Гипноз. Внушение. Телепатия - Владимир Бехтерев

В этом, и только в этом, на наш взгляд, могут заключаться ограничения, относящиеся к лечению гипнозом.

Должно иметь в виду, что у истеричных особ иногда развивается особая, не совсем нормальная подчиненность гипнотизируемого лица гипнотизатору и в бодрственном состоянии. Это выражается в том, что пациент не только всегда чувствует над собою власть гипнотизирующего его лица, но и обнаруживает к нему как бы известное тяготение и привязанность. Нетрудно видеть, что явление это представляет некоторое неудобство для обеих сторон, т. е. для гипнотизируемого и для гипнотизирующего.

Небольшие стихи, которые сочинила на этот счет одна пациентка, подарив эти стихи гипнотизатору, покажут, о каком деликатном вопросе здесь идет речь.

МОЕМУ ГИПНОТИЗАТОРУ

Нет надобности говорить, что нужно быть очень осторожным при развитии таких отношений гипнотизируемых к гипнотизирующему врачу.

Положение осложняется еще тем, что некоторые из истеричных, по склонности этих больных к наветам, могут подать повод к обвинению крайне неприятного свойства против врача.

Чтобы устранить эти нежелательные явления, сеансы должны быть по возможности редкими, в случае надобности должно быть делаемо внушение не чувствовать никакой привязанности к гипнотизатору и в то же время быть совершенно самостоятельным вне сеансов гипноза. Кроме того, ради осторожности в таких случаях необходимо сеансы гипноза и внушения производить при свидетелях.

Выше было упомянуто, что и пробуждение от гипноза может сопровождаться иногда нежелательными нервными явлениями. Так, в некоторых случаях, особенно при быстром пробуждении, у больных могут обнаруживаться головная тяжесть, иногда головные боли, головокружение, общая тяжесть и наклонность к засыпанию. Всё это напоминает собою явления, наблюдаемые и при быстром пробуждении от естественного сна. И в самом деле, если лиц, находящихся в гипнозе, будить не сразу, а постепенно, то эти явления обычно предупреждаются. Кроме того, и внушение их легко устраняет.

В своей практике, если я встречаюсь с подобными явлениями, я тотчас же вновь прошу больных закрыть глаза и затем внушаю им устранение всех вышеуказанных явлений, причем вывожу из гипноза в таком случае лишь с крайней медленностью в течение нескольких секунд.

Вообще в случае надобности повторное внушение устраняет все нежелательные явления, явившиеся последствием гипноза.

В публике очень распространено мнение, что гипнотизм расслабляет волю лиц, часто подвергающихся гипнотизации.

Мнение это имеет основание в том обстоятельстве, что в гипнозе личность является подчиненной гипнотизатору. Но это влияние гипноза если и возможно, то лишь в том случае, если гипноз производится без цели и без соответствующих терапевтических внушений, и притом в случаях вызывания его у нервных лиц, воля которых и без того отличается слабостью, но в известной мере замещается привычкой и воспитанием. Если, таким образом, от беспорядочного и нерационального применения гипноза нервность усилится, то может казаться, что гипноз повлиял на волю.

Но, с другой стороны, несомненно, что гипноз и внушение при правильном их применении могут только содействовать укреплению воли.

Несомненно, по крайней мере, что в гипнотическом внушении мы имеем действительное средство бороться против слабости воли, которая свойственна многим, особенно же лицам, создавшим себе те или другие болезненные привычки, например к онанизму, курению табака, пьянству и т. п.

Всякий, без сомнения, согласится с тем, что все эти болезненные состояния предполагают известную слабость воли, которая вполне подчиняется данной привычке. И между тем против этих пагубных привычек, пользуясь укреплением воли, мы боремся с помощью гипнотического внушения, устраняя их совершенно. Отсюда очевидно, что при правильном применении гипноза и внушения мы имеем в них одно из важных средств, служащих не к ослаблению, а к укреплению воли.

Послегипнотические внушения. Мы уже говорили выше, что особенно ценным является то обстоятельство, что в гипнозе мы можем производить послегипнотические внушения, т. е. такие внушения, действие которых рассчитано на последующее за гипнозом время.

Возникает при этом практический вопрос: через какие сроки следует делать внушения больным?

Вопрос этот, в сущности, не может быть решаем теоретически. Здесь всё зависит от самого характера заболевания, от его тяжести и от большего или меньшего влияния внушения на больного. Можно считать правилом, что для прочного восстановления здоровья требуется делать ряд внушений, которые опять-таки распределяются во времени в зависимости от случая и от тех или других обстоятельств, относящихся к условиям лечения больного. Во всяком случае, при лечении внушением всегда надлежит сообразоваться с длительностью действия внушения, что определяется лишь чисто практическим путем.

Особенную важность я придаю необходимости при лечении внушением сообразоваться с индивидуальными особенностями болезненного состояния в каждом отдельном случае. Для этой цели я считаю необходимым, прежде чем приступить к лечению внушением, подробно исследовать каждый случай и расспросить об обстоятельствах, приведших к развитию болезни, и о разнообразных ее проявлениях. Вместе с тем обычно я прошу больного самого изложить мне письменно свою историю болезни с самого возникновения последней.

Нечего и говорить, что во многих случаях больной письменно излагает более вдумчиво проявления своей болезни и более отдается анализу своего болезненного состояния, а это в лечении внушением очень важно. Узнав внешние поводы к развитию болезни и разнообразные ее проявления в нервно-психической сфере, необходимо внушение сообразовать со всеми особенностями данного случая, приняв во внимание и степень образования, характер взглядов или миросозерцание больного.

Могущественное действие внушения в гипнозе зависит, с одной стороны, от того обстоятельства, что в гипнозе рассудок и воля усыпленного почти бездействуют, с другой стороны, от того, что внушение в этом случае принимает немедленно характер более яркого чувственного образа, уподобляясь сновидению во время естественного сна, и, наконец, от того, что гипнотизатор уже в силу достигнутого усыпления подчиняет себе волю усыпленного, пользуясь с его стороны непререкаемым доверием.

Так как при этом и внешние впечатления без особого внушения не могут быть воспринимаемы усыпленным, то очевидно, что последний в буквальном смысле слова находится во власти гипнотизатора. Само собою ясно, что такие условия являются более благоприятными для действительности внушения, которое, не встречая никакого противодействия (или только относительно слабое) со стороны личности усыпленного, беспрепятственно овладевает им и вызывает все необходимые последствия. В этом случае действие внушения может быть уподоблено искусственно вызванному в мозге усыпленного сновидению, картины которого, как известно, не знают никаких преград в условиях времени и пространства и в то же время кажутся спящему вполне реальными.