Елизавета Йоркская. Последняя Белая роза - Элисон Уэйр

и одобрительно улыбался Ричард, показывая Елизавете знаком, чтобы она заняла место рядом с ним. Там она сидела бы на отцовском пиру.

Неудивительно, что люди таращились на них! Сердце у Елизаветы колотилось. Никому не полагается носить платье как у королевы. Так не делают. Во времена отца она и сестры надевали наряды такого же цвета, как у матери, но проще по фасону и не такие роскошные. Зачем Ричард прислал ей такое же платье, какое подарил своей жене? Он наверняка продумал свои действия. Что на него нашло?

– Вы выглядите прелестно, – шепнул он ей на ухо.

Елизавета опустила взгляд на тарелку и пробормотала:

– Мне очень стыдно. У королевы такое же платье.

– Королева рада, потому что все видят, как высоко она ценит вас, Бесси.

Слышать это было лестно, но Елизавета понимала, что лорды и священники продолжают пристально ее разглядывать и тихо переговариваются. Она чувствовала себя выставленной напоказ и оскорбленной. Как будто она сама выбрала бы такое платье!

Вся ее радость от вечера померкла. Присоединиться к танцам означало снова показаться на глаза и привлечь к себе еще больше нежелательного внимания, поэтому Елизавета осталась за столом, хотя Сесилия и тянула ее за руку, пытаясь поднять на ноги. А когда бобовый король попросил всех поцеловать своего соседа, она повернулась спиной к Ричарду и позволила клюнуть себя в щеку герцогу Норфолку. Как только позволили приличия, Елизавета сказала, что у нее болит голова, и попросила разрешения удалиться.

– Мне очень жаль, – сказал Ричард, – завтра я пришлю справиться о вашем самочувствии.

– Желаю вам доброй ночи, – тепло попрощалась с нею Анна.

Никакой головной боли, разумеется, не было, но Елизавета не могла бы чувствовать себя хуже. Никогда еще ей не приходилось становиться предметом такого жгучего любопытства и – она боялась – осуждения. Добравшись до спальни, страдалица мигом вылезла из платья и оставила скандальную обновку на полу. Больше она его не наденет.

На следующее утро у королевы случился сильный приступ кашля, который утомил ее, и она осталась в постели. Елизавета сидела рядом с нею, пока Анна не уснула. Племянница умирала от желания расспросить тетю, что та думает про одинаковые платья, но боялась растревожить ее и спровоцировать новый приступ кашля. На платке Анны виднелась кровь.

Предоставленная самой себе – Сесилия играла в кегли с младшими сестрами, – Елизавета нашла скамейку у окна в галерее и начала листать том с историей Тристрама из Лионесса. Она хорошо знала эту историю, но версия Мэлори отличалась от известной ей. Здесь Тристрам влюблялся в прекрасную Изольду, дядю которой он убил.

Тут Елизавета остановилась. Следовало ли ей провести параллель со своей собственной историей? Ведь Ричард убил ее дядю, лорда Риверса. Заключалось ли тут какое-то послание? Нет, это просто совпадение. Ричард ведь тоже ее дядя, ради бога!

Слова плясали перед глазами, пока Елизавета пыталась разгадать поступки Ричарда. Наконец она встала и вернулась в покои королевы. В антикамере никого не было, но из главной залы доносились голоса – мужские и женские, дверь осталась приоткрытой. Поколебавшись, Елизавета остановилась снаружи и стала прислушиваться к разговору, который то становился громче, то стихал, и вдруг услышала свое имя. Она узнала голос герцога Норфолка.

– Король склоняется к тому, чтобы заключить брак с леди Елизаветой, – сказал он.

Она обмерла от ужаса. Брак? Как? У Ричарда уже есть жена.

– Королеве недолго осталось пребывать на этом свете, – продолжил герцог, как будто отвечая на незаданный вопрос. – Или он добьется аннулирования брака, для чего у него имеется достаточно оснований, как он считает. Король пришел к убеждению, что другого способа установить свою власть и положить конец надеждам Ричмонда нет. Он знает, что его трон покоится на шатком основании и многие считают Елизавету истинной наследницей короля Эдуарда. Если он женится на ней, то сможет объединить их притязания на власть и тем удовлетворит своих критиков.

– Ушам своим не верю, – произнес женский голос. – Она ведь его племянница!

– Так говорят при дворе, – отозвался Норфолк.

У Елизаветы запылали щеки, в ней разгорелось возмущение. Невероятно! Она – объект скандальных кривотолков и узнает обо всем последней. Как смеют они сидеть там и сплетничать о таких вещах, когда больная королева лежит в соседней комнате? И разве не следовало Ричарду обратиться к ее матери, прежде чем делать свои намерения известными всем?

– Это позорно, если вы спросите мое мнение, – высказалась другая дама. – Появиться в таком платье перед королевой…

– И все же королева вовсе не выглядела расстроенной, – возразил герцог. – Она очень высокого мнения о леди Елизавете. Вероятно, она понимает, что смерть близка, и выбрала ее своей наследницей. Как знать? Мне известно лишь, что с ноября король ищет способы к заключению брака с Елизаветой.

Больше она не хотела ничего слышать. Это ужасно – знать, что люди считают ее замешанной в такой интриге. Даже будь Анна уже мертва, Елизавета ожидала бы, что Ричард выдержит приличествующее случаю время, прежде чем высказывать такую идею, и если бы он не был ее дядей…

Елизавета шла по галерее, ощущая в руках тяжесть книги – осязаемого доказательства его намерений, подарка женщине, на которой он вздумал жениться.

После торопливой прогулки по заиндевелому саду Елизавета неохотно вернулась в покои королевы, стараясь избегать вопросительных взглядов придворных дам, страшась увидеть в них обвинение или неодобрение. Наконец ей удалось благополучно добраться до своей спальни, где она сунула книгу в сундук и легла на кровать. Мысли беспорядочно носились у нее в голове.

Что скажет мать? Ужаснется ли тому, что ее дочь может стать супругой человека, которого она считала убийцей своих сыновей? Или обрадуется, узнав, что Елизавета станет королевой?

Эта мысль неизбежно повлекла за собой другую. А вдруг это Небо посылает ей такую возможность? Для чего она приехала ко двору? Помочь матери и сестрам. И ничего для них не сделала. Но в качестве королевы она обретет влияние, обеспечит своим сестрам самые лучшие брачные союзы, так как принцы будут счастливы взять в жены близких родственниц королевы Англии. Она сможет творить добро для многих через благотворительность и покровительство, использует свое влияние, чтобы в Англии воцарились мир и процветание, а главное – чтобы страна стала единой. Кроме того, у нее будет муж, которого она хорошо знает и который испытывает к ней теплые чувства; и у них родятся дети, чего ей очень хотелось. На самом деле Елизавета начинала думать, что Господь выбрал для нее такую судьбу, какими бы странными ни казались Его методы,