Проект "Мегаполис" - Александр Трапезников

Сергей пошел дальше. Ему надо было срочно найти Полину и переговорить с ней. Но в ярко освещенном саду было столько народу — сюда сошлись и соседи с фешенебельных участков, — что обнаружить Полину оказалось весьма затруднительным делом. Оркестр на площадке играл джаз, сновали официанты с подносами и напитками, в небе расцветал фейерверк, а одуревшие гости веселились как могли. Кто-то толкнул Сергея и извинился, другой осыпал его конфетти с блестками, некая смазливая бабешка в коралловом ожерелье уволокла его за собой в трясущийся круг, где стала прижиматься всем телом, просунув руки под смокинг.

— Пойдем, родненький, — шептала она, тяжело дыша. — Тут есть укромные уголки. Или ко мне, на дачу…

«Хватит с меня укромных уголков», — подумал Сергей, отстраняя ее от себя — она тотчас же прилипла к кому-то другому. За головами танцующих Днищев увидел возле крыльца Полину в новом, еще более шикарном платье и стал выбираться из толпы.

— Внимание! — крикнула она, и по ее взмаху оркестр смолк. — Прошу тишины. Сейчас новым гостям, нашим дорогим соседям, которые еще не видели царственного венца, Олег покажет его прямо здесь, в саду.

— Водрузив на собственную лысину! — закричал кто-то.

— Маэстро, прошу вас! — добавила Полина, и оркестр начат наяривать с новой силой.

— Полина! — позвал Днищев, но из-за обрушившегося грохота ему казалось, что он не слышит собственного голоса.

Она увидела его, но почему-то отвела взгляд в сторону, скользнув за чью-то спину. Сергей подошел к крыльцу: только что Полина стояла здесь — и ее уже нет!

— Где хозяйка? — спросил он у смеющегося депутата Ярченко, которого, видно, очень забавляла вся эта шумиха.

— Порхает, как ночная бабочка, — развел тот руками. — Выпьем на брудершафт? Вы тут, по-моему, единственный, с кем я не отказался бы пойти в разведку. Чем вы занимаетесь в жизни?

— Собираю пустые бутылки по скверам. А заодно и презервативы.

— Дельно. — Депутат протянул один из бокалов. — Где-то тут я видел хорошенький бочонок цинандали — пошли поищем?

— А хозяин где?

— За шляпой этой отправился. Чегой-то задерживается. Наверное, на башку натягивает.

Бочонок они нашли в пяти шагах от крыльца, на скамейке. К нему был приделан специальный краник, из которого потекло прозрачное, чуть кисловатое вино. Ярченко поморщился.

— Дрянь винишко, — сказал он. — Надули Кожухова. Да где ему, бывшему туалетному работнику, разбираться в хороших винах! Дерьмо еще сможет определить: где кошачье, а где собачье… Трахнул уже Полину-то? — неожиданно спросил депутат. — Ты не гляди, что я фокусы показывал, Ярченко все-е видит!

«Идиот, — подумал о нем Сергей. — Как только таких в Думу берут!»

— Да нет, мы на рояле музицировали, — ответил он. — В четыре руки.

— В четыре ноги, — поправил пронырливый шут, снова открывая краник. — Повторим?

Сергей не спешил подставлять бокал под льющееся на землю вино. Зачем он торчит тут, когда надо найти Полину и объясниться? Кто подсунул ему ножик? Днищев механически сунул руку в карман, и пальцы его нащупали еще какой-то предмет. Он вытащил ключ на брелоке.

— О-о-о!.. Дай посмотреть. — Ярченко забрал ключ, подкинул его на ладони. — Красивый брелок. Продай, я собираю.

Сергей сунул его в карман и усмехнулся. Просто не смокинг, а какой-то шкаф потерявшихся вещей. Главное, и вчера вечером, когда он примерял пиджак, и сегодня днем карманы были пусты — это он знал точно. Чертовщина какая-то…

Вино продолжало литься на землю, но Сергею больше не хотелось пить. Надо срочно выяснить, что происходит.

Музыка внезапно смолкла.

— Минуточку! — выкрикнула откуда-то из толпы Полина. — Мой муж так увлекся сокровищами, что совсем позабыл о гостях. Давайте позовем его все вместе. — И она первая начала: — Олег! Оле-е-ег!

Остальные тотчас же подхватили. Нестройные голоса стали сливаться в один мощный зов:

— Олежек, Оле-е-ег!.. Выходи-и-и!..

Но из дома никто не показывался.

— Поди нажрался, как свинья, и дрыхнет где-нибудь, — ехидно заметил Ярченко, обернувшись к Днищеву.

— Пойдем поглядим? — громко предложила Полина.

— Точно! Застукаем его на месте преступления! — донеслось с разных сторон. — Он не за шапкой пошел, а двух блондинок поволок вниз! Как паук — я видел!..

Днищев приблизился к Полине, придержал ее за руку:

— Мне надо тебе сказать…

— Потом, — отмахнулась она. — Мне некогда.

Волна гостей увлекла их за собой в дом. Веселясь и толкаясь, гурьбой все спустились вниз по мраморной лестнице. Бронированная дверь была распахнута настежь, а сам зал ярко освещен. На полу возле пустого столика, где когда-то находилась княжеская шапка, с повернутой набок головой лежал Олег Кожухов. Он был мертв.

Еще с пятницы в Сергиевом Посаде, на площади возле вокзала, бригада местных строителей начала обустраивать цирк-шапито. Все металлические конструкции, огромный купол-шатер и домики-бытовки были завезены Германом из Москвы, а деревянный настил под арену, скамьи для зрителей, которые должны были возвышаться в десять рядов, поступали с ближайшего комбината, из Семхоза. Возведением походного цирка руководил головастый инженер-строитель, «съевший» не одну тонну опилок на подобных проектах. Его работу контролировал Боря Черниговский, верный сподвижник Германа, который влезал во всякие мелочи, чем ужасно злил нанятого инженера. Сам Герман челноком сновал между Москвой и Сергиевым Посадом, перевозя в бытовки какие-то ящики и контейнеры. Что в них было, знали только несколько человек, с самого начала посвященных в планы Германа. Выглядели они довольно хмуро и решительно, самим своим видом отпугивая любопытных зевак и крутившихся тут же ребятишек. Бытовки тщательно запирались, а ночью на строительной площадке выставлялась надежная охрана. Мощный прожектор высвечивал каждый темный уголок.

Тройка местных хулиганов, приняв объект за государственное строительство, решила проверить, нельзя ли чем поживиться: всегда можно что-нибудь урвать в таких случаях на дармовщинку. Но в ту же ночку ребятки в буквальном смысле слова обломали себе зубы. Хулиганов «месили» семь человек, высыпавших из бытовок во главе с Борей Черниговским. Он же и остановил расправу, не желая доводить дело до серьезных травм. Но этот случай все равно получил огласку, вызвал сильное недовольство местных князьков. Пришлось уже самому Герману встречаться с загорским паханом и улаживать конфликт. Но с той поры цирк-шапито больше не щупали.

В воскресенье утром привезли железные клетки. Их грузили в один ряд возле бытовок, за поднявшимся над площадью шатром-куполом, который был весь разрисован розовыми слониками и зелеными крокодильчиками, призывно улыбающимися детворе.