Молли Мун и волшебная книга гипноза - Джорджия Бинг

Когда самолет, наконец, взлетел, на душе у Нокмана лежала такая тяжесть, что впору было вешаться. Он поник, как побитая собачонка, и молча сидел, понурив голову под жестокими угрызениями своей разбушевавшейся совести.

Когда в самолете пришло время ужина, Нокман с удивлением обнаружил, что ему хочется только фруктов. Слегка перекусив, он заснул. Рокки и Молли же, наоборот, и думать забыли обо сне, отдав должное первоклассному меню.

— Интересно, что едят остальные пассажиры? — весело спросила Молли, надкусывая бутерброд с кетчупом.

— Мясо в застывшем жире, картофельное пюре и фрукты с картонным вкусом, — предположил Рокки, вгрызаясь в хрустящую вафлю, истекавшую лимонным сиропом. — Только это мы с Алабастерами и ели изо дня в день.

— Ты хочешь сказать, «Алабастеры и я», — поправила его Молли.

— Ты-то тут при чем, тебя ведь там не было?

— Да ни при чем, — отмахнулась Молли. — Просто я хочу, чтобы ты говорил грамотнее.

— Знаешь что? — сказал Рокки, поднимая глаза от выданного ему в полете журнала. — Тут сказано, что в первом классе тебе могут сделать массаж шеи.

— А кто будет делать?

— Откуда я знаю? Капитан, небось!

При этой мысли оба захихикали, а Рокки облил журнал лимонным сиропом.

— Да, здорово летать первым классом. Красота! — воскликнула Молли, отпив глоток концентрированною апельсинового сока — Но знаешь что, Рок? Нелегко нам будет после посадки возвращаться с небес на землю.

— Почему? Разве у самолета нет шасси? Оба снова захохотали.

— Глупая шутка, — сказала Молли, отсмеявшись. — Я не о том… — Она покосилась на Рокки. — И не смеши меня, Рокки, я хочу сказать очень серьезную вещь.

— Правда? — Рокки мигом согнал улыбку с лица.

— Я хочу сказать вот что. Когда мы вернемся, нам будет трудно не прибегать к гипнозу. Только вспомни, сколько раз мы им пользовались в последние недели. Он нам очень пригодился. Я знаю, мы договорились, что с этих пор будем жить честно, но представь себе: например, сидит на дороге старик и плачет, потому что у него умерла жена и ему очень одиноко-. Разве тебе не захочется загипнотизировать его, чтобы он не так сильно грустил? Внушить ему под гипнозом, чтобы он вступил в клуб одиноких стариков или что-нибудь в этом роде. Или, например, малышка плачет, потому что в школе она получила двойку, кошка съела ее любимого хомячка, а подруга угодила в больницу с тяжелой болезнью.

— Молли, — перебил ее Рокки. — Прекрати, Мы же договорились!

— Да, но мне кажется, будет нелегко устоять перед соблазном.

— Правильно. Трудно. Но придется устоять, потому что если мы начнем пользоваться гипнозом для добрых дел, то вскоре опять станем применять его себе на пользу, и не успеем мы оглянуться, как будем пускать в ход гипноз всякий раз, когда не сможем с ходу добиться своего. И тогда наша жизнь снова станет ненастоящей.

Молли грустно вздохнула. Она понимала, что Рокки прав. Они уже не раз говорили об этом.

— Но, — еще раз попыталась девочка, — если мы не будем никого гипнотизировать, то вдруг разучимся делать это?

— Ничего подобного. — Рокки приподнял бровь. — Это как езда на велосипеде. Один раз научишься — никогда не забудешь.

— Ты прав, как всегда, — мрачно произнесла Молли, отвернулась и уставилась в окно.

А за окном темнело ночное небо, усеянное звездами: внизу, в тридцати пяти тысячах футов под крылом, вслед за восходящей Луной катил свои приливные волны Атлантический океан. Молли смотрела в темноту невидящими глазами. У нее не укладывалось в голове, что больше она никогда никого не загипнотизирует. Тут она сообразила, что до посадки осталось еще несколько часов. Она не нарушит договора, если применит свои способности здесь, в самолете.

Рокки смотрел музыкальные клипы на видео. Молли встала, потянулась и отправилась прогуляться…

В следующие два часа Молли была очень занята.

Возле туалетной комнаты она встретила человека, который дрожал от страха, потому что боялся летать. Молли внушила ему, что отныне он полюбит самолеты. Потом она поговорила с измученной матерью, которая сбилась с ног, потому что ее ребенок никак не хотел засыпать. Через десять минут женщина и ее дитя крепко спали. Затем девочка побеседовала с плачущей стюардессой, которая недавно рассталась со своим молодым человеком, и исцелила ее разбитое сердце. Потом Молли помогла трем мальчишкам, ненавидевшим школу, превратила дряхлого ворчуна в милого улыбчивого старичка и убедила маленького мальчика, что овощи и зелень, особенно шпинат, гораздо вкуснее шоколадных конфет.

Молли вернулась на свое место, чувствуя себя немножечко доброй феей.

Самолет приземлился в шесть часов утра В Нью-Йорке был час ночи, поэтому Рокки и Молли совсем запутались во времени. Но в полете они успели немного поспать и сейчас были очень рады возвращению домой.

— Помнишь, о чем мы договорились? — сказал Рокки, спускаясь по трапу.

— Конечно, помню, — ответила Молли и решительно шагнула на асфальт посадочной полосы.

Пока Нокман снимал их обширный багаж с ленты транспортера, Рокки и Молли сходили в пункт проката и наняли вертолет: ребята решили обставить свое возвращение в Хардвикский приют с максимальным шиком

Путешествие на вертолете заняло не более двадцати минут. Под рокот крутящихся над головой лопастей Молли задумчиво смотрела на скрывающуюся вдали береговую линию. Вскоре впереди показался городок Брайерсвилль; когда пилот подлетел поближе, девочка показала ему холм, на котором стоял Хардвикский приют. Подлетая к ветхому, неухоженному зданию,

Молли вспомнила, как любила закрывать глаза и представлять, будто улетает далеко-далеко от приюта, в космическое пространство.

Спустя несколько минут вертолет завис над двором, и пилот начал снижаться. Он приземлился недалеко от входа в приют, на небольшой ровной площадке. Сильный ветер, поднятый лопастями, взметнул пыль на земле, зашевелил кусты, растрепал траву и чертополох.

Пилот выключил мотор.

— Прилетели.

Молли выжидательно огляделась по сторонам. Ей было интересно, кто первым выскочит из здания приветствовать их. Но никто не появлялся.

— Наверно, ребята еще не проснулись, — предположил Рокки. — Еще совсем рано. Видно, Гизела не слишком строго следит за утренним подъемом.

— А разруха здесь такая же, как раньше, — заметила Молли, отпуская Петульку погулять.

Пока Петулька с азартом обнюхивала покрытую изморозью дорожку, Нокман разгружал вертолет. Когда он вытащил последний чемодан, пилот пожелал ребятам всего доброго, велел отойти подальше от лопастей и запустил двигатель. Вертолет взмыл в воздух и через минуту превратился в едва заметное пятнышко, затерявшееся в ослепительной голубизне неба