Пленница Риверсайса - Алиса Болдырева

class="p1">И всё же в ту ночь она пришла именно к нему. От его прикосновений сходила с ума, в его руках трепетала и стонала. Именно ему она отдалась без стеснений и сожалений. Не Ровану, не кому-то другому, а именно ему, Мариусу, и это рождало в его душе робкую надежду. Может, не только этот глупый трёп о свадьбе был всему причиной? Мариусу хотелось верить, что за всем этим скрывается нечто большее. Как только он вернётся домой, непременно выяснит это, и если окажется, что он прав, то… Он изыщет способ быть с Тами, и плевать ему на последствия, так же как и на эту свадьбу с Соланой.

— Думаю, что пора устраиваться на ночлег, — ответил Мариус, глядя на звёздное небо. Там, в вышине ему казалось, что он видит лазурные глаза Тами, и ему нестерпимо захотелось к ней.

Рован

— Как твое плечо? — спросил Мариус, с беспокойством поглядывая в его сторону. — Может, сделаем привал?

— Болит немного, — честно признался Рован, здоровой рукой удерживая поводья лошади, пока вторая покоилась на перевязи. — Но привал, пожалуй, будет лишним. Достаточно того, что из-за меня мы еле-еле тащимся.

Они направлялись в сторону Риверсайса. До замка оставалось всего полдня пути, и Рован просто не мог дождаться, когда же они, наконец, прибудут на место. Находиться так долго в седле, да ещё и с раненым плечом, было весьма сомнительным удовольствием.

Во все стороны от Янтарной дороги, по которой они неспешно двигались, раскинулась промёрзшая насквозь земля, устланная белой пеленой снега. Удивительно, но ещё каких-то две недели назад они изнывали от жары, находясь в чешуйчатых кольчугах под горячими лучами южного солнца. По мере же приближения к Риверсайсу погода становилась всё холоднее, по ночам мороз и вовсе пробирал до костей, и вот дня три назад, они уже были вынуждены кутаться в тёплые плащи. На западе сделалось морозно, и ветрено, а снег, не останавливаясь, сыпал с неба.

Их отряд отсутствовал целых три месяца, и всё это время они провели на поле боя, сражаясь с жестокими анкрасцами. Как и предполагал Улбер Рийнард, войска Ошина Бесстрашного высадились у южных берегов Этелхорда, и готовились нанести сокрушительный удар по Винтропу, но вовремя подоспевшие вассалы короля отбросили врага обратно к Песчаному морю. Они теснили их до самого берега, где раскинулся флот анкрасцев. Там же Рован и схлопотал арбалетную стрелу прямо в плечо. Рану перевязали и обработали, и она даже стала затягиваться, но всё равно причиняла беспокойство.

— Даже не представляю, как теперь смогу приголубить хоть одну девицу в Риверсайсе, — задумчиво протянул Рован, а Мариус, услышав его слова, рассмеялся.

— В Кастлкинге тебе это ничуть не мешало! — перестав смеяться, сказал он.

— Да, ты прав, — прищурившись, Рован поглядел на брата. — А вот тебе кажется, что-то мешало наслаждаться любовью горячих столичных женщин.

— Меня не прельщают разовые удовольствия, — Мариус плотно сжал губы, смотря вперёд.

— Ты ещё не успел жениться, а уже до безобразия верный, — скривился Рован. — Леди Солане можно только позавидовать.

Губы Мариуса сжались ещё плотнее, а Рован усмехнулся и покачал головой. Разумеется, Солана Танистри была здесь совершенно не причём.

Остаток пути они проделали в морозной тишине, нарушаемой лишь топотом лошадиных копыт. Рован пытался дремать, сидя в седле, а Мариус полностью погряз в своих мыслях, и Рован даже догадывался, о ком они были. Когда до замка оставалось час пути, Мариус отправил вперёд гонца.

— Дальше наперегонки? — предложил Рован, а Мариус удивлённо вскинул брови.

— Позже тебе аукнется твоё безрассудство, — предупредил он.

— Клянусь богами, мне эта черепашья езда просто осточертела!

С этими словами Рован пришпорил свою гнедую кобылу, и она понеслась что есть мочи. Он слышал, как Мариус отдал приказ своим людям, и те, издав радостный клич, пустили в галоп своих лошадей. Позади раздался резвый топот копыт, заставивший Рована улыбнулся. Определённо, такая езда ему была больше по душе!

Они неслись по Янтарной дороге, не щадя лошадей, и вот впереди, наконец, показались каменные стены, из-за которых выглядывали высокие башни Риверсайса, запорошенные мягким снегом. Рован услышал звук трубы, протяжный и громкий, а тяжёлые створы ворот распахнулись, будто приветствуя путников. Проскочив сквозь образовавшийся проём, они оказались внутри.

Навстречу уже спешили мать и Джорли, Бриам шёл следом за ними. Всадники спешились.

— Я так рада, вашему возвращению! — воскликнула мать, поочерёдно обнимая их. — Хвала богам, вы оба живы!

От Рована не укрылось, что Мариус водит сосредоточенным взглядом по собравшейся толпе.

«Братец, да ты никак ищешь свою голубку?» — усмехнулся он про себя.

Словно подтверждая его догадку, Мариус наклонился чуть ближе к матери и спросил:

— А где леди Тами? Почему она не спустилась вниз?

Казалось, Кейлу ничуть не удивил его вопрос, и на её лице появилась понимающая улыбка. Да уж, кажется, чувства Мариуса уже давно ни для кого не являются секретом, разве что для самой Тами. Положив свою руку поверх руки Мариуса, мать негромко ответила:

— Она в своей комнате, Мариус.

Он поднял глаза вверх, туда, где вдоль каменной стены тянулась вереница окон, будто надеялся увидеть в одном из них её лицо.

— С ней, — Мариус смутился, — с ней всё хорошо?

Кейла утвердительно кивнула, и напряжение, что до недавних пор сковывало плечи Мариуса, оставило его.

Во дворе успел появиться немногословный Олдвин, и повёл вороного жеребца Мариуса в сторону конюшни. Рован же вспомнил, что у него тоже имеются там кое-какие дела, и, не раздумывая, направился вслед за конюхом. Пока винные пары не затуманили его голову, а Рован собирался изрядно поднабраться, он должен поговорить с Истри.

На этот раз мальчишка оказался на месте, и услышав, что Рован окликает его, немного струхнул.

— Не бойся, подойди ко мне, — позвал его Рован. Нужно было поскорее покончить со всем этим. Рука нещадно ныла, вероятнее всего от быстрой скачки, о чём и предупреждал его Мариус, а ещё он хотел смыть с себя дорожную пыль. Последний раз он принимал ванну в Кастлкинге, и это было две недели назад. — Говорят, ты видел, кто крутился возле лошади леди Тами?

Истри неуверенно кивнул, и копна золотистых волос показалась из-под капюшона серого шерстяного плаща.

— И кто же это был?

— Это был милорд, что приехал с севера, — произнёс Истри тонким писклявым голоском.

Рован глядел на мальчишку.

— С севера приехало полсотни рыцарей, — сказал он. — Который из них?

— Это был не рыцарь, милорд, — снова заговорил Истри. — Это был брат леди Соланы.

— Сир Хадвин? — удивился Рован. Вот это уже становилось интересно, но