоналу уровня начальников отделов и ниже предстояло принять участие в техническом семинаре.

Дожидались только начальника технологического отдела. Как выяснилось позже, утром перед выходом из дому он не успел справить нужду, в автобусе ощутил позыв, терпел из последних сил и, как только подъехали к гостинице, стремглав помчался в туалет. И долго оттуда не выходил. Затем припозднился с ваннами, где промывал волосы от песка, набившегося через раскрытые окна автобуса. Поэтому и вышел к столу позже всех.

– Извините за опоздание,- сказал он, сверкая шевелюрой, набриолиненной гостиничной помадой.

И вот банкет начался.

Носэ, недолго понежившись в целебной воде, вздремнул у себя в номере. Накопившаяся усталость давала о себе знать. Он переживал за Паприку и ехать не хотел, но не мог отказать президенту: тот лично попросил его поприсутствовать хотя бы на банкете.

Банкет был в полном разгаре. К вечеру похолодало, и, чтобы гости не простудились, раздвижные перегородки вернули на место. Тем временем под потолком ярко зажглись люминесцентные лампы, и сбоку от Носэ перед токонома началось импровизированное представление. Многие опытные торговцы коммерческого отдела головной конторы могли похвастать забавными оригинальными трюками, которыми развлекали клиентов на банкетах. Однако и торговцы Ниигаты были все как на подбор весельчаки, и под конец становилось непонятно, кто кого развлекает. Многие обижались, если им не хватало времени выступить: показывая свой номер, они получали больше удовольствия, чем сами зрители.

Гости покатывались со смеху: пожилой хозяин автосалона изображал китайца в пиджаке наизнанку в миниатюре «Плошка и курительная трубка». И тут из коридора влетела горничная. Вся взъерошенная, словно за ней кто-то гнался, она пронеслась по залу так, что пятки сверкали. Схватив «китайца» за ноги, она закричала:

– Бе… бе… беги-и-те!

Зрители восприняли ее появление как часть выступления и безудержно расхохотались.

– Ну ты, сестричка, и вовремя.

– А как убедительно играет!

Носэ в первый момент посчитал также, но он сидел близко, и от него не ускользнуло: для спектакля горничная выглядела странно – лицо и губы синие, а сама, дрожа от страха, не может проронить ни слова.

– Что случилось? – крикнул ей Носэ. Повернув искаженное гримасой ужаса лицо и заикаясь, она проговорила:

– Ти… тигр. Тигр. Тигр пришел.

– Какой тигр в гостинице? – Компания опять разразилась смехом.

Только Носэ оторопел. «А вдруг правда? И этот тигр появился из моего недавнего сна, который я видел в рёкане, вспомнив о Торатаке. И этот тигр… из-за остаточного явления побочного воздействия МКД на мой организм… проник в реальность? Не может быть! Когда я говорил „нельзя разделять реальность и сон“, я имел в виду лишь миры Паприки».

Носэ пришел в себя. Недавно он читал в газете заметку о человеке, державшем у себя дома тигра. Не исключено, что этот тигр сбежал.

Испуг горничной уже не казался шуткой, и смех унялся. Носэ и Намба переглянулись, и Намба спросил у горничной:

– Где этот… тигр?

– У парадного входа. Сюда, он идет сюда.

– Караул! – раздалось из глубины зала. Мужчина, сидевший у выхода в коридор, вытянул шею,

удостовериться. И тут же молча отшвырнул свой столик, присел и по-лягушачьи прыгнул вперед. Окружающие не успели опомниться, как из коридора энергично, будто передразнив этот прыжок человека, в комнату впрыгнул тигр. Не кошка, не мягкая игрушка – гигантский тигр. По сравнению с тиграми на телеэкране или в зоопарке этот был настолько огромен, что ни у кого не оставалось сомнений – перед ними самый что ни есть настоящий тигр.

Возникшая паника пробудила у тигра охотничий инстинкт. Он набросился на первого попавшегося – вцепился ему в шею. Остальные быстро поняли – вот он какой, «мир дикой природы».

Снося перегородки и отпихивая друг друга, публика с воплями поскакала через перила, кубарем скатываясь к речке. Выскочившие в коридор флигеля гости один за другим прыгали в воду. Кто-то оцепенел от испуга. Кому-то не удавалось подняться, и они хватались за стойки токонома. Один вцепился в штанину коллеги, собиравшегося дать деру, другой, вжимаясь в стену, лишь перебирал вытянутыми вперед ногами.

Только молодому сотруднику коммерческого отдела головной конторы не повезло: пока он в ужасе наблюдал, как фонтаном брызжет кровь из шеи попавшего в лапы к тигру бедняги, дикий убийца оставил бьющееся в предсмертных конвульсиях тело и бросился на новую жертву.

Горничная повисла на ноге у «китайца», и тому пришлось волочить женщину в коридор. Носэ и Намба замерли на месте. Из всей компании в комнате оставались они вдвоем, остальных след простыл.

– Бе… бе-жим? – придя в себя, предложил Намба и, опираясь на плечо Носэ, поднялся на дрожащие ноги.

Из пасти зверя свисал шмат окровавленной плоти, выдранный из горла несчастной жертвы. Среагировав на движение Намбы, тигр пристально уставился на парочку.