Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » Война на Кавказе. Перелом. Мемуары командира артиллерийского дивизиона горных егерей. 1942-1943 - Адольф фон Эрнстхаузен

Война на Кавказе. Перелом. Мемуары командира артиллерийского дивизиона горных егерей. 1942-1943 - Адольф фон Эрнстхаузен

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 57 58 59 60 61 62 63 64 65 ... 69
Перейти на страницу:

Герд Мейер прервал наступившее молчание:

– У отважного офицера жизнь всегда коротка.

– Вы произнесли это как неопровержимую сентенцию. Если бы это в самом деле было так, то мы должны были бы стыдиться того, что хотим вернуться домой живыми и здоровыми. А мы все же на это надеемся.

– Надеемся? Да я уверен, что не переживу эту войну.

– Вы это уже однажды говорили, тогда, во время нашего броска на Пшехе. И я тогда вам возразил, сказав, что надо надеяться на свою счастливую звезду.

– А если человек не может надеяться?

– Осторожно!

Разрыв снаряда в непосредственной близости от нас прервал наш разговор и заставил вернуться к суровой действительности.

Активная и пассивная отвага

Вечером того же дня мы сидели в более просторной комнате дома, который теперь мой штаб делил с начальником отдела личного состава штаба дивизии. Кроме нас, присутствовали также оба майора, мой адъютант, Герд Мейер, Нитман, командир 2-й батареи и однорукий адъютант начальника отдела штаба дивизии. Все мы находились в приподнятом настроении, поскольку все поставленные на сегодня цели были достигнуты нашими подразделениями. Непосредственный доступ к основной линии обороны по Лабине был опять возможен, захваченные было орудия взвода Людвига были отбиты у неприятеля. (Еще одна местечковая победа перед взятием Красной армией Краснодара 12 февраля и бегством немцев и румын на Тамань. – Ред.)

Начальник отдела личного состава штаба дивизии отправил дозорную группу, которая должна была прояснить ситуацию на правой части нашего участка фронта, где в тылу нашей линии обороны еще появлялись, по крайней мере время от времени, русские разведгруппы. Кроме того, дозорной группе было поручено проложить линию связи к линии обороны и при необходимости по дороге доложить о прокладке этой линии. Эту проделанную ими работу командир группы, унтер-офицер, постарался преподнести во всех деталях, сделав себе рекламу. Почти десять минут он расписывал совершенный ими подвиг. Когда он, наконец, сообщил о взятии в плен русской разведгруппы, начальник отдела личного состава сказал:

– Это просто выдающийся унтер-офицер. Надо будет представить его к Железному кресту I класса.

Эта реплика стала прелюдией к теме орденов, тем более что этот начальник отдела лично оформлял представления о награждении того или иного военнослужащего дивизии.

– Я желал бы, – возразил я, – этому человеку получить Железный крест I класса, если бы я не знал наверняка, что все мои люди заслужили точно такую же награду. Все, о чем доложил этот унтер-офицер, не более чем повседневная рутина. По собственному опыту я знаю, как легко взять в плен пару русских, когда за ними не присматривают комиссары. (Автор опять увлекся фантазией о «смирных» и «управляемых» русских. Видимо, впечатления от общения с предателями-«хиви» он переносит на весь народ, который и сломил мощь Германии (как до этого Франции в 1812–1814 гг., Швеции в 1700–1721 гг., Польши в XVII в., Османской империи в XVIII–XIX вв. и т. д.). – Ред.) И когда я вижу, что ныне все больше и больше входит в моду переполнять боевые сводки самовосхвалениями, я задаю себе вопрос: что нынче происходит с принципом – больше быть, чем казаться! Больше делать и меньше выставлять это напоказ! Партийные методы поощрения, к сожалению, теперь все больше и больше становятся похожими на армейские обычаи. Когда кто-то добросовестно выполняет свой долг, он в конце концов представляется к ордену. Но когда я представил командира батареи к награждению Железным крестом I класса, потому что он своей выдающейся по точности и действенности стрельбой обеспечил успех боя, тут же задается вопрос: а где свидетельства его отваги?

– Конечно, – отвечал начальник отдела личного состава дивизии, – Железный крест I класса должен даваться только за проявленную отвагу и доблесть, и я строго слежу за тем, чтобы им награждали только за по-настоящему активную отвагу. Артиллерист же в основном может проявлять лишь пассивную отвагу.

– А артиллерист орудия, когда батарея ведет артиллерийскую дуэль? – бросил я ему. – А водитель или погонщик мулов, которые доставляют боеприпасы сквозь вражеский огонь? И наконец, артиллерийские наблюдатели на передовой?

– Все это пассивная отвага, даже в случае наблюдателей. В то время, когда пехотинцы активно сражаются с противником, наблюдатель работает с таблицей стрельбы.

При этих его словах разразилась буря негодования. Герд Мейер в знак протеста вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Командир 2-й батареи ограничился саркастическим замечанием.

Можно смеяться над тем, что люди, ежедневно глядящие в лицо смерти, принимают вопрос о наградах столь близко к сердцу; можно приводить доводы, что справедливое распределение наград просто невозможно, что оно иногда пробуждает патологическое честолюбие и многое другое, но для солдата-фронтовика орден означает память о боевых действиях, когда он рисковал жизнью, о деяниях, которые нельзя вознаградить чем-то материальным. Каждое сословие имеет свой кодекс чести, и каждый член этого сословия жаждет признания, признания того, что он во исполнение сословных законов чести совершил особо выдающиеся деяния. В этом смысле орден для солдата есть «знак чести». Если кто-либо отнимает у него этот знак или запрещает носить его – не стоит удивляться, что солдат этого никогда не забудет.

Наша дискуссия о наградах была прервана появлением молодого лейтенанта. Он оказался командиром учебной роты и имел задание обеспечить со своими людьми безопасность нашего опорного пункта в течение ночи. После того как он доложил о выполнении этого задания, начальник отдела личного состава сказал:

– Покажите на карте, где и сколько вы расположили своих людей для обеспечения безопасности.

– Показать по карте я не могу. Я просто поставил по широкому кругу вокруг опорного пункта по одному человеку через каждые сто шагов.

– Боже! Чему же вас учили в вашем гитлерюгенде? – спросил начальник отдела личного состава с оправданной резкостью.

В этот момент со своего места поднялся его однорукий адъютант:

– Я приведу все в порядок. Пойдемте со мной!

Он вышел в ночь вместе со смущенным лейтенантом и долго не возвращался.

После выпитой водки нас всех наконец-то потянуло в сон. Мы стали устраиваться на ночь на широких деревянных нарах, которые почти полностью занимали одну стену комнаты.

Если прошедший день требовал на нашем участке обороны выравнивания линии фронта, то ситуация на нашем левом стыке с соседями была еще более угрожающей. Там противник, двигаясь по долине реки Афипс и поднявшись по ее юго-восточному склону, значительно углубился в наши позиции ударным клином, который мы вместе с нашими соседями и должны были оттеснить назад, насколько это возможно, и перекрыть русским путь (на Краснодар. – Ред.). Это была уже задача наступающего дня.

Боевая группа начальника отдела личного состава штаба дивизии, к которой я был прикомандирован для «совместного выполнения боевой задачи», нанесла вражескому ударному клину удар во фланг. Однако неистовый контрудар русских заставил нас перейти к обороне. Столкновение пехотных сил происходило у подножия горы, на склоне которой я занял место в качестве артиллерийского наблюдателя для моей батареи. Но из-за волнообразного профиля склона я не мог видеть этого столкновения. Однако другие передовые наблюдатели управляли оборонительным огнем с хорошими результатами. Русская атака захлебнулась. Неприятель отошел на исходный рубеж. Теперь мы полностью видели нашу цель на пространстве долины и на противоположном склоне и смогли приступить к планомерному обстрелу вражеских позиций.

1 ... 57 58 59 60 61 62 63 64 65 ... 69
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?