Кошка, которая умела плакать... - Наталия Аникина

Анару стало казаться, что Аласаис успела распахнуть свои сияющие Глаза над Руалом уже тысячу раз, когда череда коридоров внезапно сменилась белизной стен просторного покоя, расписанного золотыми изображениями каких-то диковинных трав. Невольно у обоих путников вырвался вздох облегчения при виде этого напоминания о прелестях наземного мира. Это был первый освещенный зал, который встретился им на протяжении всего пути, и они только сейчас почувствовали, как устали от серого однообразия последних дней.

— Ты понимаешь, где мы? — спросил Анар, оглядываясь по сторонам. Он перебирал в памяти все предания, которые слышал о подземелье, но этой комнаты припомнить не мог.

— Это вход в Залы Правоверных, где хранится Кодекс, — мысленно ответила Аниаллу, кивнув головой в сторону дверей в противоположной стене комнаты. — За ними будет мост, потом… — она сощурила глаза, словно вглядываясь во что-то невидимое Анару, — потом какие-то святилища, а за ними уже наша цель. Не сегодня-завтра мы будем там, — радостно заявила она, направляясь к белеющей впереди лестнице, ведущей к дверям.

На широкой площадке верхней ступени возвышалась огромная золотая чаша, опирающаяся на головы трёх сидящих кошек из темно-красного камня. Аниаллу подошла к ней и поманила Анара пальчиком. Глядя на неё, алай невольно нахмурился — что-то странное было в её лице.

— Я редко лгу, Анар Сай, — печально и серьезно сказала девушка, когда он всё же приблизился к лестнице, — помнишь, я говорила тебе про жертвоприношение перед некоей дверью? Твой час настал! — вдруг громогласно заявила она, резко повернувшись к Анару всем телом.

Анар обомлел — перед ним стояла грозная тал сианай… настоящая, руалская, с кинжалом в высоко поднятой руке, уже занесённым для удара…

…Две кошки — золотая и чёрная — лежали, свернувшись одним клубком.

— Ну прости, — говорила чёрная в затылок золотой, прилизывая её вздыбившуюся шерсть, — я глупо пошутила. Глупая шерстноухая вертихвостка. Мне и нужна-то была только капелька твоей царственной крови, ну не открывается эта лиарова дверь без неё!

Анар, вывернув голову и скосив глаза, посмотрел на неё долгим обиженным взглядом и, вздохнув, примирительно пробурчал:

— Ладно. Откуда брать будем?

Капли крови упали в жертвенную чашу, и через мгновение двери Залов Правоверных распахнулись. В открывшейся им череде покоев вспыхнул свет.

Они шли через анфиладу комнат, стены каждой из которых были выложены камнем своего цвета и покрыты рисунками, изображающими различные сцены из жизни руалского общества. Под каждым таким рисунком была выбита надпись — одно из положений Кодекса.

Чем дальше, тем богаче становилось убранство залов. Серый камень и черно-белые тона первой комнаты, стены которой были заполнены поучениями для рабов, сменились искусно вырезанными в белоснежном камне письменами в зале, устанавливающем каноны праведной жизни для высшей знати. Изображения на стенах становились всё более живыми и яркими, появились статуи, а в зале, посвященном приближённым царя и Верховным жрецам, обнаружились восемь боковых проёмов, ведущих в какие-то оставшиеся неосвещёнными помещения.

— Да, ваши жрецы постарались, — Аниаллу остановилась, заинтересовавшись тем, какой положено быть Высшей жрице, в сане которой она находилась бы, родись в Руале. — Я не удивлюсь, если в последнем зале подробно расписано, как надо себя вести и что делать Аласаис…

— Подлежу выбраковке, — притворно обречённо заключила Аниаллу, закончив сравнение.

Анар осторожно взял её за плечи, развернул лицом к себе и… прислонил спиной к стене.

— Да… и ростом не вышла… — ехидно протянул он, смерив недоумевающую девушку взглядом, который задержался где-то у неё над головой, — и по ушам тебе сейчас дадут лопатой, — сказал он, разворачивая её обратно лицом к стене.

Никакой лопаты, конечно, не было, зато было опахало, которым два нарисованных раба начали старательно обмахивать нарисованную же жрицу.

Можно было прикоснуться к любой из них, и картинки оживали: рабы тысячью разных способов кланялись своим господам, алаи совершали обряды перед алтарями и приветствовали друг друга, цари восседали на тронах, повелевая стоящими перед ними — каждая на своём месте и в особенной позе — кошками…

Анар и Алу ещё долго бродили из зала в зал, от одной стены к другой, забавляясь как дети в кукольном театре. Временами торжественную тишину нарушал громкий хохот — это смеялась Аниаллу, обнаружив особенно комичную церемонию или фигуру.

Но вскоре залы, а вместе с ними и веселье, закончились на руководстве: как быть «правильным» руалским царём, и алаи растворили створки дверей, ведущих прочь из Залов Правоверных.

Они стояли на вершине крутой лестницы, спускающейся на каменный карниз, за которым разверзлась пропасть. Над ней тянулся мост, кажущийся тоненькой ниточкой по сравнению с колоссальной расщелиной, отвесные стены которой он соединял. В воздухе по обе стороны от него парили, чуть покачиваясь сверху вниз, чёрные изваяния алаев с тускло-алыми глазами.

Вдалеке метались какие-то тени, ещё более густые, чем окружающая тьма. Далеко внизу угадывались почти неразличимые взгляду отблески чего-то красного.

— Что это там? — поинтересовалась Аниаллу, наклоняясь вперёд.

— Это эн'элмер — тени гнева. Того, кто ступит на мост без права сделать это, они выпьют до дна и, говорят, даже душу существа поглотят без остатка, — шёпотом пояснил Анар, которому казалось неуместным говорить громко в этом древнем и священном месте, внушающем его соплеменникам почтение и ужас.

— А на дне? — кощунственно-равнодушным тоном спросила Алу.

— Про дно мне ничего не известно. Видимо, тому, кто описывал в своей книге путь к гробницам, не посчастливилось упасть с этого моста, — от собственной шутки Анару стало как-то не по себе. Видно, слишком глубоко сидел в нём воспитанник руалских жрецов, и если на поверхности земли он легко выказывал пренебрежение к предметам веры, то здесь собственные непочтительные слова были неприятны ему и вызывали необъяснимое чувство стыда.

За их спинами постепенно угас свет. Только алые блики чуть заметно ложились на лица Анара и Аниаллу, опередившей своего спутника и уже ступившей на мост. Дожидаясь его, она постояла некоторое время, опасно нагнувшись и словно опираясь животом о незримые перила, — что-то разглядывала под мостом. Анару ничего не оставалось делать, как последовать за ней. Он был уже в паре шагов от девушки, как она вдруг прыгнула с моста вниз.

Алай бросился за ней. Воздух привычно подхватил его, и Анар стал плавно опускаться на дно пропасти. Если у неё вообще было дно…

Оказалось, что всё-таки было, утыканное множеством острых камней. Некоторые из них походили на крошечные сталагмиты. Закруглённые верхушки покрывало какое-то вещество, которое и испускало красное сияние. Анар, заинтересовавшийся специфической магической аурой, окружавшей эти камни, собрался было подлететь к ним поближе, чтобы получше рассмотреть…