Третье пророчество - Олег Вакуловский

Поэтому она и оказалась в спальне Потоцкого. Она даже пыталась потом сама себя проанализировать. Она пришла к Потоцкому, потому что он тоже был русским, теперь ей почему-то это стало важным. И еще она пришла к нему, потому что он был очень привлекательным мужчиной, помоложе, чем этот чурбан Густавссон. Сверхзадача заключалась в том, чтобы Эрика Густавссона это рано или поздно задело. А если его это заденет, стало быть, он обратит наконец-то на нее свое внимание – впервые за полгода, пока она работает в Бюро.

Скажете, глупая молодая девчонка?! А ведь сработало! «Сработало, черт побери! – радостно думала Ингела и попросила про себя: – Ну повтори, повтори это еще раз...»

* * *

– Девочка моя дорогая, – послушным эхом отозвался шведский тролль.

То ли от виски, то ли от важности момента глаза его увлажнились, и в этот момент он стал совершенно неотразимым – мужчина ее мечты.

– Присядь рядом, – попросил ее Эрик, и в глазах его зажегся на мгновение дьявольский огонек, который Ингела заметила, но который, увы, так и не стал для нее в очередной раз знаком предостережения, а, наоборот, полностью лишил ее всякого разума. – Я тебе должен кое-что сказать...

* * *

Ничего этого Потоцкий, конечно, не видел. Он в этот момент бродил по центру Осло, старательно избегая близости к отелю, в котором поселилась жизнерадостная делегация Российской государственной библиотеки. За ним тенью вышагивал водитель, отправленный для сопровождения шведским троллем. Это, впрочем, не помешало Потоцкому вовремя оказаться в тихом баре, название которого он знал еще до того, как его увидел.

Водитель Густавссона пристроился за дальним столиком и честно пил свой дежурный кофе. Здесь был довольно веселый квартальчик, неподалеку находилась улица, не указанная в путеводителях для туристов, на которой в большом количестве обитали нехорошие девчонки. Поэтому водитель, конечно, не придал никакого значения тому, что одна из таких девчонок начала заигрывать с русским, когда он появился в баре. Правда, он не мог услышать, что именно девочка говорила русскому. Но что она может ему сказать? Тоже мне загадка.

– Завтра вечером можете возвращаться, – сказала ему девица, исправно сохраняя на раскрашенном лице зазывную улыбку. – Задание выполнено.

Потоцкий с застенчивой улыбкой отмахнулся от нее, и девица громко сказала по-норвежски:

– Ну и дурак! Передумаешь – я буду на углу.

– И кого мы пригласим в гости?

– Удава! – радостно отвечала внучка.

– Но удав ведь большой, он у нас весь не поместится! – Бабушка сделала вид, что очень испугалась такой перспективы.

– Ну ничего, тогда мы пригласим в гости половинку удава.

– Так нельзя! – опять забеспокоилась бабушка. – Нельзя приглашать в гости половинку удава. Если уж приглашаешь в гости, то надо пригласить целого удава, иначе получится очень неудобно.

Он с удовольствием сейчас подслушивал с веранды этот оживленный разговор на дачной кухне. Никогда бы не подумал, что его красавица жена так незаметно станет бабушкой и, главное, очень хорошей бабушкой, о которой можно только мечтать. Такое ощущение, будто она всю свою жизнь тщательно готовилась к этой роли и только и ждала, когда ей наконец позволят стать бабушкой. Ему казалось, впрочем, что внешне она на эту роль никак не подходила. Хотя все изменилось, бабушки тоже очень изменились – резко помолодели и похорошели. А может быть, это он резко постарел и теперь все воспринимает совсем по-другому?

– Вот спроси у дедушки, – услышал он голос жены с кухни, и внучка тут же крикнула на весь дом:

– Деда!

– Что за крик? – тут же возник он на пороге.

– У нас проблема, – объяснила жена. – Хотели пригласить в гости удава, но выяснилось, что он у нас не поместится. Теперь вот думаем, кого бы пригласить вместо него.

– Можно тридцать восемь попугаев, – деловым голосом предложил он.

– Каких таких тридцать восемь попугаев? – подозрительным голосом спросила внучка.

Бабушка быстро прошла мимо него и шепнула:

– Ты попал. Она не видела мультфильм.

– А откуда же она тогда знает про удава? – удивился он.

– Из другого источника, – процедила сквозь зубы бабушка и сделала ему страшные глаза.

– А кто такие тридцать восемь попугаев?

Он уже понял, что от ответа ему не уйти. Теперь придется пересказывать мультфильм про удава и тридцать восемь попугаев в собственной версии.

– Ну, значит, так... – Он с грустью налил себе чаю и бросил в него лимон. – Однажды жили-были тридцать восемь попугаев... М-да, это были веселые такие попугаи...

Он сразу понял, что почти не помнит сюжет мультфильма, но было уже поздно.

– Ну-ну! – поторопила внучка. – Веселые, значит, были попугаи. А дальше?

А дальше он как раз представлял себе весьма туманно. Вообще надо признать, что в роли дедушки он еще только делал первые шаги новичка. И далеко не все у него пока получалось.

Однажды он подслушал, как его жена придумывала внучке сказку про плохой и хороший лес. Лес около их дачного поселка был разделен дорогой. Одна его часть вечно была населена играющими детьми и гуляющими дачниками, а другая и белым днем казалась довольно глухой и даже угрюмой. Стоило войти в один лес, и сразу поднималось настроение. А войдешь в другой, оно становилось немного тревожным. Однажды поздним вечером он все-таки забрел со своей огромной собакой в этот плохой лес. Не прошли они вглубь и двадцати шагов, как в темноте послышались странные звуки – как будто кто-то продирался сквозь чащу. Он посветил кругом своим мощным фонариком, но никого не обнаружил. Самое интересное, что собака вроде бы и не услышала этих звуков. А потом в глубине леса послышался необычный крик. Это был крик и не человека, и не животного. Может быть, какой-то ночной птицы? Вот этот звук собака уже услышала, уперлась четырьмя лапами в землю, подняла шерсть дыбом и категорически отказалась идти дальше. Хотя он и сам уже не очень-то к этому стремился. Так они вдвоем побыстрее и выбрались из этого темного леса и тут же перебрались через дорогу в хороший лес. Здесь, несмотря на темноту, все уже было по-другому, и собака радостно натянула поводок, рассекая местные кусты.

Так что сказка, которую придумала жена для внучки, основывалась, можно сказать, на реальных событиях. Ему очень понравилось такое художественное осмысление действительности, и еще ему понравилась сама идея сказки. Это было очень педагогично – разделить весь мир на хороший и плохой лес.

Потом в связи с лесом возникла новая сюжетная линия. Оказалось, детей в их дачном поселке терроризирует страшный волк, который хочет съесть тех из них, которые плохо завтракают и обедают. Этот прием бабушки ему показался уже не таким педагогически правильным и не слишком-то достоверным. Получалось, что пухленьких и хорошо обедающих детей, по бабушкиной версии, волк почему-то не трогал.