Покажи мне любовь - Марина Князева

Ни работа, ни смена обстановки, ни даже неожиданно встретившаяся в аэропорту Лера. Я бы в принципе ее не заметил, но она кричала мое имя так, что не обернуться было невозможно. Что я и сделал. И не только я.

Я смутно помню, что Лера хотела. Моя голова была занята мыслями о Кате, и я даже пожалел, что не поехал с ней. Не стоило ее отправлять одну домой. Все-таки следовало побыть с ней и дать ей возможность немного успокоиться. Но эти гребаные дела возникают всегда так не вовремя.

Лера что-то лопотала, скромно похлопывая ресницами, а я даже не слышал ее. Просто смотрел на часы и понимал, что я еще и опаздываю. Не помню, как мы с ней расстались, но пришел я в себя только в самолете. Я даже немного охренел от того, насколько мне было наплевать на присутствие Леры в моем личном пространстве. Да какой там наплевать? Мне вообще было все равно. Я не почувствовал совершенно ничего. А к взлету я вообще выкинул ее из головы и больше не возвращался к ней. Все мои мысли занимала совсем другая девушка. И я был не против. Только осадок так и не уходил.

А после того, как я решил все-таки написать Барби после прилета вообще растерялся.

На мое «Привет! Как у тебя дела, Барби?» Катя выдала что-то неподдающееся объяснению:

«Привет! У меня все хорошо. Но мне очень некогда! Давай поговорим, когда вернешься. Я все равно занята и не смогу тебе отвечать!»

И просто исчезла со всех радаров. Ни на мои сообщения, ни на мои звонки эта кукла не отвечала, тем самым доводя меня до белой горячки.

Я ведь задницей чувствовал, что нужно было все решить с ней еще до отлета. Еще тогда нужно было сказать, что я больше не собирался играть в эти свободные отношения и больше не хотел прятаться ни от кого.

Я хотел, чтобы Катя была моей настоящей девушкой. Хотел водить ее в рестораны и кино, готов был даже на романтики под луной или при свечах, и даже не боялся ее брата.

Мне так осточертели эти встречи в моей квартире. Я хотел на свободу. Вместе с Катей. Хотел, чтобы она была рядом. Хотел узнать ее не только на своей территории. Не знал, что получится и чем закончится, но все равно хотел.

Мое желание было таким сильным, что вариант, где Катя откажется от меня я даже не рассматривал. Вернее, не принимал в расчет. Потому что собирался добиваться ее в любом случае. Я хотел, чтобы она была моей и готов был пойти на любые жертвы.

Все это было так непохоже на меня. Но это было внутри. И бороться с этим у меня не было ни сил, ни желания.

За эти самых долгих две недели я извелся так, что решил сразу же по прилету рвануть к Тороповым домой. Тянуть с разговором не видел смысла. Да и не смог бы я дожить до утра, сидя ровно на своей пятой точке.

Я скучал по Барби, я переживал, я слишком много хотел изменить в отношениях с ней. Какой уж тут спокойный сон?

Но прежде чем ехать к Кате домой, я решил заглянуть домой к ее брату. Мне нужно было вернуть ему подписанные договора сегодня. На завтра у меня были совершенно другие планы. И для работы я не выделил ни минуты.

Ключ в замке повернулся сразу же после моего нажатия на дверной звонок. Как будто Торопов ждал моего приезда и стоял у двери.

Только дверь мне открыл не он.

По ту сторону квартиры с удивленно распахнутыми глазами стояла та, что все две недели не выходила из моей головы.

Для меня ее присутствие здесь было тоже неожиданностью. Сердце предательски забилось, и вместо приветствия, я удовлетворенно выдохнул:

- На ловца и зверь бежит.

На что Катя нахмурила брови и, скрестив руки, сложила их на груди. Ей явно не понравилось мое приветствие. А мне ее настроение.

Она хмуро изучала меня, а я не мог оторвать глаз от нее. В черном кружевном платье с длинными рукавами и закрытым горлом Катя выглядела слишком скромно. Длинный, свободно струящийся подол ее платья, скрывал даже колени, что совсем было не похоже на Барби. Ей больше нравились короткие, кокетливые юбчонки, которые заставляли сходить меня с ума то от жгучей ревности, то от нестерпимого желания.

Но сегодня Катя изменила себе.

Даже ее роскошные белокурые волосы были собраны в высокий хвост на затылке, а на лице не было ни единого намека на косметику. Естественная, ранимая и так смахивающая на школьницу, что было страшно с ней заговорить, не то, что прикоснуться.

- Влад дома? - я первым нарушил наши молчаливые гляделки.

- Нет, - Катя еще больше насупилась и почему-то в голове всплыли наши первые встречи в этой квартире.

Где она была стервой, и заводила меня только одним взглядом, а я ни о чем думать не мог, как о ее сладких губах и упругой заднице.

Желание легкой волной прокатилось по телу.

- Впустишь?

- Я не знаю, когда он будет, - буркнула в ответ Барби, но покорно отошла в сторону, пропуская меня в квартиру.

Пока я снимал куртку, Катя закрыла двери и молча обойдя меня прошла в гостиную, а я последовал за ней, стиснув зубы и улыбаясь во все тридцать два.

У скромного платья Кати полностью отсутствовала ткань на спине, обнажая ровную, нежную кожу, до которой вдруг захотелось дотронуться. До покалывания на кончиках пальцев.

В голове промелькнула мысль, что я сейчас не о том думаю. Стоило бы выяснить, что произошло у Кати на этот раз и почему она игнорировала меня все две недели, но не успел.

Барби резко остановилась, и я просто врезался в нее.

Такая нелепая ситуация, где Катя испуганно повернулась ко мне и вскрикнула от неожиданности, а я обвил ее узкую талию руками и притянул к себе. Все так удачно, как в сказке. Но меня это совсем не парило. Мне это и нужно было.

Катя уперлась ладошками мне в грудь, но меня это тоже не остановило. Я уже почувствовал всеми фибрами своей души ее тепло, запах.

Поэтому, не задумываясь ни на секунду, накрыл ее губы в жадном, требовательном поцелуе. Он мне был необходим, как воздух. И я дышал. Наслаждался.

Барби сопротивлялась, и даже сжала в протесте кулачки. Но так и не применила свою воробьиную силу. Сдалась, обивая мою шею уже расслабленными руками и прижалась ко мне так крепко, что меня повело.

Я тоже дал волю рукам. Не оставил ни миллиметра, где бы не побывали мои руки. Сжимал, ласкал, и когда Катя протяжно застонала, понял, что на краю.

Я скучал. Я хотел ее. А когда осознал, что это все взаимно, то уже не мог сдерживать себя. И в этот момент мне было плевать, что мы в чужой квартире, что между нами недопонимание и разногласия. Я все оставил на потом. Тогда инстинкты взяли надо мной верх, и я пошел у них на поводу, нисколько не сопротивляясь.

Мои руки мяли ткань ее платья. Я не мог добраться до ног Барби и судорожно тянул платье в разные стороны, тем самым еще больше усиливая наше взаимное желание. Когда все же пальцы коснулись теплой кожи на бедре, я не выдержал и застонал - моя скромная девочка под скромным платьем носила совсем нескромные чулки.