Самая таинственная тайна и другие сюжеты - Борис Акунин

Может быть, Эраст Петрович собирался сказать, что в войне со Злом линия фронта проходит через людские сердца. Противники вступают в схватку, а люди наблюдают, как и каким оружием они бьются. Как держатся. Кто дерется красиво, а кто подло. Ведь далеко не всем людям и далеко не сразу становится ясно, кто из бойцов на стороне Добра, а кто на стороне Зла. Если цзюнцзы не нарушают своих правил, то каждый нанесенный по ним удар волшебным образом делает их войско сильнее. И наоборот: каждый наскок армии Зла лишь ослабляет ее, демонстрируя людям, на чьей тут стороне правда. Наблюдающие, один за другим, сначала начинают болеть за красивую команду, а потом становятся ее членами. Так и достигается победа — вчистую, без грязи.

Если перейти от теоретических рассуждений к нашей нынешней действительности, главная моя претензия к российской оппозиции заключается в том, что многие ее лидеры ведут себя не как цзюнцзы. Им хочется победить во что бы то ни стало и поскорее, пускай даже негодными средствами. Они не понимают, что этим они только отдаляют победу. Это Дракон пускай подличает, шипит, бьет исподтишка, брызгает ядовитой слюной. А тем, кто с ним сражается, следует вести себя иначе. И тогда люди быстро поймут, who is who. Дракон останется без поддержки, из него уйдет вся сила, и он растает, превратится в грязную лужицу.

Броня и арсенал благородного человека — этическое превосходство. Точка. «Трюизм, прописи! — скажете вы. — Открыл Америку!» Но Америку мало открыть, ее надо еще и обжить.

А тем, кто в комментах будет писать о маниловщине, прекраснодушии и незнании жизни (человеческой природы, законов политической борьбы и т. п.) отвечаю заранее: «Бог подаст». В смысле: не согласны — ждите, пока Бог подаст.

Только Он не подаст. Он-то знает, что никаким другим способом победить Зло невозможно.

Вот определение из моего романа «Аристономия»:

Человека можно назвать аристономом, если он стремится к развитию (Р), обладает самоуважением (0, ответственностью (0), выдержкой (В) и мужеством (М), при этом относясь к другим людям с уважением (У) и эмпатией (Э).

Знаете, я подумал-подумал и пришел к заключению, что аристономов среди современников-соотечественников не так уж мало.

Классическим примером, конечно, был Андрей Сахаров. Думаю, что, если бы он не умер так рано, вся наша постсоветская история сложилась бы куда благополучнее. И Ельцин при живом Сахарове не посмел бы самодурствовать, и проблему чеченского сепаратизма решили бы как-то иначе, не по-мясницки. Правда, лично Андрея Дмитриевича я не знал. Всего однажды разговаривал по телефону, просил написать предисловие для журнальной публикации.

Нужно было завезти рукопись к нему на Земляной вал, но я заробел. Тем более инструкцию академик дал странную: мол, просто входите и всё, мы дверь никогда не запираем. Я взял с собой храбрую сотрудницу и послал вперед, а сам остался этажом ниже. За свою трусость и был наказан. Сотрудница зашла, пила — ее mot — чай с Сахаровым, но без сахара (тогда были трудности со снабжением) и потом перед всеми похвалялась. А я, как дурак, проторчал на лестнице. Так и не увидел легендарного человека.

Ладно, давайте посмотрим среди живущих.

Мне кажется, что совершенным аристономом стал Михаил Ходорковский.

Знаю, некоторые из вас начнут возражать и рассказывать, какой он в девяностые годы был мироед и олигарх. Может быть. Я ведь говорю не про то, каким он был, а про то, каким стал. Сахаров, между прочим, в свои доаристономические годы вообще изобрел оружие, от которого, может быть, когда-нибудь погибнет жизнь на Земле.

Все аристономические компоненты у МБХ наличествуют.

Р (развитие): посмотрите, какой путь этот человек прошел за десять тюремных лет.

О (ответственность): Даже враги признают, что с чувством ответственности у него всё в порядке.

М (мужество): С этим вопросов нет, правда?

В (выдержка): Я был на суде. Видел, как гнусно вели себя прокуроры. МБХ не сорвался на них ни разу. Я бы так, наверное, не смог.

Э (эмпатия): Вначале он казался мне человеком холодноватым, эмоционально примороженным, но по текстам, которые сейчас пишет в тюрьме Михаил Борисович (не читали его «Тюремных людей»?), видно, что тюрьма его не ожесточила, а совсем наоборот.

У (уважение к другим): По всему его поведению видно, что он существует, придерживаясь принципа: «Уважай всякого человека, пока он не продемонстрировал, что не достоин уважения». Притом что большинство соотечественников руководствуются прямо противоположным законом: «Уважай только тех, кто заставил себя уважать».

С (самоуважение): По-моему, Михаила Борисовича можно использовать в качестве иллюстрации к понятию «чувство собственного достоинства».

Но с Ходорковским я тоже никогда не встречался, только переписывался.

Смотрю еще ближе, просто на расстоянии вытянутой руки.

Мой товарищ и собутыльник поэт Л.С. Рубинштейн — чем не аристономическая личность?

Правда, есть одна закавыка. Льву Семенычу роман «Аристономия» не понравился… Ну, значит, буду убеждать себя, что он — аристоном с хреновым литературным вкусом. И потом, у меня же там среди обязательных условий нет параметра ХЛВ (хороший литературный вкус).