Демоны Юга - Артем Каменистый

Не удивлюсь, если там окажутся давние приятели генерала. Или даже те, кого он не так давно считал друзьями. В гражданской войне все так переплелось, что некоторые успели сменить сторону не один раз и порой сами забывают, за кого именно они воюют сегодня.

Но только не я. Однажды поставив на Грула, я не менял личную политику. Случались, конечно, разногласия, но ни о каком предательстве не могло быть и речи.

И я не люблю проигрывать, так что поставил на того, кого считаю лучшим из предложенных. Он жесток, и местами очень нехорош, но он человек своего мира, здесь принято быть именно таким. Я могу не одобрять многие его действия, но делать это лучше молча, потому что меня не поймет ни он, ни другие.

Это их жизнь, я здесь пришелец.

Пожалуй, сегодня генерал был прав. Это был не бой, а грандиозная разведка боем. Противник прощупал наши возможности и теперь сделает кое-какие выводы.

Какие? Не знаю, тут сложно что-нибудь сказать. Но с дирижаблями они уже придумали неплохо, я с трудом уничтожил один с относительно нормальным оружием, когда до этого легко испепелил два простыми лопатами. Быстро они приспособились.

Или стоит подумать о новом оружии?

— Леон, мне, как и всем девушкам, очень приятны такие знаки внимания. Но я бы на твоем месте, прежде чем дарить цветы, узнала, такая ли уж это хорошая идея.

— Кайра, а что не так?

— Все хорошо, Леон, за исключением одного: эти цветы не слишком полезны для людей, у которых повреждены легкие, а также для тех, кто склонны к аллергии. Тебе не стоило приходить с таким букетом сюда, в палатку с ранеными.

— Ну… извини, я не знал. Уже уношу.

Блин, ощущение такое, какое бывает у нашкодившего школьника после основательного учительского разноса. Сейчас я ни за что не дал бы этой малышке меньше тридцати лет. Строгая до ужаса. А я ведь всего-то и делаю, что очень мягко пытаюсь поухаживать.

— Леон, я должен сообщить тебе нечто очень важное.

Это Этико, наш главный специалист по амулетам и алхимии. С ним я пересекаюсь нечасто, он круглые сутки пропадает в отдельной палатке, куда ему таскают разные кристаллы и прочие затребованные материалы. Не имею к его работе ни малейшего отношения, но, если просит выслушать, отказывать, разумеется, не стану.

— Рассказывай, только побыстрее, меня к генералу вызвали.

— Я изучил несколько захваченных снарядов и кое-что обнаружил.

— Что?! — насторожился я, заподозрив очередной коварный сюрприз от хитроумных вояк Директории.

— Это всего лишь примитивные металлические сосуды, наполненные химически активной массой.

— Взрывчаткой.

— Да, веществом безо всяких магических структур.

— Ты, наверное, хочешь сказать, что можешь усилить его действие?

— Могу, но дело тут в другом. Это вещество опасно. Смертельно опасно. Оно может взорваться само по себе в любой момент. Требуются особые меры обращения с ним. А лучше вообще не работать с такими опасными материалами.

— Там опасен только взрыватель, это известная проблема. Но в снаряд его ввинчивают уже на позиции, незадолго перед началом стрельбы. Остальное время держат и перевозят отдельно.

— Проблема не в этом, снаряд может взорваться и без взрывателя. Само взрывчатое вещество в чистом виде безопасно: по нему можно бить кулаками, его можно ронять, с некоторыми оговорками даже в костре жечь. Но простая коррозия металла может привести к реакции, в ходе которой возникнут новые вещества, и вот они уже могут среагировать на малейший чих. Сыграют роль взрывателя, понимаешь?

Я понятия не имел, что за гадость применяется в здешних снарядах, но словам алхимика не удивился:

— Привыкай, у них все тут так. На честном слове держится. Им плевать и на других, и на себя, жизнь здесь ничего не стоит.

— То есть им безразлично то, что склады припасов для их сильного оружия могут исчезнуть сами собой, убив при этом всех вокруг?

— В моем мире у военных такие склады частенько на воздух взлетали, из этого великую трагедию никто не делал.

— Плохо…

— Согласен. Ты можешь обезопасить это вещество?

— Если оно уже в снаряде, нет. А вот в процессе производства, пожалуй, можно что-то придумать. Но это не решит проблему до конца.

— Снарядного завода у нас нет. Но, если появится, сразу расскажи генералу о такой беде. Он о будущем думать умеет, наверняка заинтересуется. Ну, а пока что держись от этих снарядов подальше. А то мало ли что…

* * *

Я не любитель крепких спиртных напитков, но должен признать: ром у Грула недурственный. Не такой, конечно, как в старые добрые времена, когда мы обитали посреди огромного лагеря и самым главным там был Валатуй, но тоже ничего.

Лагерь у нас теперь куда меньше прежнего, но без Валатуя и здесь не обошлось. Заявился как дорогой гость, лакает теперь генеральский ром в узком кругу: в палатке кроме него лишь я и Грул. Мы тоже потягиваем традиционный южный алкоголь и для начала любезно обмениваемся ничего не значащими словами.

Точнее, они обмениваются, а кое-кому остается лишь помалкивать.

Зачем я здесь, понятия не имею. Видимо, генералу не очень-то уютно в столь узкой компании, или чего-то опасается со стороны бывшего союзника. А мне, получается, доверяет чуть ли не полностью, ведь никого другого звать не стал.

— Ты всегда умел находить неплохой ром, — Валатуй выдал очередную порцию ритуальных любезных слов.

Генерал покачал головой:

— Это все благодаря Шфаричу. Та еще скотина, но на ром у него собачий нюх.

— Полезный человек. Не отдашь его мне? Такой быстро поднимется в моем войске.

— Если надумаю эту тварь повесить, то непременно отдам. Дохлый он мне ни к чему.

— Ха-ха! А за что ты его думаешь повесить?

— Да за одни изнасилования по нему давно петля плачет. Уж сколько я его вытаскивал из этого дерьма, уже и вспомнить не могу. Если мерзавцу понравилась баба, берет, не оглядываясь ни на что. И на согласие в том числе. Одно дело, если мы на чужой территории, а здесь ведь свои, можно запросто нарваться на жену или дочку уважаемого человека.

— Да, тут, у нас, чужих женщин даже разглядывать опасно. Это если пристально таращиться. Так что да, добегается он до петли или пули. Но ты его потом мне не отсылай, дохлый он тоже ни к чему. Оставь себе, вдруг пригодится. Люди говорят, ты и мертвых научился к делу пристраивать.

— Люди любят приврать.

— Ага. Значит, получается, в загоне на краю лагеря у тебя никого нет. А то твои люди как бы нечаянно провели нас рядом с ним, и мне показалось, что там заперты не лошади и не коровы. Бьюсь об заклад, что это вообще не животные.