Герои Олимпа. Книга 3. Метка Афины - Рик Риордан

«Ну, в самом деле, — подумал Лео, — невысоким людям не стоит носить жокейские шапочки, если только они не жокеи».

Другой Лео улыбнулся такой же коварной улыбкой, которую настоящий Лео лицезрел каждый раз, глядя в зеркало. Завидев у него такое выражение лица, учителя сразу же вопили: «Даже не думай об этом!» и пересаживали его за первую парту.

Очевидно, Другого Лео только что отругал учитель, потому что в руках он держал всамделишный дурацкий колпак[30]из картона с надписью «тупица». До сего момента Лео думал, что такое бывает только в мультфильмах.

Он мог понять, почему Другой Лео не хочет его надевать: он ведь и так уже похож на жокея, а в этом колпаке вообще будет точь-в-точь гном.

Завидев Другого Лео, некоторые дети попятились, другие толкали друг друга локтями и подбегали поближе, точно ждали веселого зрелища.

Тем временем Плоскоголовый Руфус, не замечая появления Другого Лео, все пытался вытрясти из Хейзел алмаз.

— Давай, девчонка, — Руфус навис над Хейзел, сжимая кулаки. — Отдавай его мне!

Хейзел прижалась к стене. Вдруг на земле у ее ног раздалось громкое «щелк», как будто сломалась ветка. Между туфель девочки лежал идеальный алмаз размером с фисташку.

— Ха! — крякнул Руфус, увидев камень. Он наклонился было, чтобы его подобрать, но Хейзел вскрикнула:

— Пожалуйста, не надо!

Можно подумать, она искренне беспокоилась за этого здорового болвана.

И тут на сцене появился Другой Лео.

«Начинается, — подумал Лео. — Сейчас Другой Лео применит какой-нибудь прием джиу-джитсу, достойный тренера Хеджа, и станет героем дня».

Вместо этого Другой Лео поднес свой колпак ко рту, точно рупор, и заорал:

— СТОП!

Он говорил так уверенно, что все дети моментально замерли. Даже Руфус выпрямился и в изумлении обернулся.

Какой-то малыш хихикнул вполголоса:

— Сэмми-Хэмми.[31]

«Сэмми… — Лео вздрогнул. — Кто же он такой, это парень?»

Сэмми, он же Другой Лео, подскочил к Руфусу, сердито размахивая своим дурацким колпаком.

— Нет, нет, нет! — заявил он, бешено вращая свободной рукой в сторону других детей, собравшихся поглазеть.

Сэмми повернулся к Хейзел.

— Мисс Ламарр, ваша реплика… — он с сердитым видом посмотрел вокруг. — Что по сценарию полагалось сказать Хеди Ламарр?[32]

— «Прошу тебя, не надо, ты негодяй!» — выкрикнул один мальчишка.

— Благодарю, — сказал Сэмми. — Мисс Ламарр, вы должны были сказать: «Прошу тебя, не надо, ты негодяй!» А вы, Кларк Гейбл…

Внутренний двор взорвался от хохота. Лео смутно помнил, что Кларк Гейбл снимался в старых кинофильмах, но больше ничего о нем не знал. Очевидно, сравнение Плоскоголового Руфуса с Кларком Гейблом повергло детей в восторг.

— Мистер Гейбл…

— Нет! — завопила какая-то девчонка. — Сделай его Гэри Купером!

Снова смех. У Руфуса, казалось, вот-вот пар из ушей пойдет, он сжал кулаки, явно собираясь кого-нибудь стукнуть, но поколотить всю школу он не мог. Он явно не хотел становиться посмешищем, но не мог сообразить своим маленьким умишком, что затеял Сэмми.

Лео одобрительно кивнул. Сэмми и правда на него похож, Лео годами именно так расправлялся с задирами.

— Верно! — властно гаркнул Сэмми. — Мистер Купер, вы говорите: «О, моя вероломная прелесть, но ведь алмаз мой!» А потом сгребаете камень: вот так!

— Сэмми, нет! — запротестовала Хейзел, но паренек уже схватил камешек и плавным движением сунул в карман, а потом юлой повернулся к Руфусу:

— Мне нужны эмоции! Я хочу, чтобы дамы-зрительницы падали в обморок! Леди, только что мистер Купер довел вас до обморока?

— Нет! — выкрикнуло несколько голосов.

— Вот видите? — проорал Сэмми в свой дурацкий колпак. — А теперь все с самого начала! Мотор!

Руфус только-только начал приходить в себя. Он надвинулся на Сэмми и заявил:

— Вальдес, я сейчас…

Зазвенел звонок, и дети устремились к дверям. Сэмми потянул Хейзел за руку, чтобы она не загораживала проход стайке малышей — те повели себя так, словно состояли у Сэмми на жалованье: как стадо баранов, ломанулись вперед и гомонящей лавиной «внесли» Руфуса внутрь.

Вскоре Сэмми и Хейзел остались одни, если не считать призраков.

Сэмми обеими руками подобрал раздавленный завтрак Хейзел, театрально сдул с холщовой сумки пылинки и с глубоким поклоном протянул ее девочке, точно драгоценную корону.

— Мисс Ламарр.

Хейзел из прошлого взяла свой испорченный завтрак. Казалось, она вот-вот заплачет, но Лео не поручился бы ответить почему: от облегчения, горя или восхищения.

— Сэмми… Руфус тебя убьет.

— Ну нет, он не такой дурак, чтобы со мной связываться, — Сэмми нахлобучил свой дурацкий колпак поверх жокейской кепки, выпрямился и выпятил костлявую грудь. Дурацкий колпак свалился.

Хейзел рассмеялась.

— Ты смешной.

— Премного вам благодарен, мисс Ламарр.

— Не за что, «моя вероломная прелесть».

Улыбка Сэмми дрогнула. В воздухе повисло напряжение. Хейзел смотрела себе под ноги.

— Тебе не следовало трогать этот алмаз, это опасно.

— Ой, да брось, — отмахнулся Сэмми. — Только не для меня!

Хейзел с беспокойством всматривалась в его лицо, словно очень хотела в это верить.

— Может произойти что-то плохое. Тебе не стоило…

— Я его не продам, — сказал Сэмми. — Обещаю! Просто сохраню, как знак твоей благовонности.

Хейзел невольно улыбнулась.

— Думаю, ты хотел сказать: «знак моей благосклонности».

— Вон оно что! Пожалуй, нам пора идти. Пришло время для следующей сцены: «Хеди Ламарр едва не умирает от скуки на уроке английского».

Сэмми, как джентльмен, подставил локоть, но Хейзел игриво его оттолкнула.

— Спасибо, что пришел, Сэмми.

— Мисс Ламарр, я всегда буду рядом с вами! — живо подхватил паренек. И они вдвоем со всех ног побежали обратно в здание школы.

Лео еще никогда не чувствовал себя настолько призраком. Возможно, это он всю свою жизнь провел, как эйдолон, потому что настоящий Лео должен был быть таким, как этот парень: умнее, круче, забавнее. Он так непринужденно флиртовал с Хейзел, что, вне всякого сомнения, похитил ее сердце.