Фея для Златомирья - Алёна Малышева

Утром для Лены и Милы провели краткий инструктаж по верховой езде, после которого Мила сразу же нашла общий язык с лошадью, с энтузиазмом залезла в седло и сделала пару кругов по двору. Лене оставалось только с завистью провожать сестру взглядом. С тяжёлым вздохом подошла к кроткой лошадке, ответившей не менее несчастным взглядом. По сравнению с остальными она казалась совсем маленькой, но Лена всё равно не решалась к ней прикоснуться. Вот никогда не думала, что такая трусиха!

С чего вообще она должна себя неволить? Крылья у неё на что?

Сердито оглянулась на Алекшана, невозмутимой статуей застывшего на крыльце. Он настаивал, что должны ехать верхом. Мол, он не желает оставлять здесь лошадей, да и, если что, защитить Лену будет легче.

— Можем вместе ехать на Громе, — небрежно предложил он, заметив её взгляд.

Вот ведь знает, что она не согласится! Гад и есть!

— Госпожа, а мне Гром больше нравится, — шепнула на ухо Капелька.

А ей нет! Ей никто не нравится из лошадей, пока её заставляют на них сесть.

— Ленка! Смелее! — поторопила Мила, склонилась к шее лошади и погладила её.

Лена тяжело вздохнула. Ну и чего она боится-то? С сомнением глянула на стремя. Взмахнула крыльями и осторожно приземлилась в седло, схватилась за поводья. Осторожно поддела пятками бока лошади, но та продолжала задумчиво жевать овёс. Лена замерла в седле. Что делать дальше, не знала. Неумеха и трусиха!

Алекшан неразборчиво выругался себе под нос, громко произнёс:

— Хорошо, леди, уговорили. Вы можете лететь сами, если так хотите.

Лена сначала с неверием глянула на него, а, когда убедилась, что он имеет виду то, что она услышала, с благодарностью улыбнулась. С облегчением поспешила вспорхнуть с лошади на землю, даже погладила невозмутимую кобылку, которая от того, что не надо на ей ехать, сразу стала умницей и красавицей.

Обернулась к Алекшану. На миг ей показалось тёплое удивление на его загорелом лице, но затем вернулась невозмутимая и непроницаемая маска.

— Только, леди, прошу, не отлетайте от нас далеко. Я должен всё время вас видеть! — распорядился он и вернулся в дом.

— Ой-ёй! — воскликнула Мила, останавливая лошадь рядом с Леной. Глаза сестры сверкали весельем. — Ле-енка, ещё пару таких улыбочек, и Серый Лорд будет валяться у твоих ног.

Лена вспыхнула, но на душе стало приятно. Да что же это такое!

— Да ну тебя, Мил! Придумаешь тоже! Пойдём лучше в дом, позавтракаем и в путь.

Сестра легко спрыгнула с лошади, передала поводья слуге-вампиру:

— Позаботьтесь о ней! — и шагнула к Лене.

* * *

Лена всю дорогу до Цитадели наслаждалась полётом и ничуть не жалела, что не поехала на лошади. Сверху приятно было наблюдать за конным отрядом. Несколько раз замечала, как Алекшан выискивает её в небе. Махала ему успокаивающе рукой. Рогатый Владнэль, приблизив коня к лошади Милы, что-то эмоционально ей говорил. Мила высокомерно вскинула подбородок и даже не оборачивалась к нему. Ратмир, устроив на луке седла книгу, читал и ни на что не обращал внимание. С ним Лена так и не успела поговорить. Он слишком поздно встал с кровати, а потом было не до него — собирались. Алекшан невозмутимой статуей ехал впереди. Капелька гордо восседала на голове Грома — она с удовольствием ухватилась за предложение Лены, прокатиться на нём. Оставалось надеяться, что дух не станет много говорить шаршанину о своей хозяйке. Отряд оборотней во главе с Фёдшаном рассредоточился вокруг — охранял наместника и его гостей.

По пути попадались несколько деревень с оборотнями и людьми, где останавливались на ненадолго, чтобы дать лошадям отдохнуть. На Лену и Милу жители смотрели с таким ошеломлением, что после первой деревни, они использовали личину. Мила создала себе огненно-рыжие волосы, ехидные зелёные глаза, а на кобылу накинула иллюзию: она стала чёрной-чёрной с клыкастой челюстью. «Я же попаданка! Нужно соответствовать!» — усмехнулась Мила в ответ на удивлённые взгляды.

Из леса дорога стала подниматься в гору и вскоре превратилась в серпантинную ленту среди скал. Лена сверху с ехидцей наблюдала, как осторожно всадники пробираются между обрывами, которые она легко перелетела.

Когда солнце поднялось высоко и пекло вовсю, впереди показался огромный мост через широкое ущелье на плоскую одиночную гору. На той стороне моста за высокой стеной лежал город из каменных домов — крепких и самых разных по форме построек: начиная от просторных особняков и заканчивая маленькими одноэтажными, а дальше, на скале, возвышался замок, казавшийся издали чёрной мраморной фигуркой. На самой высокой башне реял чёрный флаг со скрещёнными мечами и алой розой между ними на фоне гор. Лена замерла в воздухе, любуясь замком. Удивительно, как он подходил шаршанам с их любовью к чёрному цвету.

К воротам подъехал отряд. Алекшан махнул Лене, чтобы спускалась. Она на ходу накинула личину. Когда приземлилась рядом с сестрой, все уже спешились. Алекшан говорил со стражником у открытых ворот. У края моста стояли арбалетчики и просматривали небо. Лена поёжилась. Наверняка, захоти она перелететь ущелье, её встретили бы стрелами.

На глаза попался Владнэль, стоящий рядом с Алекшаном, Лена удивлённо вскинула брови. Довольно ухмыляющийся дракон был без рогов.

— Мил, простила? — шепнула сестре, кивнув на Владнэля.

Сестра усмехнулась:

— Ещё чего! Пожалела. В Цитадели, как он уверял, много его знакомых, не хотел бы он показаться перед ними с таким украшением.

— Уговорил, значит, — понимающе улыбнулась Лена. Видимо, всю дорогу только этим и занимался.

— Ну да, — а глаза цвета ясного летнего неба с крапинками облаков предвкушающее прищурились. — Вот только вернуть я их всегда успею. И кто знает, когда мне придёт в голову такое желание?

Наверняка это будет не самое подходящее для Владнэля время.

Лена улыбнулась:

— Коварная ты, Милка.

Алекшан обернулся и кивнул, мол, пора идти. Интересно, что он выспрашивал у стражников. Лена ускорила шаг, чтобы поравняться с Алекшаном. От подозрительных тёмных глаз шаршан, она поёжилась. Ступила на мост, и все вопросы, которые хотела задать Алекшану, испарились из головы.

По краю моста возвышались сотни каменных фигур самых разных рас. Они казались живыми. Того гляди начнут шевелиться. Рыссары замахают хвостами, драконы встретят пламенем, парочка эльфов разомкнёт объятия, рука дакнинки выскользнёт из ладони человека и девушка взлетит на небо…  В каждой скульптуре ощущалась прошлое, жизнь. Воображение невольно дописывало историю каждого из этих героев.

— Что это? — тихо спросила Лена Алекшана, когда вернулся дар речи.

— Шаршанский парк камней, — с гордостью произнёс шаршанин. — Когда-то каждая из этих скульптур была цельным камнем, но наши умельцы из него создали сцены из истории, сказаний, легенд. В работе с камнями с моими сородичами не сравнятся даже гномы! Жаль только, последние двадцать лет новых мастеров не появлялось. Правление Карашана не способствовало творчеству.