Случайная свадьба - Анна Грейси

— Он сказал, что я должен удовлетворить все ваши требования, но...

— Требования? — возмутилась Мэдди. — Я никогда не предъявляла никаких требований ни ему, ни его брату. Я написала очень вежливое...

— У меня имеется письменное доказательство, мадам, — раздался, словно удар хлыста, голос Маркуса, — в котором мой клиент умоляет меня дать вам все, что вы потребуете, а это, уверяю вас, совсем не похоже...

«Его клиент? Что, черт возьми, за игру затеял Маркус? У него нет никаких клиентов».

— Я вам не верю. У него не было причины...

— Довольно! Или вы представите мне его немедленно, или я пошлю своего человека в местный магистрат.

— Ах, ваша честь, сэр. Мисс Мэдди не сделала ничего плохого...

— Помолчи, Лиззи. Не нужно меня защищать, — сказала Мэдди более резким тоном. — Говорю вам, что он уехал сегодня утром и был совершенно здоров...

Маркус презрительно фыркнул.

— Уехал без сапог? Сильно сомневаюсь в этом.

— Конечно, он был в сапогах.

— Он сказал мне, что сапоги были разрезаны. И попросил привезти вот эти.

Нэш осторожно выглянул и увидел, что брат потрясает зажатой в руке парой сапог. Отлично.

А Маркус продолжал:

— Как он смог выйти из дома без сапог? Довольно увиливать, мадам, представьте мне своего пленника, или я...

— Говорю еще раз: он никогда не был моим пленником и уехал отсюда по доброй воле... — прошипела Мэдди сквозь стиснутые зубы. — А его сапог — по крайней мере один из них — был испорчен, и его пришлось привязать к ноге черными лентами.

— Черными лентами? — воскликнул Маркус, демонстрируя крайнее удивление. — Вот вы и показали свое полное невежество, мадам. Мой... мой клиент всегда бывает безупречно одет. Он никогда не станет привязывать сапоги черными лентами. Да он скорее умрет, чем покажется на людях в привязанном черными лентами сапоге.

— Но, как видишь, высокий уровень моего сознания безнадежно упал, — сказал Нэш, выходя из своего укрытия.

— Нэш! — воскликнул Маркус. — С тобой все в порядке?

— Как видишь, я абсолютно здоров. — Нэш улыбнулся и развел руками. — Добрый день, Маркус, мисс Вудфорд, Лиззи. Я вижу, вы уже познакомились с моим братом Маркусом, графом Элверли.

Взгляд Маркуса остановился на левой ноге Нэша. Увидев на сапоге аккуратно завязанные бантиками ленты, он удивленно приподнял брови.

— Это твой брат? Граф Элверли? — изумилась Мэдди. — А я думала, это какой-нибудь стряпчий. Он сам сказал...

— Вы неправильно меня поняли, — ледяным тоном поправил ее Маркус. — Просто я упомянул о «моем клиенте», а вы поспешно сделали неправильный вывод!

— Нет, вы умышленно ввели меня в заблуждение, — заявила Мэдди, глядя в глаза его брату.

— Вы сами вынудили меня, мадам.

— Давайте прекратим эту неприличную перебранку, — тоном миротворца сказал Нэш, хотя сам, судя по всему, наслаждался видом своей пылкой невесты, не дающей спуску его обычно хладнокровному и сдержанному брату.

Его присутствие они оба игнорировали.

— Почему вы просто не сказали мне, кто вы такой? Почему явились сюда, притворяясь кем-то другим, и принялись угрожать мне? — кричала Мэдди.

Маркус уставился на нее сверху вниз, вдоль своего длинного носа.

— Потому что у меня создалось впечатление, что Нэш ранен и вы удерживаете его здесь насильно. Нэш сказал, что путешествует инкогнито. Естественно, я не стал раскрывать ни его личность, ни свою.

Оба они повернулись к Нэшу, ожидая объяснений. Он посмотрел в упор на своего брата.

— Путешествую инкогнито? Мисс Вудфорд держит меня в заложниках? О чем, черт возьми, ты говоришь, Маркус?

Вместо ответа его брат вытащил письмо и протянул его Нэшу. Тот прочел свое нацарапанное в спешке послание и расхохотался.

— Теперь я понимаю, в чем проблема. Я писал это второпях.

«Маркус, я был ранен, теперь поправляюсь. Дай мисс Вудфорд все, что она захочет. Я в ее коттедже инкогнито. Здесь творятся подозрительные дела. Сапоги разрезаны, пришли новые. Срочно. Нэш».

— Дайте-ка мне взглянуть, — сказала Мэдди и, выхватив письмо из его пальцев. Она увидела его каракули на полях своего письма и от удивления открыла рот. — Но это мое письмо. Я сама запечатала его. Как ты умудрился сделать эту приписку на запечатанном письме?

— Это случилось, когда ко мне вернулась память, но до того, как я сказал тебе, кто я такой...

— Ты вскрыл мое письмо! — возмущенно сказала она. — А ты знаешь, как я отношусь к людям, которые читают чужие письма!

— Но там не было ничего личного...

Ее глаза вспыхнули гневом.

— Содержание письма не имеет значения. Но сам факт...

— Ты абсолютно права, и я обещаю никогда больше не поступать так с твоими письмами, — сказал он, подняв руки в знак капитуляции.

Ее глаза сверкали. Она сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь обуздать свой гнев. Ее грудь восхитительно поднималась и опускалась.

Нэшу вдруг захотелось, чтобы его брат и Лиззи куда-нибудь исчезли. Она была так привлекательна в гневе: раскрасневшаяся, взволнованная и невероятно хорошенькая, — то, что надо, чтобы покувыркаться в постели.

— Та-ак, я понял, — сказал вдруг Маркус.

Нэш и Мэдди посмотрели на него.

— Она твоя любовница. Теперь все стало ясно.

— Я не любовница, — обрезала его Мэдди.

И покраснела, вспомнив, что, согласно общепринятым определениям, именно так оно и есть.

— Она мне не любовница, а невеста, с которой мы помолвлены, — сказал Нэш.

— Что-о? — Обычно суровые глаза Маркуса чуть не вылезли из орбит. — Ты помолвлен с этой... этой...

— Очаровательной леди, — закончил за него Нэш, пронзая брата предупреждающим взглядом.

— Я знал, что ты попал в беду, — сказал Маркус мрачным тоном. — Так, значит, она поймала тебя в ловушку...

Нэш схватил брата за предплечье и подтолкнул к двери.

— Я объясню брату, что происходит, — сказал он Мэдди. — Поболтайте пока друг с другом. — Он подмигнул Лиззи. — Может быть, хочешь чашечку чаю, Лиззи?

Выставив брата за дверь, он повел его в огород.

— Что, черт возьми, ты делаешь? — сказал он и, взяв из рук брата сапоги, сел на скамью и принялся развязывать черные ленты на загубленном сапоге.

— Ты попал в беду, — упрямо повторил Маркус.

— В каком-то смысле так оно и было... — сказал Нэш. Заметив, что брат уставился на его разрезанный сапог, он объяснил: — Ей пришлось его разрезать. Лодыжка распухла, и она подумала, что у меня, возможно, перелом.