Гипноз. Внушение. Телепатия - Владимир Бехтерев

Что касается развития сна, то хотя он несомненно стоит в связи с известными фазами физиологических процессов, но, с другой стороны, в развитии сна играет роль целый ряд побочных условий и даже такие психические моменты, как возможное устранение всяких внешних раздражений при подавлении всех личных движений.

С этими сведениями о сне обратимся опять к гипнозу, который, как мы уже ранее говорили, представляет собою не что иное, как видоизменение естественного сна, связанное с эмоцией ожидания.

Имея в виду все те данные, которые относятся ко сну, мы теперь легче уясним себе и природу гипноза.

Очевидно, что и гипноз представляет собою не что иное, как подавление личной сферы, благодаря чему в нем, подобно тому как и во сне, наблюдается более или менее полная пассивность двигательной сферы с утратой личных движений; другие же движения, как рефлекторные и психорефлекторные, сохраняются. Но при этом психорефлекторные движения могут быть вызваны путем игры ассоциаций, возбуждаемой извне при помощи внушений, т. е. путем беседы с загипнотизированным лицом.

Благодаря этому загипнотизированный, в силу возбуждаемой извне игры ассоциаций, производит как бы автоматически движения ходьбы, подъемы, спуски по лестнице, прыжки через рвы, мытье рук и пр. Точно так же по возбуждаемой извне игре ассоциаций загипнотизированное лицо будет обнаруживать как бы судорожное сжимание мышц, контрактуры членов или – напротив того – их полный паралич, благодаря тому что игрой ассоциаций подавляются двигательные или, точнее, мышечно-суставные следы движения данных членов.

В иных случаях подавляются следы не всех вообще движений, а только определенных, и в таком случае мы имеем как бы утрату способности воспроизводить следы этого движения и, следовательно, утрату и самого движения.

Подобным же образом путем подавления следов от внешних раздражений устраняются в значительной мере и те рефлекторные явления, которыми они сопровождаются. По крайней мере произведенные нами исследования не оставляют сомнения в том, что резкие кожные раздражения, обусловленные действием сильного электрического тока, обыкновенно возбуждающие у всех бодрствующих лиц резкие изменения со стороны дыхания и сердцебиения и возбуждающие подобные же явления, хотя и в несколько меньшей степени, во время самого гипноза почти совершенно устраняются или по крайней мере существенно ослабляются вслед за соответствующим внушением о нечувствительности и неспособности воспринимать внешние раздражения.

Словом, в гипнозе дело идет о возбуждении следов и ассоциаций или подавлении их, но и то и другое происходит независимо от личности, которая остается подавленной, а путем словесного внушения, иначе говоря, благодаря импульсам, приходящим извне.

Нетрудно уяснить себе также, что благодаря подавлению личности может быть возбуждаема в гипнозе такого рода ассоциативная игра, которая в бодрственном состоянии благодаря самокритике возбуждает внутренний отпор со стороны личности и подавляется, тогда как в гипнозе она получает свое развитие. Известно, что с усыпленным можно побывать и на Северном полюсе, и на Луне, и где угодно.

Что оживление следов по внушению здесь может достигать яркости галлюцинаторных образов, представляется вполне понятным после того, что мы говорили о сне и что нам известно о сновидениях.

Тою же живостью следов, вызываемых по внушению, объясняется возбуждение рефлексов в органической и двигательной сфере под влиянием ничтожных внешних раздражений, а иногда и при посредстве внушаемых, в действительности же мнимых раздражений. Находящемуся в гипнозе можно внушить резкую боль от давления тупым концом булавки, и у него возникнут не только рефлекторные оборонительные движения, но и расширение зрачка, а также наступят резкие изменения со стороны дыхания и деятельности сердца.

Равным образом, возбуждая устрашающие галлюцинации, например видение злой собаки, змеи и т. п., мы вызовем все признаки переживаемой загипнотизированным эмоции, сопровождаемой не только игрой мимики, но и соответствующими изменениями со стороны дыхания и сердцебиения.

Нам остается еще сказать несколько слов об амнезии, наблюдаемой в глубоких степенях гипноза.

Об этом явлении мы уже говорили выше, но теперь мы рассмотрим его с точки зрения наших взглядов на природу сна и гипноза.

Прежде всего следует иметь в виду, что воспроизведение в бодрственном состоянии в одних случаях стоит в зависимости от личной сферы и обусловливается установлением прочной связи между следами и личной сферой; во всех же других случаях воспроизведение происходит по игре ассоциации, независимо от связи следов с личной сферой.

Так как только первое воспроизведение может осуществляться по личным импульсам или по произволу, говоря языком субъективной психологии, второй же способ воспроизведения находится не во власти личности, то вполне понятно, что, выходя из состояния, в котором личность остается подавленной, человек не в состоянии воспроизвести всё, что с ним творилось во время гипноза, по внушению извне; но достаточно установить связь между личностью больного и бывшими в гипнозе явлениями путем словесного внушения: «Помнить всё и по пробуждении», чтобы припоминание всего бывшего в гипнозе в бодрственном состоянии было полное.

Лечебное применение гипноза и выяснение роли внушения. В лечебном отношении пользуются гипнозом, собственно, в двух направлениях:

1) пользуются самим гипнозом с той или другой лечебной целью, например, для производства операций, для устранения острых болей, обусловленных теми или другими процессами, например родами, для предупреждения истерических припадков, для устранения раздражительного состояния больных и т. п.;

2) пользуются гипнозом для производства в нем тех или других внушений.

Как ни важно бывает в известных случаях применение самого гипноза как искусственно вызванного сна с той или другой лечебною целью, нельзя, однако, не признать, что в настоящее время чаще всего приходится пользоваться гипнозом с целью производства тех или других внушений, и в этом именно отношении гипноз получил наиболее широкое применение. Ввиду этого мы остановимся здесь на так называемых послегипнотических внушениях и их значении во врачебной практике.

Не подлежит никакому сомнению, что внушаемость есть явление, свойственное всем и каждому. Оно глубоко коренится в природе человека и основано на непосредственном влиянии слова и других психических импульсов на ход ассоциаций, на действия и поступки и на различные отправления организма.

Спрашивается, что же такое внушение? По этому вопросу можно встретить в книгах самые разнородные определения, и ни одно из них не может нас удовлетворить.

По моему мнению, внушение есть не что иное, как искусственное прививание путем слова или другим каким-либо способом различных психических явлений, например настроения, внешнего впечатления, идеи или действия, другому лицу при отвлечении его волевого внимания или сосредоточения.

В известных пределах внушение возможно не только в гипнозе, но и в бодрственном состоянии, и притом оно осуществляется в большей или меньшей степени у всех вообще лиц. Конечно, личная сфера и связанная с ней здоровая критика в бодрственном состоянии устраняют многие из идей, которые вольно или невольно внушаются нам окружающими лицами. Но некоторые из здоровых лиц настолько податливы к внушениям в бодрственном состоянии, что им легко могут быть внушаемы настроения, впечатления и действия без всякого с их стороны противодействия.