Секреты удачи - Дженис Вебер

«Никогда не показывай своей заинтересованности, дорогая». Воспоминание о Тейн, провернувшей крупную сделку с «Дворцом в Черепашьей бухте», промелькнуло в сознании Пиппы. Что ей нужно, так это безудержный, непреодолимый напор. Решительно откашлявшись, Пиппа наклонилась над столом:

— Предлагаю сделку, мистер Слуцкий. Вы выдаете мне диплом. Я в течение шести месяцев танцую с Пушкиным и даю вам десять тысяч долларов.

Он обдумал предложение:

— Сто тысяч долларов.

— Идет! Сто тысяч долларов.

Слава утробно захохотал:

— Браво, Клуни! Ты врешь как русская!

Пиппа поняла, что следовало скорчить несколько страдальческих рож, прежде чем соглашаться на сто штук:

— Конечно, это будет нелегко. Отцу придется продать ферму.

— Ферму? — Настал черед Славы наклоняться над столом. — Животные или овощи?

Пиппа напрягла мозги, придумывая туманный, уклончивый ответ. Ага!

— Он выращивает грибы. Такие маленькие, беленькие. Очень милые.

Славины глаза гневно вспыхнули:

— Твой отец работать много лет, делать «милые» грибочки. А ты продать его ферма вот так? — Он щелкнул пальцами. — Замарать имя семьи?

— Нет! Семья значит для меня все!

— Никогда больше не говорить о диплом, Клуни Гугл! Я никогда не украсть у человека ферму для грибы.

— Погодите! — воскликнула Пиппа, когда он двинулся прочь. — Мы продадим мамину коллекцию туфель!

В ответ хлопнула дверь туалета. Пиппа спрятала лицо в ладонях. Косноязычный идиот!

Итак, это удобный момент для побега. Митци и Бобо нигде не видно, как, впрочем, и всех остальных. Пушкин зарылся в сундуке с тряпьем. Пиппа на цыпочках вышла из-за стола, на четвереньках пробралась под кухонным окном и, по мере приближения к берегу Делавэра, принялась набирать скорость. Она уже почти добралась до воды, как внезапно над плечами взметнулась веревочная петля и обвила ее талию. Ее приподняло в воздух, словно теленка на родео, и поволокло прямо по грязи и камням обратно к кухонному трейлеру.

Маша, хохоча, спустилась по ступеням и установила на столе старый проигрыватель:

— Играть с Пушкиным в ковбои? Его любимая игра.

Пиппа смиренно улыбнулась:

— Он так ловок с лассо.

Маша развязала ее:

— Он любить тебя, как Ромео и Джульетта. Очень романтичный медведь.

Пиппа попыталась изобразить счастье по этому поводу. Слава вернулся посвежевший и улыбающийся, явно оставив в уборной недавние разногласия с Пиппой. Он покосился на проигрыватель.

— Найди казаков, — приказал он Пушкину.

Пушкин вытянул из сундука два костюма казаков, а Слава опустил иглу на поцарапанный виниловый диск.

— Одеваться! Танцевать!

Следующие три часа Пушкин и Пиппа опробовали все костюмы из сундука: цыгане, апачи, венские аристократы, астронавты, Флинтстоуны, пираты, полицейские, медсестры. Энергия Пушкина не иссякала. Пиппа обнаружила, что ее это странным образом вдохновляет: закрыв глаза, она легко могла убедить себя, что держит за руку самого сильного и нежного мужчину на свете. Редкая и восхитительная фантазия! Когда над лесом взошла луна, она в изнеможении спустилась на землю:

— Простите, ребята. На сегодня я кончилась. Спасибо, Пушкин. — Она поцеловала его в нос. — Можно я пойду спать, мистер Слуцкий? Обещаю, завтра я буду бодрее.

Даже если бы Пиппа попросила у него Млечный Путь, Слава все равно сказал бы:

— Конечно.

Не снимая костюма медсестры, Пиппа побрела в трейлер. Впервые со времен раннего детства она не стала ни умываться, ни чистить зубы, ни переодеваться в пижаму. Она провалилась в глубокий сон, пока… что это за жуткая качка… землетрясение… Митци переворачивает трейлер… Пиппа открыла глаза. Лунный свет струился в окно. Пахло жимолостью и рекой. Качка продолжалась.

— Помедленнее, ты, животное, — шептала Лулу.

Ага: у нашей маленькой коллеги сеанс секса. Пиппа даже думать не хотела, с кем — или с чем; загадка, однако, разрешилась сама собой, когда в темноте прогремел голос Бенедикта:

— Заткнитесь! Я пытаюсь заснуть.

— Вот именно, — поддакнула Пиппа.

Качка резко прекратилась:

— Ты не спишь, Клуни?

— Спасибо, что спросил.

Голова Вика свесилась с верхней койки:

— Как вам танцы, сестричка?

Пиппа вышла за дверь. Когда стоны Лулу приобрели вагнеровскую страсть, к Пиппе присоединился и Бенедикт. Она помассировала ноющие ступни:

— Чего бы я ни отдала за горячий душ!

— Пойдем спустимся ниже по реке. Там вода почти как в ванне.

И он пошел вперед, нимало не озабоченный тем, что совсем голый. Они добрались до реки, и Бенедикт сразу же нырнул:

— Вода превосходная.

Пиппа развернула мыло из отеля «Ритц-Карлтон», которое Маша оставила в общем ведре. В воздухе разнесся нежный, но отчасти нереальный аромат, напоминающий ее прошлую жизнь. Мгновение поколебавшись, она сбросила костюм медсестры и ступила в воду. Вода действительно оказалась очень теплой. Пиппа была настолько поглощена происходящим, что некоторое время не замечала странного зловония, пока оно в буквальном смысле не коснулось ее шеи: Митци.

— Бенедикт? — тихонько позвала она, не шевелясь. — Где ты?

Ниже по течению из кустов золотарника поднимался дымок со сладким запахом марихуаны:

— В чем дело?

— Ты мне нужен, срочно. У нас гости.

Решив, что она имеет в виду полицию, Бенедикт затоптал косячок в грязь и стремительно поплыл прочь.

— Бенедикт? — Бесполезно! Пиппа медленно повернулась. Митци возвышалась над ней, огромная как дом. — Привет.

Митци испустила оглушительный рев. Пиппа в ужасе наблюдала, как ее хобот тянется к ней, словно гигантская кобра. Над кусочком душистого мыла хобот замер.

— Все тебе, — пробормотала Пиппа, аккуратно опуская обмылок на камень, затем медленно отступила.

Митци задумчиво сжевала мыло. Разочарованная послевкусием, она потопала вслед за Пиппой, которая была уже на полпути к дому и мчалась как ветер, спасая свою жизнь и не обращая внимания на голую задницу. Пиппа ворвалась в трейлер, когда Лулу и Вик уже перешли к финальной части — расслабленным вздохам.

— Прогони ее, — прохныкала она, ныряя в свою койку.

Вик приподнялся над краем кровати:

— Вот это определенно лучше.

Тут Митци с грохотом обрушилась на трейлер. Вик слетел на пол и остался лежать неподвижно — возможно, без сознания.