Как я играю! - Алексей Штерн

Сецц-харко вновь разинуло над Буськой свою зубастую пасть, но в последний момент медленно повернуло голову в сторону Женуа фон дер Пропста. Теперь магистр уловил движение слева от себя и сразу почувствовал выброшенную в сторону чудовища магическую волну. Тот самый наездник, что едва не вырвал у Мэвера всю бороду, теперь плел одно заклинание за другим. Которые, к немалому сожалению, вместо того чтобы испепелить чудовище на месте, всего-навсего затормаживали его действия.

Магистр Пропст видел, как шатает старенького заклинателя, как трясутся его руки и начинают подкашиваться ноги, и в то же время – как обретает ярость потускневший было взгляд Сецц-харко, как напрягаются его ноги, чтобы совершить рывок, и вслед за ним – плевок.

А еще видел Женуа фон дер Пропет, как из образовавшегося входа в пещеру один за другим выпрыгивают звери с белоснежными шкурами, прижатыми к голове ушами и оскаленными пастями. Последние из стаи волки еще продолжали выпрыгивать из пещеры и, мягко приземлившись на землю, бесшумно устремляться вперед, а вожак стаи уже впился зубами в спину рыбы-крокодила. Следующие два волка вцепились Сецц-харко в лапы, другие повисли на хвосте, туловище, шее. Звери шевелящимся белым комком облепили чудовище и с рычанием принялись рвать его, постепенно окрашиваясь в красное. И после того, как, подчинившись рыку вожака, все разом отпрыгнули в стороны, от Сецц-Харко остался лишь наполовину обглоданный скелет.

Как бы ужасно ни выглядело чудовище при жизни, магистра Пропета буквально передернуло от этих продолжающих держаться на суставчатых костях останков. Еще один короткий рык вожака, и стая набросилась на Сецц-харко, чтобы закончить пиршество.

Тем временем вожак неторопливо осмотрелся. Ненадолго задержал взгляд на привязанном к столбу человеке, никак не прореагировал на поспешившего спрятаться за тем же столбом старика-гоблина, сторонясь костровища, подошел и обнюхал кусок льда, в котором застыл в прыжке не виданный им прежде черный зверь, затем остановился напротив обледеневшей Буськи.

Через прозрачную голубоватую корку гномиха смотрела на него округлившимися глазами, и волк, словно догадавшись, что от него ждут помощи, встал на задние лапы, а передними толкнул льдину, которая повалилась на землю и раскололась. Вожак не стал дожидаться, пока его недавняя спасительница, жадно хватающая ртом воздух, поднимется на ноги. Очередной короткий рык – и стая, оставившая от Сецц-харко теперь уже полностью обглоданный скелет и не успевшая обратить свое кровожадное внимание на новую жертву, послушно направилась к пещере, из которой так внезапно появилась несколько минут назад. Замыкающий цепочку насытившихся зверей вожак оглянулся лишь в самый последний момент и, убедившись, что с двуногим существом, с которым судьба свела его на Ледяной реке, все в порядке, вильнул хвостом и исчез в темноте пещеры.

В сознании Буськи одновременно пульсировали три мысли: первая – она никак не должна была остаться в живых, лишенная возможности в течение нескольких минут сделать даже один глоток воздуха; вторая – вожак волчьей стаи пришел ей на выручку, защитив от зубов ужасного Сецц-харко и разбив ледяной панцирь; и третья – теперь ей самой необходимо как можно скорее освободить своих товарищей, до сих пор остающихся в плену!

Вот Тубузик, вот Савва, вон Шермилло, а вон и ее брат Мэвер! Да кто-то еще, явно из спортсменов-спиннингистов, подвешен над углями, шипящими из-за капель воды, капающих на них с ледышки. И еще – сам магистр Пропст, привязанный к столбику и беззвучно открывающий рот. Или он все-таки что-то кричит, просто у нее уши заложило? Гномиха яростно помотала головой.

– Сюда, девочка, сюда! Быстрей, развяжи меня! Я знаю, что надо делать, знаю заклинание! – наконец услышала Буська голос своего преподавателя и, пошатываясь, направилась к магистру.

Ее короткий нож с кривым лезвием чиркнул по веревкам, и Женуа фон дер Пропст почувствовал себя свободным. Не мешкая, магистр попытался сотворить магическое заклинание и с ужасом понял, что затекшие руки совершенно отказываются его слушаться.

– Не волнуйтесь, – вдруг подал голос старый гоблин, сидевший рядом на коленях. – Великий шаман Якс Скаррос вновь спас множество жизней.

– Спас? – не понял Пропет. – Шаман спас множество жизней?

– Да. – Якс Скаррос кивнул на обледеневшие фигуры. – Я произнес заклинание внутренней остановки времени, и теперь все они еще долго смогут оставаться в таком вот виде и не погибнуть…

– Господин Пропет, господин Пропет. – Буська нетерпеливо подергала магистра за рукав. – Пожалуйста, поторопитесь! Я чуть-чуть не задохнулась! Они тоже все могут задохнуться!

– Сейчас, сейчас, я быстро. – Магистр собрал всю волю в кулаки, вернее, в растопыренные пальцы рук, закрыл глаза и принялся шептать непонятные для гномихи слова, сопровождая их плавными пассами.

Все действительно произошло довольно быстро. Буська обернулась на раздавшийся треск и увидела, что льдина, обволакивающая ее брата, лопнула, превратившись во множество сверкающих осколков, осыпавшихся к ногам Мэвера. То же самое секундой позже случилось с Тубузом, затем с Шермиллой и всеми остальными, в том числе и с замороженными кагами. Поляну заполнили кашель, хрипы и стоны. Хуже всех пришлось Итдфику, но Шермилло, оказавшийся к нему ближе других, вовремя подхватил с рогатульки конец кола и отодвинул его на безопасное расстояние.

Финал заклинания магистра Ордена монахов-рыболовов ознаменовался оглушительным грохотом со стороны озера. Все, кто был в состоянии, обратили на озеро взоры и увидели зигзагообразную трещину, взявшую начало от берега, пробежавшую через пробитые рыбаками лунки и потерявшуюся где-то на противоположном конце водоема. Магистр Пропст открыл глаза, подмигнул ошарашенной Буське и устало произнес:

– А вот теперь можно и нормально рыбки половить, а то чего-то очень кушать хочется…

Усадьба бывшего метрдотеля ресторана «Золотой шлем герптшцога» гнома Ватранга Семьдесят четвертого считалась одной из самых богатых во всем гномьем квартале Фалленблека. И пусть располагалась она на самой окраине города, зато – на знаменитой улице Дарош, на которой вели торговлю почти все гномьи лавки, в том числе и соседствующая с имением Ватрангов лучшая лавка рыболовных товаров «Настоящая магическая рыбалка», хозяином которой был господин Казимир.

Главное же достоинство расположения усадьбы было в том, что огромный дом клана Ватрангов примыкал тыловой стороной к высоченной скале, которая являлась началом горного хребта, тянущегося на запад на многие и многие мили. И прямо в эту скалу из разных частей дома имелось несколько дверей, открывающих входы в гномьи пещеры и коридоры, которым не было числа. Не напрасно клан Ватрангов считался в гномьей среде одним из самых значимых не только в Фалленблеке, но и во многих других местах.

Со стороны улицы Дарош усадьба была огорожена каменной изгородью с массивными деревянными воротами, в которых было прорублено три калитки – специально для посетителей разного роста: для гномов, лекпинов и гоблинов, для людей и эльфов, а также для троллей. Надо сказать, что Ватранг Семьдесят четвертый был не только метрдотелем, но еще и известным общественным деятелем, входящим в Совет мудрейших гномов из-под Горы, а также доверенным лицом самого герптшцога Ули-Клуна. Соответственно в доме у него имелся свой кабинет для приема важных гостей, к какой бы народности те ни относились.