Дорога из трупов - Дмитрий Казаков

Ни в коем случае. Особенно если учесть, что костры пойдут только на пользу родному городу.

– Сто один, сто два… доброе утро, Норк. Ты сегодня последний, – проговорил господин Трижды.

Он точно знал, сколько будет гостей.

Так вот, господин Трижды задвинул все до единого засовы на двери, после чего поднялся в зал, где слышалось мягкое потрескивание свечей, гул пламени в камине и негромкие разговоры. Они стихли, и появился новый звук – тот самый, что производит множество опускающихся на стулья задниц.

Стулья образовывали несколько концентрических кругов. Это создавало иллюзию равенства, но только иллюзию, так как всем хорошо известно, что даже за самым круглым столом есть тот, кто главнее.

– Итак, господа, – сказал Серх Локон, владелец нескольких цирюлен, а еще – нынешний генерал «Чистого Города».

В лиге использовали военные звания, и это много говорило о том, какого сорта люди входили в нее.

– Итак, господа, – сказал Серх Локон. – Пробил наш час. Мерзкие инородцы, – это слово заменяло в лексиконе лигистов множество других, таких как «гном», «тролль», «вампир», и избавляло их от необходимости марать уста названиями всяких мерзких существ, – они вышли на улицы и показали свое кровожадное нутро. Городская власть не в силах ничего сделать. Настал наш час!

– Настал… Наш час… Наш… – зашептали со всех сторон, и в глазах собравшихся возникли багровые огоньки.

Вовсе не отражение свечей, а пришедшие из будущего отблески очищающих костров.

* * *

Взошедшее над Лоскутным миром солнце немножко помедлило, а потом, решив, что работу в любом случае надо выполнять, осветило его. Некоторое количество света досталось и Ква-Ква.

Подстегнутые жаром светила фотоны отправились в путь. Большая часть их угодила в стены домов, покрытые тем, что грязью назвал бы только великий оптимист. Другие канули в темные ущелья переулков и пропали там навсегда. Иные шлепнулись в реку Ква-Ква и утонули в жидкости, где воды содержалось не более одного процента.

О судьбе тех, что опрометчиво проникли внутрь жилищ, лучше и не спрашивать.

Но нескольким квадрильонам светоносных частиц повезло, они неожиданно обнаружили посреди города блестящее пятнышко, а точнее – скопление пятнышек. Отразившись от него, они радостно взмыли вверх, обратно в небо, чистое и светлое.

А кольчуги и доспехи выстроившихся неровным квадратом Торопливых засверкали.

– Равняйсь! Смирно! – рявкнул на подчиненных МЕНТ Форн Фекалин.

Новички выполнили команду безупречно, а вот стражники со стажем, считавшие, что дисциплина – это то, что нужно узникам в камерах, лишь растерянно затоптались на месте.

– Смирно, я сказал! – прорычал Форн Фекалин, давая себе слово перевешать этот сброд сразу…

…сразу после того, как тот перестанет быть нужным.

Во время ночной проверки он избавился от большей части слабаков, дураков и неудачников. Но это привело лишь к тому, что в рядах Торопливых остались только наиболее хитрые слабаки, дураки и неудачники, сумевшие скрыть свои недостатки от бдительного ока начальства.

Но ничего, сегодня и они пойдут в дело.

– Вольно, – приказал Форн Фекалин, и стражники расслабились. Кто-то даже выронил меч, и тот с лязгом упал на мостовую. – Сегодня первый день вашей новой службы. Настоящей службы, – сначала он хотел порадовать подчиненных длинной речью, но быстро отказался от этой идеи. Длинная речь в их головы просто не поместится. – И от того, как вы сегодня покажете себя, будет зависеть, насколько продолжительной окажется эта служба…

Он подождал, пока совершат полный оборот шестеренки в головах даже у самых тупых.

– А теперь слушайте мой первый приказ. Долг стражи – поддерживать порядок и всеми силами оберегать спокойствие. Поэтому мы должны…

Торопливые, пережившие за последние дни больше треволнений, чем за многие годы до этого, дружно напряглись.

Они привыкли к приказам, но к тем, что отдаются в вонючем уединении кабинета МЕНТа или в не менее пахучем шуме караулки, но не к таким, когда весь состав стражи выстроен на улице Тридцатисемилетия Отрытия Канавы и любой может подслушать, что именно им прикажут.

– …мы должны успокоить горожан, – закончил фразу Форн Фекалин. – То есть обойти город и сообщить всем, что нет оснований для тревоги.

– А как же гномы?.. – пробормотал лейтенант Клячисон. – Они же обещали сегодня… это, напасть!

Да, гномы. Так уж вышло, но новый МЕНТ великолепно знал нравы бородатых обитателей гор и сейчас мог со стопроцентной уверенностью предсказать, чем они будут заниматься сегодня примерно до полудня.

Дрыхнуть, приходя в себя после вчерашней попойки.

А потом похмеляться, бахвалиться друг перед другом и вспоминать детали вчерашнего погрома. Ну а вечером… вечером они поступят так, как необходимо.

– О них можно не волноваться, – сказал Форн Фекалин. – Уверяю тебя, лейтенант, до завтра они совершенно безопасны.

– Э… да, – кивнул Клячисон.

– А посему, – Форн Фекалин повысил голос, – вы отправитесь в город и будете сообщать всем и каждому, что мэр Мосик Лужа держит ситуацию под контролем и что в течение сегодняшнего дня все наладится. К полудню вы обязаны вернуться в штаб-квартиру.

«Куй железо, пока горячо» – кажется, это гномья пословица.

Сейчас она как раз к месту.

– Наладится? – спросил кто-то из задних рядов. – Это как?

– В городе воцарятся мир и спокойствие. Повторяю – вы должны сообщать об этом всем и каждому. Ясно?

– Так точно, – ответил нестройный и довольно хриплый хор.

– Отлично. – Форн Фекалин позволил себе улыбнуться. – Ква-Ква поделен на районы, и каждому из патрулей достанется один из них. Лейтенанты, выйти из строя и все ко мне. Быстро.

Через пять минут каждый офицер стал гордым обладателем размалеванного куска картона и недоумения по поводу того, что с ним делать.

– Приступайте, – приказал МЕНТ. – Разойтись. Да, сержант Гриббл, попрошу вас остаться. Для вас есть особое задание.

Торопливые начали расходиться. Фотонам, прилетевшим с опозданием, пришлось врезаться не в начищенные кольчуги, а в грязную, испещренную отпечатками сапожищ землю.

Ну что же поделать, любое везение рано или поздно кончается.

Сержант Гриббл осторожно подошел к Форну Фекалину и попытался изобразить стойку «смирно». Пожалуй, у умирающего от ожирения гиппопотама этот маневр вышел бы лучше.

– Значит, так, – сказал МЕНТ и в нескольких словах изложил особое задание. Оно оказалось настолько простым, что даже Гриббл понял его с первого раза. Тяжело переваливаясь, он удалился.

А Форн Фекалин вошел в здание и поднялся к себе в кабинет, где его ждали двое лейтенантов из новеньких. Они походили на МЕНТа, как братья, или, если вам нравятся более общие сравнения, как близкие родственники.