Лунное очарование - Дебора Мартин

Все эти приятные хлопоты, сопровождаемые шутками и смехом, заставили Эсме забыть ужасы вчерашнего дня. Даже когда посреди всего этого веселья возникла мрачная физиономия Йена; потребовавшего, чтобы Эсме с ее травмой немедленно ложилась в постель и не занималась всякой ерундой, это ничуть не испортило ей настроение, и она по-прежнему продолжала веселиться, глядя на весело блестевшие на «елке» булавки Годфри и на развевающиеся на ветру носовые платки.

Впрочем, для того чтобы любоваться елкой, у Эсме оставалось не так много времени: ее еще ждали хлопоты на кухне, ведь после смерти Хенли экипаж остался без кока. Йен собирался нанять нового кока в ближайшей деревне, но Эсме не хотелось ждать. В конце концов, что за Рождество без роскошного обеда!

Впрочем, особо готовить ей не пришлось. В кладовой Хенли оказалось два больших копченых окорока, которые не требовали дополнительной обработки – их оставалось только порезать.

Среди запасов Хенли Эсме также обнаружила печенье, свежие фрукты и даже спелое манго, хотя для него был еще не сезон. Закатав рукава, она энергично принялась за сервировку.

– Доброе утро, – раздался рядом знакомый голос. Увлекшись работой, Эсме не заметила Йена, который, стоя за ее спиной, с неподдельным интересом наблюдал за ней.

Судя по его виду, он только что искупался, скорее всего, в том же самом ручье. На Йене не было ни сюртука, ни жилета, лишь намокшая рубаха, распахнутая на могучей груди. Закатанные рукава обнажали мускулистые руки, покрытые золотистым пушком.

– Я.принес твою одежду, – небрежно сообщил он и протянул ей аккуратный сверток. Куртка, штаны и даже лента для косы – все это было немного запачкано, но еще вполне годилось для употребления.

– Что ж, спасибо! – Отвернувшись, Эсме снова принялась резать фрукты, но пристальный взгляд Йена не давал ей сосредоточиться.

– Чем это ты тут занимаешься, красавица? – как бы невзначай спросил он.

– Обедом, ваше сиятельство, – съязвила она. – И если желаете, чтобы он удался, я попросила бы вас не мешать мне!

Йен отодвинул тарелку с манго подальше от Эсме и вынул из ее руки нож. Подхватив девушку точно пушинку, он повернул ее лицом к себе.

Эсме недоуменно взглянула на него.

– Послушай, детка, – Йен прищурился, – нам вовсе нет нужды делать из тебя кухонную рабыню. У нас много консервов – обойдемся ими!

– Питаться консервами, когда мы вполне можем устроить роскошный праздничный стол? Поверь, мне это совсем не сложно! Или, может, ты боишься, как бы я тебя не отравила?

– После того, как я спас твою жизнь? Это было бы черной неблагодарностью! – Йен взял липкую от сока, руку Эсме и поднес ее к губам, но не поцеловал, а начал по очереди слизывать сок с ее пальцев.

Когда он дошел до мизинца, Эсме решительно выдернула руку, и Йен добродушно усмехнулся:

– Все еще дуешься на меня за то, что я по-прежнему собираюсь сдать тебя в консульство и сообщить о тебе твоему папаше? – Ловким движением, словно фокусник, он выудил из-за спины букет диких орхидей и с шутливым поклоном протянул их Эсме.

Глаза ее изумленно расширились.

– Извини, дорогая, в наших походных условиях это единственный подарок, который я смог найти!

Как ни старался Йен придать голосу шутливый оттенок, Эсме без труда уловила в нем нотки нежности. Дрожащими от волнения руками она взяла букет и, уткнувшись в него носом, ощутила слабый запах.

Осторожно положив букет на стол, Эсме благодарно посмотрела на посла. От насмешки в его взгляде не осталось и следа – теперь он был полон теплоты и сочувствия.

– Ты знаешь, что это самый лучший рождественский подарок, который мне когда-либо дарили? – невольно вырвалось у нее.

Йен осторожно обнял ее за талию, но даже этот невинный жест не на шутку напугал Эсме.

– Не дергайся так, я ведь не кусаюсь! Может быть, ты все-таки отблагодаришь меня за подарок?

Стоило Эсме услышать эти слова, как все ее чувство благодарности мгновенно испарилось.

– Так вот зачем ты принес мне эти цветы? – Она попыталась вырваться, но руки Йена крепко держали ее. – Можешь забрать их обратно!

– Черт побери! – Йен недовольно поморщился. – Я, кажется, и не стар, и не урод – во всяком случае, по сравнению с твоим Майклзом… Почему же ты мне тогда отказываешь в том, в чем не отказываешь ему? Неужели я так тебе противен?

Резко отстранившись от него, Эсме снова попыталась освободиться, но Йен, еще крепче прижав ее к себе, коснулся губами ее губ. Эсме заставила себя не отвечать на этот поцелуй, несмотря на то что ей хотелось, забыв обо всем, простив Йена за все его колкости, как можно дольше ощущать кружившее голову прикосновение его сильных рук и дерзких, умелых губ…

Тряхнув головой, она таки сумела оторвать свои губы от губ Йена.

– Да, ты хуже Майклза! – прошипела. Эсме. – Майклз хотя бы готов сочетаться со мной законным браком, ты же не предлагаешь и этого – ты вообще ничего не предлагаешь мне и ведешь себя так, словно имеешь полное право обладать мною! Но право твое ни на чем не основано, кроме твоей собственной похоти – кроме нее, ты ничего не знаешь и не хочешь знать! А это твое мнение обо мне как о женщине с опытом… Не стану уверять, что все это сплетни, – переубедить тебя все равно невозможно, но, будь я и такой, какой меня хотят выставить мои недоброжелатели, я все-таки не вещь, а человек со свободной волей и, значит, хочу – уступаю тебе, хочу – нет! – Слезы градом катились по щекам Эсме, и остановить их она уже не могла, как и прервать свою гневную тираду: – Конечно, я благодарна тебе за цветы и за то, что ты спас мне жизнь, но за такую плату я бы, пожалуй, не стала звать тебя на помощь!

– Послушай, девочка… – Рука посла протянулась, чтобы смахнуть с ее щеки слезу, но Эсме отпрянула от нее, словно от ядовитой змеи.

– Не прикасайся ко мне! Нам осталось провести вместе всего несколько дней – когда мы прибудем в Чингмэй, ты сдашь меня властям, словно преступницу. После этого мы расстанемся навсегда, но, пока у меня нет выбора, я настоятельно прошу тебя оставить меня в покое. Ты хочешь отослать меня обратно к жениху, которого я презираю, и одновременно хочешь добиться моей взаимности – разве это не мерзко? Неужели ты всерьез веришь, что после этого я способна уступить твоему желанию по своей воле?

– Да пойми же, наконец! – Приподняв рукой ее подбородок, Йен заставил Эсме посмотреть ему в глаза. – С тех пор как ты ступила на этот пароход, я считаю своим долгом оберегать тебя и не могу позволить, чтобы ты оказалась в Чингмэе без родных и без гроша в кармане… Неужели тебе это не ясно?

Подняв взгляд, Эсме с удивлением увидела в глазах Йена искреннее сочувствие. Усилием воли она постаралась отогнать наваждение. Разумеется, послу не хочется расставаться с ней, но не надо тешить себя иллюзиями. Вряд ли лорд Уинтроп испытывает к ней хоть что-то, кроме сексуального влечения.