Мой истинный - Любовь Черникова

Мне снилось что-то романтически-невнятное, но с приятным послевкусием. Меня разбудил луч солнца, ласково коснувшись щеки, а следом сработал будильник. Когда, одевшись, я спустилась к завтраку, на обеденном столе обнаружилась огромная ваза с красивенным букетом. Бессигера Маурштейн не сводила с него глаз, нехотя ковыряясь в тарелке.

— Доброе утро! — поприветствовав ее, я принялась с аппетитом за творожок со свежими фруктами, отметив, что наш завтрак тоже стал куда более полезным, чем обычно.

— Доброе! — тяжко вздохнула тетя, и несколько минут спустя поинтересовалась: — Неужели совсем ничего не скажешь?

— Ты выгнала ухажера, но все же приняла цветы? — смысла тактично притворяться, что я все вчера видела и слышала, не было никакого.

— Цветы ни при чем. Они не виноваты в том, кто их дарит. Не оставлять же их было умирать?

— И кто же их тебе дарит? — с намеком поинтересовалась я. — Может, уже скажешь, кто этот северянин, что тебе проходу не дает в последнее время?

— Задавака Эрик Сноусторм. Мы учились в одной школе, я кажется уже говорила.

— Похоже, этот Эрик испытывает к тебе серьезные чувства, — предположила я.

Внезапно тетя оживилась, мигом сбросив с себя апатию:

— Мари, ты правда так считаешь?

— Правда. Иначе он бы ни за что не стал так позориться.

— Да? А я думала, он все это делает, просто чтобы посмеяться надо мной...

— Тетя, ты знаешь, сколько стоит подобный букет?

Я ткнула пальцем в цветочное великолепие, над которым то и дело вспыхивали золотые и голубые искорки. Уверена, такой и год простоит, не испортится.

— Н-нет, но точно очень дорого, — кажется, тетя начинала что-то понимать. — Думаешь, ради издевки он бы не стал так тратиться?

— Именно!

— Тогда, может мне стоит согласиться на одно свидание? — она почти жалобно взглянула на меня.

— На одно точно стоит, — кивнула я ей с видом эксперта в сердечных делах.

— Хорошо. Пожалуй, я попробую, но чуть позже. Через десяток другой килограммов.

— Нет-нет-нет! — я даже вскочила, переживая, что тетя потеряет мотивацию. — Пусть любит тебя такой, какая ты есть. А твои занятия все равно пойдут на пользу. Только занимайся собой не ради смазливого северянина, а ради тебя самой. Чтобы снова обрести веру.

Подмигнув тете Бесси, я быстро доела завтрак и вскочила.

— Ой, мне уже пора! За вещами вернусь вечером, все равно нужно сначала получить комнату в общежитии.

Чмокнув тетю в щеку, я поспешила к порталу, сетуя, что так и не успела вчера переписать расписание, и теперь совершенно не могла вспомнить, какой урок будет первым.

Третий круг давался особенно сложно. У меня кололо в боку, ныла стертая нога, а легкие горели. Чуть впереди как ни в чем не бывало, бежала бодрая и с виду совершенно не уставшая Шань со Хань. Отстав от подруги и поравнявшись со мной, топала Грета Мизери, то и дело убирая прилипший к взмокшему лбу локон.

— Держись, Мари! — подбадривала она меня. — Ты обязательно привыкнешь. Я раньше и половины этого расстояния не могла преодолеть, а теперь запросто.

— Угу! — лаконично отозвалась я, стараясь сберечь дыхание.

Так случилось, что первым же занятием у нас была физическая подготовка, которую вел магистр Йохан Рифт. И, похоже, он задался целью с первых же дней значительно сократить поголовье начинающих демоноборцев. Мы до изнеможения бегали вокруг старого кладбища, и я невольно вспомнила Амалию. Наверное, она была права, загодя начав тренироваться. Не знаю, как обстоят дела с бегом у некромантов, но обязательно выясню, если выживу.

— Бодрее шевелите попками, девочки! — раздался позади бодрый голос магистра.

Не сговариваясь, мы обернулись, опалив бритоголового охальника уничижающими взглядами, но оказалось, что обращался он вовсе не к нам. Словно погонщик овец, Йохан Рифт бежал за группой парней и Ирэн Мьюр, подбадривая их такими сомнительными фразочками.

— Восьмой круг бегут, — с тоской отметила Грета.

— Девятый, — нарушила молчание Шань.

— Аооооыыы... — испустила невнятный звук обреченности подруга.

Десять кругов! Кажется, я точно погибну, так и не начав обучение.

К пятому кругу перед глазами поплыли разноцветные круги, я шла пешком, держась за бок и пытаясь отдышаться.

— Данаостро, кыш с дистанции! Незачет! — рявкнул декан.

Я выполнила команду с радостью и просто повалилась на траву рядом с чьей-то могилой, обитателю которой я даже немного завидовала. Какой же, оказывается, пыткой может стать простой бег, а ведь я всегда считала себя выносливой и активной.

Грета вернулась, полкруга спустя и упала рядом со мной, но почти сразу же перевернулась на бок и принялась наблюдать за раздетыми по пояс парнями, которые выполняли комплекс. Шань осилила еще круг, прежде чем присоединилась к нам.

— Смотри, какие ручищи у Ярни! А спина-то, спина! — Грета жадно рассматривала парней. — Хотя у наших работников тоже мускулы были ого-го, но таких кубиков на животе я не видела раньше!

— Тело воина — его главное оружие. Оружие требует ухода и заточки. Если воина можно сравнить с оружием, то работники — всего лишь инструменты, — изрекла очередную мудрость Шань.

— Ты считаешь, что работник чем-то хуже воина? — нахмурилась Грета, готовая возмутиться.

— Нет конечно, но согласись, нет такого инструмента, который превзойдет по красоте отточенный клинок, — говоря это, Шань тоже не сводила взгляда с занимающихся парней.

Невольно поддавшись на провокацию девчонок, я посмотрела в ту же сторону.

— Со Хань, еще есть над чем работать. Пять минут отдыха, — раздался голос магистра Рифта. — А вы чего разлеглись, красавицы? Бегаем плохо, так что для начала трижды по тридцать приседаний.

Застонав, мы с Гретой поднялись и потащились на поляну, где уже трудились наши более прыткие и выносливые одногруппники. Шань не стала тратить время на отдых и пошла с нами. Под снисходительными взглядами «Великолепной семерки» и остальных мы приступили к заданию.

— А хорошо, что ты теперь будешь жить в общежитии. Шань, давай ее к нам третьей возьмем?

— Я не против, — отозвалась синтаянка, ритмично выполняющая движения.

Бедра горели огнем, когда я заканчивала первое же упражнение, и я сильно сомневалась, что смогу сегодня ходить. Но, похоже, это было только начало.

Спустя сорок минут садистских истязаний, Йохан Рифт смилостивился над нами.

— Повезло вам, красотки. Оставшуюся половину занятий у вас будет вести инструктор Штарн. Он такой душка, так что есть шанс, что вы выживете, — закинув на плечо куртку, он вразвалочку направился навстречу приближающемуся силуэту.