Костяная ведьма - Рин Чупеко

Я покосилась на Фокса. Он тоже смотрел вперед, на опустевшую сцену.

— Стало немного легче, когда мы уехали, и мне не приходилось часто видеться с ней. Однако Махарвен то и дело получал от нее письма, и все это время меня снедала ревность. То, что мы не виделись, не означало, что я ее забыл.

— Но все равно это трудно.

— Это вполне естественно. — Он склонился ко мне и постучал по моему стеклянному сердцу. — Просто помни, о чем тебе всегда твердила Лилак, о чем твердит леди Микаэла. — И тут глаза Фокса расширились, он чуть не выругался.

Я проследила за его взглядом и заметила знакомую девушку, присевшую между принцем Кансом и императрицей Аликс. Принц тут же повернулся к ней, а лицо принцессы Мейв заметно скривилось от недовольства. Я не сразу вспомнила, где видела ее, и только через секунду поняла, кто же она. На уроках истории нас приучили в лицо узнавать императрицу Аликс, которая нечасто бывала на людях, а вот ее детям уделили не слишком много внимания.

— Девушка, с которой ты спорил в замке, — ахнула я. — Ты препирался с принцессой Инессой?

Впервые с тех пор, как мы очутились в Кионе, Фокс покраснел.

— Это сложно объяснить. Я не знал, кто она. Думал, что просто очередная…

— Не знал? Фокс, ты вообще себя слышишь?

— Обычное недоразумение. Я надеялся, что ее здесь не будет…

— Ну конечно, а с чего ей отсутствовать? — передразнив, повторила я его слова. — Даже царь Тресеи прибыл — если это действительно царь. Под всеми мехами не разглядишь.

Фокс сердито поглядел на меня, но нас прервал бой барабанов. Его ритм не был похож на начало представления аш. Пытаясь разглядеть, что происходит, люди озадаченно вытягивали шеи. В эту минуту на сцене появился Лик.

Рахим и Чеш превзошли самих себя. На юноше было черное хуа, украшенное белыми розами с золотыми лепестками и скромный пояс медного отлива. Голову обрамлял вплетенный в длинные локоны венок из белых роз. Лик исполнял Песнь Духа Лисы, повествующую о прекрасном демоне-лисе, которого поймали охотники и в обмен на освобождение заставили танцевать. Этот танец изучали лишь во втором классе. Я несколько раз видела, как его репетировали другие аши, но сама еще не была к нему допущена. Как же Лик выучил его?

Мальчик провернулся, вытянул руку. На его ладони вспыхнул огонь. Зрители ахнули. Лик отдернул руку, и пламя повисло в воздухе. В другом углу он нарисовал еще одну руну Огня, повторил свои движения — и вскоре его окружали огненные шары, мерцающие, подобно свечам.

— Лик не говорил нам, что собирается это делать, — пробормотала я. Одно дело танцевать как аша, а другое — показывать всем, что ты тоже умеешь чертить руны, тем самым навлекая на себя неприятности. Его же потом будут искать, и он это знает.

— Теперь ты понимаешь, что мы чувствуем всякий раз, когда ты делаешь что-то без нашего ведома, — к моему недовольству, веселился Фокс.

Танец Лика подошел к концу — мальчик замер на одной ноге, вытянув влево вторую, — и в зале воцарилась тишина. Как только он опустился на пол и погасли огненные шары, раздались оглушительные аплодисменты. С лица Лика пропала вся торжественность, он залился краской. К нему тут же бросилась Чеш с сияющим лицом, помогая спуститься со сцены.

— У меня хорошее предчувствие насчет него, — с восторгом прошептала я Фоксу.

— Надеюсь, ты права, — прошептал он в ответ. — Сейчас он им нравится, а после мнение может измениться.

— Вечно ты все портишь. — Я собиралась сказать что-то еще, но мерцание окружающих сцену фонарей ослабло — представление вот-вот начнется.

Для своего танца аши облачались в длинные накидки с рукавами до пола, которые, распахиваясь спереди, открывали взору шелковые одеяния, намекающие на изгибы фигуры. Аши исполняли как женские, так и мужские роли. Для последних одежды были не столь богато украшены, на шеях значились длинные, как женские рукава, шарфы, а под короткими накидками виднелись штаны. Исходящая от них магия буквально сбивала с ног — даже мои заколки, специально созданные для того, чтобы противостоять заклинаниям города, потрескивали от такого количества. И каждый дополнительный элемент одежды лишь усиливал поток магии, вплетенной в ткань.

Танец был стар как мир: столь же древним, сколь и само время. Жители Найтскросса знали его историю и в период зимнего солнцестояния исполняли в простых сценках. Но бумажные маски и палки не могли сравниться с непревзойденным искусством, развернувшимся под внимательными взорами богатых покровителей.

Зазвучал тихий хор голосов, слова плавно стекали с губ аш:

— Вначале был Парящий Клинок. Вначале была Танцующий Ветер.

В центре сцены появились два человека. Часть лица леди Шади скрывала маска невиданной красоты: глаза обрамляли крошечные бриллианты, по углам сверкали золотые агаты, и все это великолепие дополняли сапфиры и рубины. Но величайшей драгоценностью был искрящийся на шее алмаз, заключенный в стеклянный кулон-сердце. Маску мужчины покрывали черные ониксы, подчеркивающие впалые щеки и сглаживающие суровый подбородок. Женщина кокетливо протянула руку, и мужчина принял ее.

— Они правили небом бескрайним, покуда долетал ветер; землями широкими, покуда простирался песок и почва; морями бездонными, как самые темные глубины. Бог укутал свою возлюбленную лунным светом и вплел в ее волосы звезды. Подарил ярчайший и прекраснейший драгоценный камень, украсивший ее изящную шею. Магия лилась рекой, зрели превосходные плоды рунных ягод.

Вышли еще два танцора. На лице второго мужчины красовалась маска полуночно-черного цвета, брови были выложены рубинами и янтарем. Вторая женщина щеголяла странным сочетанием лунных камней и черного жемчуга. Если наряд леди Шади переливался великолепием цветов, то Зоя носила приглушенные черно-серые тона.

— Но не все создания были счастливы: брат бога — Изогнутый Нож и сестра возлюбленной бога — Маленькая Слезинка. Изогнутый Нож обижался на брата за то, что все любили Парящий Клинок, и желал обладать таким же влиянием. А Маленькая Слезинка ненавидела свою сестру и любила Парящий Клинок. — Новые танцоры закружились в свирепом танце.

— Однажды Изогнутый Нож пришел к Парящему Клинку и сказал: «Брат мой, смотритель ветров и венец всего мира, мы с тобой одной крови, у нас одна цель, и между нами нет секретов. А потому я спрашиваю, где хранишь ты сердце свое?»

Аша в маске из рубинов и янтаря семенила вокруг танцора в золотом облачении, словно коварный сатир, кружащий рядом с невинной жертвой.

— И ответил ему Парящий Клинок: «Внутри яйца, спрятанного в гнезде на самом высоком дереве, на вершине самой высокой горы, охраняемой двенадцатью птицами Рох и двенадцатью орлами, огромными, как солнце, и стремительными, как самые быстрые реки. Именно там храню я свое сердце».

— Тогда Изогнутый Нож отправился к горе. Перебил дюжину птиц Рох и дюжину орлов, но, добравшись до своей награды, обнаружил в гнезде лишь простое яйцо — круглое, с черными крапинками.