Корсар. Мираж Золотого острова - Тим Северин

Из кубрика еще что-то крикнули.

— Что они говорят? — шепотом спросил Гектор Штолька.

Впервые за несколько недель голландец улыбнулся:

— Он спрашивает, что я делаю в компании голых дикарей.

— Скажите, что мы хотим им помочь, — сказал Гектор.

Штольк перевел ответ. Последовало долгое молчание. Потом тяжелая деревянная дверь кубрика медленно отворилась, и на пороге появилась странная фигура. Это был заросший густой бородой и весьма нетвердо стоявший на ногах человек. Он чуть ли не пополам сгибался от надрывного кашля. На нем была грязная, видавшая виды матросская одежда. Сальные спутанные волосы падали на плечи. Незнакомец нервно стискивал свой мушкет. Видимо, его сильно испугал Мапанг, спрыгнувший на палубу прямо у него за спиной. Чаморро выхватил оружие из слабых рук голландца.

— Не бойся, — сказал Штольк. — Это друг.

Теперь, вблизи, Гектор смог лучше рассмотреть бледное лицо и слезящиеся глаза больного.

— Вы старший над этими разбойниками? — спросил тот слабым голосом по-английски, но с сильным акцентом.

— Главный у нас Мапанг. А вы кто такой?

— Хендрик Флюкт, капитан и отчасти владелец этого злосчастного судна под названием «Вестфлинге».

Внимание Гектора привлекло какое-то движение в дверном проеме за спиной Флюкта. На пороге появился еще один человек, который, чтобы не упасть, привалился к косяку. Его истощенное тело тоже сотрясали приступы кашля.

Гектор заметил, что пока больной, шатаясь, выходил из кубрика, Мапанг пятился прочь, старался отойти подальше. У чаморро на лице появилось выражение, которого Гектор до сих пор у него не видел, — тревога.

Хендрик Флюкт снова заговорил:

— Я думал, все беды с нами уже случились, но тут мы увидели ваш корабль. А у нас ни одного здорового человека на борту! Никого, кто в силах выстрелить из пушки!

— Где ваша команда? — спросил Гектор.

— Давно не проверял, — с горечью ответил голландец. — Нас было двадцать три человека, дюжину мы уже отправили за борт, а потом у нас и на это сил перестало хватать. — Он опять согнулся в три погибели. Его тошнило. Когда Флюкт выпрямился, у него дрожали колени, и ему пришлось уцепиться за ялик, чтобы удержаться на ногах. Он еле заметно кивнул на своего товарища. — Мы с Питом еще способны нажать на спусковой крючок. Остальные слишком слабы даже для того, чтобы пошевелиться.

— А врач? У вас есть врач?

На лице голландца появилась страшная, мертвенная улыбка:

— У нас на судне никогда не было врача. Мы не можем позволить себе такой роскоши. А добровольцев что-то не нашлось.

— Но я думал, что на всех судах Компании должен быть врач.

Эти сведения Гектор почерпнул у Штолька. На каждом судне Голландской Ост-Индской компании обязательно имелись лекарства и человек, исполнявший обязанности врача. Гектор полагал, что «Вестфлинге» — судно Компании, так как ей принадлежит монополия на торговлю в Ост-Индии.

— А кто сказал, что это судно Компании? — усмехнулся Флюкт.

Гектор припомнил цвета кормового флага. Действительно, у Ост-Индской компании иные цвета — красный, белый и синий.

Но тут в разговор вмешался Мапанг, отступивший уже на несколько шагов:

— Гектор, надо немедленно уходить с этого корабля. У них лихорадка.

— Нет, Мапанг. По-моему, это другая болезнь, я знаю.

Видно было, что чаморро ему не верит. В голосе Мапанга слышались страх и отвращение:

— Если мои люди заболеют этой болезнью, то умрут.

Он быстро пошел к тому борту, у которого стоял сакман.

— Послушай, Мапанг, поверь мне! Я знаю об этой болезни! Я однажды помогал доктору лечить ее! — крикнул Гектор вслед чаморро.

Мапанг отчаянно замотал головой:

— Даже самый лучший макан не сможет изгнать злых духов, порождающих эту хворь!

Он был уже у самого ограждения.

— По крайней мере, возьмите с собой оружие, — сказал Гектор. — Вы же за этим здесь!

— Я знаю, как передается зараза. Я не хочу принести ее на Роту. Ты и твои люди — делайте, что хотите.

— Тогда скажи Дану, Марии и Жаку, чтобы поднимались сюда, — попросил Гектор.

Он снова повернулся к Флюкту.

— Со мной четверо здоровых мужчин, опытных мореходов, — Гектор старался изложить суть дела поскорее, пока Мапанг не покинул корабль, — и еще женщина, она могла бы ухаживать за больными. Если вы дадите этим людям мушкеты и порох, мы шестеро останемся с вами и поможем довести судно до какого-нибудь берега.

Голландец позволил себе циничную ухмылку:

— Даже если я откажусь, ваши дикари все равно отберут наши ружья. Разумеется, я принимаю ваше предложение.

— Подожди, Мапанг, подожди минутку! — крикнул Гектор и повернулся к Флюкту. — Быстрее, где сундук с оружием?

Голландец указал на люк под квартердеком. Гектор с Изреелем вытащили на палубу сундук. Изреель открыл крышку, и они вдвоем стали передавать мушкеты воинам чаморро. Те брали, но явно нервничали и к больным старались не приближаться.

Мария и остальные едва успели перебраться из сакмана на голландское судно — чаморро поспешно отдали швартовы. Казалось, они в панике, даже к канатам боялись прикоснуться. Они даже не оттолкнули свой сакман от пораженного болезнью судна — просто дождались набежавшей волны. Никто из них даже не оглянулся на «Вестфлинге» — каноэ чаморро стремительно мчалось назад, на Острова Воров.

Постоянные постукивания и дрожь в рулевом устройстве при каждом, даже самом незначительном маневре действовали Гектору на нервы.

— Позвольте, я разберусь с этим? — обратился он к капитану-голландцу.

Флюкта как раз согнул очередной приступ кашля, и он только слабо махнул рукой: мол, делайте как знаете.

Оставив Марию и других, Гектор, Дан и Штольк отправились на полубак. Рулевое устройство было старого образца — с тяжелым румпелем, передвигаемым вперед и назад. Дан подобрал короткую веревку, обмотал ее вокруг рычага и закрепил. Постукивания прекратились. Гектор и Штольк вскарабкались на квартердек — взглянуть на флаг, обмотанный вокруг флагштока. Гектор развернул полотнище и расправил его.

Такого флага он никогда не видел: три серебряные полосы по диагонали на темно-синем поле, на полосах вышиты красные значки в виде сердец. Он насчитал семь штук.

— Что это за флаг? — спросил Гектор Штолька.

— Флаг Фризии — страны, откуда я родом, — ответил голландец. — Красные сердца символизируют семь наших островов. Некоторые говорят, что их должно быть девять; другие считают, что это вовсе и не сердечки, а помпебледден, листья водяной лилии.