Книга покойника - Янина Забелина

Профессиональная танцовщица, она недавно потеряла работу и теперь участвовала в театральных постановках для солдат. Ей нравилось одеваться по последней моде и использовать броские цвета, но тощий кошелек позволял приобретать лишь недорогие наряды. Сегодня она закуталась в вязаную шерстяную шаль умопомрачительного пурпурного цвета, из-под которой виднелись короткое бордовое шерстяное пальто и красное платье. Дополняли картину высокие сапожки. Несколько «левый» стиль ее одежды следовало рассматривать, как забавную случайность – Эмилия не интересовалась политикой.

Вскоре появился капрал Любич, а через минуту и Клара, одетая ради нового знакомого в свое лучшее платье. Граф приложил массу усилий, чтобы вечеринка прошла получше, и его старания были вознаграждены весьма своеобразно – все, кроме Клары, сочли ее очень торжественной, хотя Графу всего лишь хотелось понять, о чем можно в таких случаях говорить. Он разливал вино и кирш, раздавал канапе и сыпал шутками, которые считал весьма фривольными. В заключение он застегнул на Кларе зимние боты и проводил компанию.

Граф вернулся к ужину. Забавный инцидент с мятой бумажкой, грозивший перерасти в настоящее дело, угнетал и пугал его. Он понял, что не в состоянии сосредоточиться на чем-нибудь еще, а потому, допив кофе, снова вышел на темную улицу. Его неудержимо влекло к дому Одемаров.

Обитель Одемаров напомнила приятные старые хромолитографии. Перед Графом предстал «Город», очень аккуратно подновленный сумерками и снегом. Большой угловой дом на торговой Крамгассе выглядел уютным и праздничным: желтый свет из окон лился на белизну сада, видневшегося с боковой улочки, на кусты и голые деревья. Одно из них оказалось сикоморой; ее верхние ветви с коричневыми шарами, украшенными белыми шапочками снега, заставляли усомниться в реальности пейзажа.

Граф зашел за угол и отпрянул. На тихую боковую улицу свернула машина и остановилась у тротуара напротив лестницы.

Из автомобиля вышли двое мужчин в шелковых цилиндрах и дама, закутанная по уши в меха, – ее оригинальные цветные серьги почти терялись в толще воротника. Она была темноволосой, смуглой, с орлиным профилем.

– Осторожно, госпожа Одемар, – произнес один из мужчин, а второй раскрыл зонт.

Входная дверь захлопнулась за ними. Граф вернулся домой и посвятил всего себя работе. Затем – не очень поздно – появились Клара и сержант Галлер, выглядевший весьма довольным.

– Любич прекрасно провел время – так он мне заявил. Бернские девушки показались ему просто очаровательными.

Граф, взглянув на жену, сказал, что его это радует.

– Полагаю, ничего больше не произошло?

– Да так… Я выяснил, что госпожа Беата Одемар не является моим клиентом.

В половине третьего, в воскресенье 31 января, нарядно одетый Граф, с книгой под мышкой, остановился на углу и, щурясь от яркого солнца, вновь окинул взглядом владения Одемаров.

Теперь, при дневном свете, с боковой стороны дом казался загородной резиденцией. Можно было себе представить дам с зонтиками, прогуливавшихся в саду под вечер, и старого господина Одемара, который каждое утро отправлялся в кабриолете в свою контору.

Граф прошел по боковой улице мимо каменной двойной лестницы. Здесь находился крытый балкон: под ним и чуть впереди почтальон и нашел те самые комки бумаги. Невдалеке простиралась высокая кирпичная стена с темно-зеленой дверью.

Поднявшись по ближайшей лестнице, Граф заглянул в аккуратно замощенный дворик с несколькими кустами и рядом деревьев вдоль стены, отделявшей усадьбу Одемаров от соседнего дома.

Он позвонил и вошел в вестибюль с росписями на стенах и потолке в греческом стиле. Под ногами тускло поблескивал черный и белый мрамор, впереди возвышалась внушительная дверь орехового дерева, верхние половинки створок которой были застеклены в псевдоклассической манере. Одемары определенно обладали чувством прошлого. Преклонных лет слуга встретил гостя и, объявив, что господин Одемар ожидает его, принял пальто и шляпу. Книгу Граф оставил при себе. Держа ее так, чтобы казаться рассеянным, он начал путешествие по владениям Одемаров, следуя за стариком-дворецким.

Слева Граф заметил несколько гостиных, справа находилась столовая с крытыми балконами. Широкая лестница тонула в сумраке: на площадке второго этажа в нише виднелась мраморная Психея с лампой в руках. Лампа, несомненно, была масляной – еще никому не удавалось электрифицировать статую!

В конце коридора сквозь застекленную дверь лился сероватый свет: в полумраке Граф рассмотрел, что под лестницей есть дверь (гардероб?), за нею еще одна (дальняя гостиная?), а потом – две, друг против друга. Дворецкий открыл одну из них.

– Господин Граф.

И Граф оказался в превосходной библиотеке Одемаров: стены и потолок большой комнаты были отделаны дубовыми панелями, два окна смотрели на лужайку, а третье на садик. Навстречу гостю шагнул немолодой стройный человек – чисто выбритый, седой, с продолговатой, красивой формы, головой и добрыми голубыми глазами. Орлиные черты лица, унаследованные его не слишком симпатичной дочерью, превращали Фридриха Одемара в красавца, а прекрасный темный городской костюм только подчеркивал аристократическое величие хозяина дома.

– Я очень рад нашей встрече, господин Граф. – Одемар крепко сжал руку гостя. Граф, улыбаясь, ответил, что обязан знакомству исключительно госпоже Вензингер.

– Совсем нет, я благодарен судьбе за возможность встретиться с вами.

Граф с любопытством осмотрелся. Его взгляд скользил по на высоким застекленным полкам, украшенным бюстами классических законодателей и писателей, по основательной мебели, красным бархатным занавесям и обивке, по десяткам старинных вещиц и толстому старому турецкому ковру. Над камином висел портрет мужчины, очень похожего на Фридриха Одемара, но с более тонкими губами, что сильно портило впечатление.

Перед камином стоял кофейный столик и два кресла. Дверь в северной стене приоткрылась, и в библиотеку вошел дворецкий с подносом.

– Благодарю вас, Анри, ждать не нужно, – пробормотал Одемар. Дворецкий поставил поднос с чашками и беззвучно вышел из комнаты. – Позвольте, господин Граф, предложить вам это кресло.

Гость с удовольствием опустился на мягкие подушки и взял предложенную сигарету. Одемар собственноручно разлил кофе и, когда Граф взял в руки чашку, с нескрываемым любопытством взглянул – не в первый раз – на книгу, лежавшую на столике рядом с блюдечком ее владельца.

– Вы принесли с собой что-то интересное? Неужели хотите показать мне? – с воодушевлением спросил хозяин дома. И тут же добавил на полтона ниже: – Я надеюсь.

– Простите. Впрочем, вряд ли она покажется вам достойной прочтения. Я взял на время… но, видимо, скоро верну.