Если завтра в поход... - Владимир Невежин

Как отмечал Ю.В. Рубцов, начальнику ПУРККА нельзя отказать в известной смелости и новаторстве. Например, критикуя постановку партийно-политической работы в Красной Армии, Л.З. Мехлис высказал почти крамольную мысль: не следует ограничиваться в этой работе лишь теорией и историей большевистской партии. Действительно, начальник ПУРККА в своем докладе заявил буквально следующее: увлекшись пропагандой «Краткого курса истории ВКП(б)», не следовало забывать, что она в целом должна «реагировать на все».[486]

Говоря о задачах Красной Армии, Мехлис указывал, что она является инструментом войны, а поэтому ее личный состав уже в мирное время следует воспитывать исходя из главной цели – подготовки к войне с капиталистическим миром, которая будет «справедливой, прогрессивной». При этом, как подчеркивал начальник ПУРККА, красноармейцы и командиры должны действовать «активно, добиваясь полного разгрома и сокрушения врага, перенося боевые действия на территорию противника». Он поставил задачу воспитания личного состава Красной Армии и всей страны в целом «в том духе, что всякая война, которую поведет армия социализма, будет войной прогрессивной, будет самой справедливой из всех войн…». Л.З. Мехлис уточнял в данной связи: «Речь идет об активном действии победившего пролетариата и трудящихся капиталистических стран против буржуазии, о таком активном действии, когда инициатором справедливой войны выступит наше государство и его Рабоче-Крестьянская Красная Армия (выделено мной. – В.Н.).

При этом начальник ПУРККА счел необходимым привести соответствующие цитаты из работ Ф. Энгельса и В.И. Ленина о возможности и необходимости вооруженного выступления победившего социализма «за освобождение других народов от буржуазии».

Давая оценку докладу Л.З. Мехлиса о военной идеологии, сделанному в мае 1940 г., Ю.В. Рубцов писал: «Предложенные начальником ПУРККА меры по коренной перестройке процесса политического воспитания личного состава звучали бесспорно, актуально, они давно назрели». В то же время, как отмечал историк, «благодушие укоренилось настолько глубоко», что даже жестокие уроки «Зимней войны» не смогли его окончательно вытравить.[487]

13-14 мая 1940 г. на пленарном заседании комиссии ГВС прошло обсуждение доклада начальника ПУРККА. В прениях выступило около 20-ти человек. По завершении прений последнее слово было предоставлено Л.З. Мехлису, а затем вновь назначенный народный комиссар обороны маршал С.К. Тимошенко закрыл работу комиссии.[488]В целом выступавшие по докладу Л.З. Мехлиса старались не выходить за рамки поставленных в нем вопросов. На этом фоне в какой-то степени оригинальными можно считать суждения, высказанные командармом 2-го ранга К.А. Мерецковым командующим войсками Ленинградского военного округа, и комкором Д.Т. Козловым. По мнению П.Н. Бобылева, сказанное Мерецковым, вообще, имело принципиальное значение. «До сих пор, – подчеркивал командующий войсками ЛВО на пленарном заседании ГВС 13 мая 1940 г., – в представлении всей страны, а также в армии, сложилось мнение, что мы будем воевать только тогда, когда на нас нападут». Отсюда – и воспитание подрастающей молодежи, исходя из общей установки: «Пока нас не трогают, мы воевать не будем». К.А. Мерецков высказался в том духе, что Красная Армия «готовится к нападению (выделено мной. – В.Н.), и это нападение нужно нам для обороны… Мы должны обеспечить нашу страну не обороной, а наступлением».

По этому поводу П.Н. Бобылев отмечал следующее. Слова К.А. Мерецкова не остались незамеченными. Более того, они не противоречили взглядам политического руководства.

Для подтверждения данного вывода Бобылев привел факты из биографии Мерецкова: июнь 1940 г. – назначение заместителем наркома обороны; август 1940 г. – начальником Генерального штаба РКККА. Именно под руководством К.А. Мерецкова была осуществлена разработка плана стратегического развертывания Красной Армии на случай войны на Западе и на Востоке на 1940-1941 гг., который был одобрен Политбюро ЦК ВКП(б) в октябре 1940 г..[489]

Столь же радикальные суждения о характере советской военной доктрины принадлежат Д.Т. Козлову. Выступая в прениях по докладу начальника ПУРККА, Козлов призвал воспитывать личный состав РККА и все население страны «в духе наступательной доктрины». «Ни в одном журнале, ни в одной газете не должно быть записано, что мы будем только обороняться и бить противника на своей собственной территории», – заявил он. Наоборот, продолжал Д.Т. Козлов, «должно быть записано, что мы будем обороняться только наступлением и бить противника и этим самым оборонять свое социалистическое отечество и его границы…».

Аналогичным образом высказывались и участники совещания, собранного 25 июня 1940 г. по инициативе редакций газеты «Красная звезда», журнала «Знамя», Оборонной комиссии ССП. На упомянутом совещании ответственный редактор газеты «Красная звезда» Е.А. Болтин (он был в числе приглашенных на пленарное заседание ГВС и имел возможность выслушать доклад Л.З. Мехлиса 10 мая 1940 г.) коснулся двух основных групп вопросов. Первая была связана с военной идеологией и вытекающими отсюда задачами воспитательной работы. Вторая касалась текущих задач редколлегии «Красной звезды» и того «социального заказа», который намеревалось предъявить писателям военно-политическое руководство.

Как подчеркнул ответственный редактор газеты «Красная звезда», доктрина Красной Армии была наступательной. Однако, продолжал он, с учетом опыта боев в Испании, на Халхин-Голе и особенно в Финляндии потребовалось внести некоторые коррективы. Среди недостатков военной идеологии, выявившихся главным образом в «Зимней войне», Болтин назвал то, что у личного состава стремились воспитать «своеобразный советский пацифизм». В периодической печати и в литературе часто встречалось выражение, что «Красная Армия есть орудие мира», а между тем, по мнению Е.А. Болтина, надо учить людей другой истине: «армия есть инструмент войны». Он подчеркнул, что не следует зазнаваться, нельзя недооценивать опыт боевых действий между Германией и ее противниками – Англией и Францией в Европе и необходимо постоянно изучать уроки кампании в Финляндии.

Подводя итоги своих размышлений о задачах военной идеологии, Болтин сформулировал основные установки, которых необходимо было придерживаться. Во-первых, воспитывать людей в понимании того, что Красная Армия является инструментом войны. Вовторых, следовало прививать мысль о справедливом характере войны СССР против любого капиталистического государства, независимо от того, кто выступит ее инициатором.

Отметив наличие настроений типа: в грядущих сражениях мы, т.е. Красная Армия и СССР, будем обороняться, «а сами в драку не полезем», Е.А. Болтин назвал их неправильными. Далее он сформулировал кредо большевистского военного руководства: «Мы должны быть готовы, если понадобится, первыми нанести удар… Совершенно ясно, что характер боевых действий Красной Армии будет активным». Естественно, следовало прививать личному составу РККА наступательный дух.