Начало - Алексей Калугин

– Я говорю не о том, кто вел группу, – улыбнулся Кирсанов. – Ее вел Камохин – и замечательно! Но благодаря именно тебе группа не развалилась на кусочки, а превратилась в единый, слаженно действующий организм. Если Камохин стал ведущим, то ты стал центром группы, ее ядром. В конце концов, ты же сумел настоять на том, чтобы забрать гражданских из замерзшего города.

– Мы вместе приняли это решение.

– Ну, тебе, конечно, виднее. – Кирсанов аккуратно завернул крышку на баночке с джемом. – В любом случае, я не смог бы поговорить с Камохиным так же, как с тобой. Он – солдат, а я для него – командир. Или даже верховный главнокомандующий! Поэтому он не станет ни спорить со мной, ни откровенничать.

– Я тоже не спорю.

– Ты не делаешь этого явно, – Кирсанов направил на Осипова кончик ножа, – но почти в каждой твоей фразе – скрытый протест.

– Разве? – искренне удивился Осипов.

– Прежде тебе никто об этом не говорил?

– Нет.

Кирсанов покачал головой не то с сочувствием, не то с сожалением и откусил уголок бутерброда.

– Знаешь, в тостах мне больше всего нравятся уголки. Они поджариваются лучше всего остального куска. И, кстати, ненавижу тосты из тостеров. Тосты следует готовить только на сковородке, на открытом огне – вот тогда это действительно тост.

– Что ты еще любишь? – спросил Осипов. А в следующую секунду подумал: «Зачем спросил?» Однако Кирсанова вопрос ничуть не удивил.

– Жить, – ответил он, не задумываясь.

– Это я понимаю.

– Думаю, что нет.

– Почему?

– Мы с тобой не договорились о понятиях. Поэтому, произнося одно и то же слово, мы, вполне возможно, имеем в виду нечто совершенно противоположное.

– Не думаю, – улыбнулся Осипов. – Жизнь – это ведь так просто.

– Ты это серьезно? – удивился или только сделал вид, что удивлен, Кирсанов.

– Конечно.

– Тогда мы точно говорим о разных вещах.

– Ладно, давай поговорим о деле.

– Тебя ведь захватил квест, верно? – Кирсанов прищурился, нож в его руке затанцевал. – Захватил по-настоящему? Без дураков? Ты почувствовал, что значит стоять на пороге тайны?

– Откуда тебе это известно?

– Помнишь первую зону? Грязевой гейзер в центре Найроби? Я был там. Потом я еще был в Бирме и под Новосибирском. Теперь понимаешь, о чем я?

– Да.

– Но я не могу быть одновременно везде. Поэтому мне нужны не просто верные мне люди – таких здесь полно, – а понимающие, в чем смысл происходящего!

– Я пока мало что понимаю.

– Для того я и пригласил тебя сюда, – правая рука Кирсанова, в которой он держал нож, взлетела вверх и описала широкий круг. – Здесь – центр Вселенной! Центр нашей гибнущей Вселенной. И если у Вселенной еще есть шанс на спасение, то он тоже находится здесь. Ты видел «серых»?

– Да. Они атаковали нас в «Зоне Тридцать Три».

– Но никто не погиб?

– Нет.

– Правда, странно?

– Быть может, они плохо подготовлены?

– Ага. А еще у них фиговое оружие.

– При стычках с «серыми» были жертвы?

– Да.

– Это доказано?

– Что именно?

– Что квестеры погибли от рук «серых».

– «Серые» – это миф аномальных зон. На них можно списать все, что угодно.

– Но я их видел.

– Точно?

– Абсолютно.

– Так, как видишь сейчас меня?

– Даже лучше.

– Ладно, «серые» существуют. Но рассказы о них настолько противоречивы, что невозможно отличить правду от вымысла.

– Почему тогда квестерам дается установка, что «серые» – это враги?

– Потому что так оно и есть.

– Не понял?..

– Они не идут на контакт. В любой зоне они появляются раньше нас. Они шарятся возле разломов. Мы понятия не имеем, кто они такие и каковы их цели.

Они появляются внезапно и исчезают неизвестно куда.

– Это еще не повод…

– Повод! Именно, что – повод! Они играют с нами в странную игру, правил которой мы не знаем, – при слове «игра» Осипов едва не вздрогнул. – Значит, у нас есть единственный шанс выиграть – действовать быстрее и точнее. Мы должны быть всегда на шаг впереди «серых». И стрелять прежде, чем они нажмут на спусковой крючок.

– А что, если у них та же цель, что и у нас?

– Не уточнишь, о каких именно целях идет речь?

– Мы пытаемся понять причину происходящего.

И, быть может, предотвратить катастрофу.

– Ты считаешь, это возможно?

– А почему нет? Я верю в силу разума и не верю в предопределенность.

– Очень хорошо, – кивнул Кирсанов. – И, по-твоему, к этому же стремятся «серые»?

– Я не знаю.

– Но не исключаешь такой возможности?

– Черт возьми, Константин! Мы понятия не имеем, кто такие «серые»!.. Во всяком случае, мне это не известно.

– Мне тоже. И это настораживает меня больше всего. Если бы я знал, на кого они работают, я мог бы просчитать или же предугадать их цели. А так… – Кирсанов беспомощно развел руками, в одной из которых держал нож, а в другой – надкушенный бутерброд. – Нам ни разу не удалось захватить ни одного «серого». Ни живым, ни мертвым.

«Еще бы, – подумал Осипов, – попробуй поймай их, если они умеют перемещаться во времени. Любую ситуацию они могут переиграть несколько раз, до тех пор пока все не сложится так, как они этого хотят. Странно, что Кирсанову это неизвестно. Или он не говорит всего, что знает? Вполне логично. С чего бы вдруг ему выкладывать всю имеющуюся у него информацию простому квестеру, пусть и с университетским образованием?»

– Мое мнение – «серые» работают на конкурирующую с нами организацию, – продолжил меж тем Кирсанов. – Выяснить, кто за ними стоит – одна из первоочередных наших задач. У нас есть специальная группа, занимающаяся «серыми», я познакомлю тебя с их руководителем. Но, честно говоря, результаты их работы пока что не впечатляют.

На протяжении всего этого разговора Осипова так и подмывало рассказать Кирсанову о том, как «серый» сначала кинул ему пакаль, а затем спас от мародеров. Удерживало его от этого только то, что квестеры договорились молчать обо всем, что было связано с «серыми». И то, что он вовсе не был уверен в том, что Кирсанов с ним до конца откровенен.

– Ладно, оставим «серых» специалистам. А нам самое время поговорит о пакалях.

Брейгель ждал Камохина в кафе на втором уровне. Он уже успел съесть две порции оладьев с черничным вареньем и выпить три чашки кофе «американо», не самого лучшего, но, по крайней мере, не растворимого. Сейчас он вяло ковырял ложечкой подтаявшее мороженое в вазочке, стоявшей перед ним на столе. Потому что сидеть за пустым столом было бы совсем глупо. Часы показывали половину четвертого. Обед давно закончился, а до ужина было еще далеко. Так что помимо одинокого квестера, получившего недельный отпуск после возвращения из удачного квеста, и откровенно скучающей официантки за стойкой в кафе никого не было. Официантка время от времени кидала игривые взгляды в сторону молодого, симпатичного парня, но тот этого даже не замечал. Он был сосредоточен и задумчив. Как будто впервые в жизни попробовал мороженое и все еще не мог решить, нравится оно ему или нет.