Это всегда была любовь - Никола Хотель

Мы смеемся, а потом вместе смотрим серию телесериала «Половое воспитание»[30]. Мы втроем лежим плечом к плечу на диване, положив ноги на стол. Проклятая пружина впивается мне в попу, когда одна из нас время от времени пытается взять чипсы из упаковки.

– Кстати, на ней не было лифчика, – замечает Дженна, – я имею в виду Эйми. Первый эпизод. На ней не было лифчика, когда она была в постели с Адамом.

Айви одобрительно гудит.

– Вот поэтому сериал так хорош.

Я восторженно киваю.

– Британский акцент действительно великолепен. Вы замечаете, что даже вульгарные выражения с британским акцентом звучат как-то благородно. – Для актера по озвучке это очень интересная тема.

– Нет, – сухо говорит Дженна, – честно, ни разу.

– Я читала, что эти актеры и в реальной жизни пара. – Эта информация сейчас не важна, но мне кажется это милым. – Эйми и Адам.

– Ты про этого торчка?

– Он больше не употребляет, потому что мама Отиса просветила его, что курение травки может привести к ранней импотенции.

– Ной, кстати, раньше тоже курил травку.

Я шлепаю Айви по животу, и она со смехом и стоном одновременно подтягивает ноги.

– Прости, я не могла иначе. Но ты же наверняка скажешь, что у Ноя с этим нет проблем.

– Я больше ничего не буду рассказывать из того, что связано с твоим братом.

Дженна встает, чтобы пойти в ванную. Услышав, что дверь закрылась, Айви мгновенно становится серьезной и поворачивается ко мне:

– Обри, ты мне как сестра. Я боюсь, что у вас что-то может пойти не так. Ной слишком много косячил в своей жизни. – Она моргает, а ее лицо кажется смертельно бледным в свете телевизора. – Ты знаешь, что я люблю Ноя, но тебя я тоже люблю, да и мы с тобой провели гораздо больше времени вместе. Я знаю тебя гораздо лучше, чем его. Я искренне желаю ему счастья, не сомневаюсь, что он его заслуживает. Но я беспокоюсь за тебя. Тебе не нужна эта неопределенность. Ты понимаешь, о чем я?

– Думаю, что да. – От ее слов у меня в груди все сжимается. Голос Айви звучит проникновенно и настойчиво. Такое ощущение, что она давно хотела сказать мне это, но до сих пор не находила мужества.

– Ной никогда не верит своему счастью. Он всегда ждет, что у него все отнимут. Я люблю Ноя, но он не верит, что кто-то может полюбить его. Он постоянно ждет, что ему причинят боль, и, если этого не происходит, Ной сам начинает провоцировать. Обри, я боюсь, что он причинит тебе боль! Не потому что он этого хочет. Он постарается сделать так, что ты невольно причинишь ему боль, а очень плохо будет тебе.

Сцены сериала продолжали мелькать на экране, но я перестала следить за сюжетом. Зеленый экран, вечеринка, смех, парочка, обнимающаяся в ванной, – все это проходит мимо меня, будто я проношусь в поезде мимо рекламных плакатов.

Он постарается сделать так, чтобы ты причинила ему боль.

Больше всего на свете мне хочется сейчас взять телефон и проверить, не опубликовал ли Ной что-нибудь на своей страничке. Я бы просмотрела все его фотографии и прочитала каждый пост. Нет, лучше этого не делать: тогда буду искать намек на то, что Айви мне только что рассказала про него. Неужели он сам разрушает все хорошее в своей жизни? Рада, что у меня больше нет Instagram. Я твердо решила оставить все в прошлом и начать новую главу. Разве у Ноя не может быть так же? Я должна доверять ему, иначе все это бессмысленно и похоже на фильм Дэвида Линча. При одной только мысли об этом мое лицо кривится.

Я поставила будильник на половину четвертого. Эх, это слишком рано. Дорога до автовокзала займет несколько минут, но поездка до Нью-Йорка будет длиться больше пяти часов, мне нужно быть в студии вовремя. Если я пойду к Ною, ночь пролетит в один миг. Когда Дженна зевает и сворачивается калачиком на диване, я слегка толкаю Айви.

– Айви?

– Мм… – она продолжает пялиться на экран.

– Не возражаешь, если я оставлю вас?

Айви медленно поворачивает ко мне голову.

– Ты хочешь пойти к Ною?

– Я хочу попрощаться с ним.

– Да, да, – улыбается она, – кажется, Дженна уснула. – Она тихонько прикасается к ее ноге. Дженна что-то раздраженно бормочет и подтягивает к себе ноги.

– Тебе что-то надо? Если да, загляни в шкафчик в ванной комнате, там у меня упаковка… – она имеет в виду презервативы. Я краснею. – Ах, забудь. Это только на случай, если… ой, просто возьми, что тебе нужно. Если вдруг я засну, когда вернешься, можешь спокойно будить меня, чтобы поговорить.

– Договорились.

– И сообщи, когда будешь в отеле.

– Обещаю, – говорю я и исчезаю в ванной. Я нахожу в шкафу упаковку презервативов и беру один. Засунув его в карман брюк, я быстро чищу зубы, чтобы избавится от вкуса чипсов, тихонько надеваю кроссовки и выскальзываю в коридор. Уже в лифте я достаю смартфон: мне только сейчас приходит в голову, что, возможно, Ной занят. Может, он вообще спит. Но нет, он онлайн.

Ответ Ноя не заставляет себя ждать.

Я гипнотизирую экран телефона, пока лифт едет вверх, но Ной ничего не отвечает. Наконец лифт останавливается на четвертом этаже. Я не включаю свет, освещая себе путь дисплеем. Перед дверью Ноя я в нерешительности останавливаюсь. Глупая идея. Возможно, мне не стоило так необдуманно поступать посреди ночи. Я думаю, нажать ли кнопку звонка или лучше сначала позвонить. Ной уже отказал мне в вечерней встрече, да и наверняка смертельно устал после написания эссе. Вообще-то мне давно пора спать, ведь завтра придется работать весь день. Только я не хочу думать в следующие два дня в Нью-Йорке о нашем холодном прощании перед боксерским клубом. Хотя, может, у Ноя другое мнение на этот счет.

Я смотрю на сообщение. И что Ной хотел этим сказать? Делаю глубокий вдох и поднимаю руку к звонку, чтобы спросить его об этом. Когда я почти нажимаю на кнопку, замечаю, что Ной изменил свое изображение в профиле WhatsApp. Теперь это не та фотография с Эбони. Он установил снимок, который сделал пару часов назад в боксерском клубе. На этом снимке мы с ним вдвоем. Ной поставил нашу общую фотографию на свой профиль. На изображении он целует меня, и мы выглядим счастливыми, но…

Опять эта публичность.

Меня бросает в пот, и начинают дрожать руки. Каждый из списка его контактов может видеть фотографию, и я не знаю, смогу ли справиться с этим. Он до сих пор не знает моей настоящей фамилии, и ее утаивание все больше превращается в ложь. Кто-то может узнать меня, даже несмотря на короткую стрижку и боксерские перчатки. У меня в горле образуется комок, когда внезапно раздается звонок от Ноя. Мой палец какое-то время неуверенно парит над кнопками. Собрав все свое мужество, я нажимаю кнопку ответа.