Пушки первых Романовых. Русская артиллерия 1619–1676 гг - Алексей Лобин

В июне 1671 г. в Пушкарский приказ была прислана «память», чтобы он отправил в Архангельск и Холмогоры вместо испорченных пожаром пушек 12 «пищалей медных московского литья да колесного мастера», но ответа из Пушкарского приказа не последовало. В феврале 1673-го, почти через два года, Новгородский приказ послал вторую «память» с тем же требованием, указывая, что Архангельск – город порубежный «и без оружья быть для прихода на воинских кораблях опасно». Запрос опять был оставлен без внимания под тем предлогом, что в нем не указывались размеры желаемых пушек. К тому же в ответе недвусмысленно намекалось на прежнюю обиду, когда в 1669 г. без спросу забрали М. Янцына, «не сослався с Пушкарским приказом памятьми». Новгородский приказ снова потребовал если не медных, то железных пушек тульского литья, «самых добрых и цельных». На очередную «память» Пушкарский приказ ответил категорично: чугунных орудий нет. В Новгородском приказе опять составляют запрос, в котором подробно расписываются размеры желаемых пушек, но в очередной раз получают отрицательный ответ. Чем закончилась эта волокита – документы умалчивают[542].

Неизвестно, исполнял ли свои обязанности Новгородский приказ по отношению к артиллерийскому ведомству в период ссоры или нет. Однако известно, что до 1670 г. он продолжал своевременно перечислять денежные суммы Пушкарскому приказу. Так, к началу 1671 г. Новгородская четверть своевременно перечислила 2883 руб. 32 алтына «кормовых денег» для начальных и мастеровых людей Гранатного двора[543].

Отношения между приказами нормализовались к концу 70-х гг. Очевидно, это произошло из-за смены их руководства. В 1678 г. Новгородская четверть выделяет артиллерийскому ведомству крупную сумму – 3000 руб.[544], а то направляет для починки колоколов и пушек литейных мастеров (Я. Дубину, Ф. Терентьева и др.). Существенно был обновлен артиллерийский парк городов Новгородской четверти: в самом Новгороде Великом количество пушек с 1648 по 1688 г. возросло почти в два раза (с 58 до 100 орудий соответственно)[545]. Судя по документам, до конца XVII в. серьезных сбоев в деловой переписке не было.

Таким образом, на примере переписки между Новгородским и Пушкарским приказами мы видим классический образец бюрократии того времени: соблюдение канцелярской корректности ставилось выше, чем обороноспособность страны, так как приказные люди XVII столетия исключительное внимание уделяли традициям деловой переписки. На любое нарушение устоявшихся принципов администрация приказов реагировала болезненно.

Сохранилось несколько сводных росписей артиллерии крепостей. Для выявления изменений резонно сравнить данные «Описной книги» 1647 г. с Описью городов 1678 г. Путем простого количественного сравнения видно, что почти не изменилось количество вооружения в Бежецком верхе, Волхове, Борисове городище, Гремячеве, Козельске, Кроме, Лебедяни, Лихвине, Мещерске, Ржеве Володимеровой, Сапожке, Торжке, Черни, Белоозере, Дедилове, Епифани, Орле, Перемышле, Романове, Серпейске, Яблоневе.

Существенно изменилась в сторону увеличения артиллерия Белева, Волока Ламского, Венева, Вязьмы, Галича, Данкова, Ельца, Ефремова, Калуги, Карачева, Каширы, Коломны, Костромы, Корочи, Крапивны, Новосили, Одоева, Переяславля-Рязанского, Путивля, Рыльска, Севска, Серпухова, Твери, Тулы, Углича, Хотмыжска, Чугуева, Ярославля.

Уменьшение наряда к 1678 г. фиксируется в Белгороде (из центра Белгородского разряда орудия часто передавались в полки), Алексине, Боровске, Брянске, Великих Луках, Воронеже, Зарайске, Кашине, Козлове, Ливнах, Михайлове, Можайске, Мценске, Осколе, Переяславле-Залесском, Печерникове, Пронске, Старице, Талецком остроге, Усерде, Чернявском остроге, Шацке.

Годовая сметная книга 1676-77 гг. содержит данные по 22 городам Белгородской черты (а всего – по 55 городам). Она зафиксировала 293 пищали (83 бронзовые и 210 чугунных) и 21 калибр. Как видим, военная продукция Тульско-Каширских заводов фактически вытесняет бронзовое вооружение.

По наблюдению О.В. Скобелкина, в городах Белгородской черты «наиболее распространенными были калибры в 4 гривенки (66 стволов), в 3 и в 2 гривенки (по 57 стволов)». По 20 и более пищалей было в пяти городах в Белгороде (38), Яблонове (30), Новом Осколе (26), Воронеже (22) и Усмани (20). Менее 10 орудий имели на вооружении Вольный (9), Сокольск (9), Олыпанск (8), Верхососенск (7), Костенек (7), Нежегольск (6), Орлов (6), Усерд (5), Урыв (З)[546].

Сравнив данные «Описной книги» и описи 1678 г., можно обнаружить, что в 23 городах заметно уменьшение городового наряда. Орудия, снятые с городов, складировались на Пушечном, Мстиславском, Царяборисовском дворах. В основном старые разнотипные и испорченные пищали шли на переплавку, т. е. служили дополнительными запасами литейного материала.

По сравнению с описью 1647 г. номенклатура в 1678 г. практически не изменилась – встречаются все те же пищали болыпие/ломовые, полуторные, полковые, волконейки, голландские, хвостуши, дробовые, грановитые, травчатые, сороковые, скорострельные, короткие, верховые, огненные, вестовые, затинные, кожаные, тюфяки. В отличие от описей конца XVI в., с 1640-х гг. появились орудия новых типов – долгие, короткие, голландские, кожаные пищали. Совсем исчезли семипядные и девятипядные, а количество архаических «сороковых» сократилось до нескольких единиц.

Часть городовой артиллерии составляли нетиповые орудия «домашнево дела» – кованые стволы. В то же время заметны тенденции замещения железных и старых медных орудий чугунными пушками с Тульских, Каширских и Алексинских заводов.

В 1685 г., например, 135 старых медных тюфяков с 31 города было собрано на переплавку, а места старых орудий заняли 50 трехфунтовых чугунных пищалей, отлитых на заводах[547]. Именно поэтому из-за такого перевооружения в музеях и не сохранилось ни одного бронзового старого тюфяка XV–XVII вв.

При взятии крупой крепости в руках победителей оказывался весьма солидный арсенал артиллерии. С XVI в. весьма весомую часть артиллерийского парка составляла именно трофейная артиллерия.