Самый тяжелый наркотик - Татьяна Луцевич

- Я не восторженная глупая дурочка, влюбившаяся в адмирала вражеского военно-космического флота, Каерин. То, что произошло ночью, не было помешательством, для меня это являлось категорически острой необходимостью, - поморщилась я. - Мне нужно было повысить уровень адреналина в крови и некоторых гормонов, в том числе эндорфинов.

- Это связанно с генной мутацией, ставшей следствием твоего неудачного эксперимента?

- Верно, - кивнула я. - Для нормальной жизнедеятельности моему организму необходима искусственная стимуляция биохимических и эндокринных процессов, и, в виду отсутствия наркотиков, мне пришлось воспользоваться альтернативным вариантом.

- Но ведь это безумие, - выдохнул собеседник.

- Это моя жизнь.

- После крушения спасательной капсулы ты, конечно, забыла рассказать мне об этой маленькой, незначительной особенности? - зло поинтересовался ариец.

- Я не знала наверняка, это была всего лишь гипотеза, - пожала я плечами.

- И тебе понадобилось столько дней, чтобы ее проверить? - повысил голос мужчина. - Ты стонала от боли, не могла ни есть, ни пить и несколько дней провела в беспамятстве, буквально умирая на моих руках!

- Этого не должно было произойти, - поджала я губы. - Боль зашкаливала, хотелось выть, как волку на луну, и я не выдержала, однако обещаю, что подобного больше не повторится.

- Ты в этом уверена? - поднял бровь Каерин.

- По крайней мере, я сделаю для этого все возможное.

- Например, раздобудешь наркотики?

- На заброшенной базе должен быть медицинский блок, в котором наверняка остались какие-нибудь препараты, - с надеждой в голосе произнесла я.

- Почему ты выбираешь их, Минам? - задал немаловажный вопрос ариец.

- Потому что наркотики предсказуемы, - зло ответила я. - Они не истребляют хладнокровно моих сородичей, не уничтожают целые планеты и не добавляют мне ощущение ужаса.

- Ты ненавидишь меня, Минам? - приблизившись вплотную, он взял меня за подбородок, заставляя посмотреть вверх. - Скоро ты забудешь о неуместной гордости и потаенных страхах. Когда ты превысишь меру и упадешь на колени, когда твои любимые наркотики заберут у тебя все, что ты имеешь, ты сама попросишь меня о помощи, и я сомневаюсь, что мне придется ждать долго.

- Произошедшее ночью было ошибкой! - резко вскочила я на ноги. - Держись от меня на расстоянии.

- Это было твоей самой большой оплошностью, сладкая, потому что отныне я не стану из жалости идти у тебя на поводу.

- Ты мне угрожаешь? - разозлилась я.

- Нет, Минам, я тебе обещаю, - ответил Каерин, и в его решительном взгляде явственно читалось то, что пощады не будет.

Недовольные друг другом, мы отправились в путь, и я шла, игнорируя имперца и демонстративно не разговаривая. С каждым днем я становилась более раздражительной, находясь в состоянии эмоционального напряжения, беспокойства и тревоги. Время тянулось, будто на распятии, часы складывались из минут, минуты - из секунд, а каждая секунда - из бессмысленной бесконечности.

Мышцы начинали сводить судороги, я перестала высыпаться, крутясь на песке и не находя себе места. Мою голову кружила близость арийца, казалось, он был везде, окружал со всех сторон, и, несмотря на то, что мы не разговаривали, он даже молчал слишком громко. Я переставала владеть собой, и при взгляде на Каерина у меня начинали предательски дрожать руки. Мне довелось перепробовать много разных психотропных веществ, но с настолько тяжелой формой зависимости я столкнулась впервые.

В один из жарких знойных дней мы подошли к обрыву в необъятную пропасть, словно к рубежу мира. Крутой скалистый склон терялся в серой дымке, надежно хранившей инопланетные тайны. Несмотря на нещадно палившее светило, от нее веяло сыростью и затхлостью. Мы остановились на самом краю, безрезультатно всматриваясь в занавес, который был неплотным, но уже в нескольких метрах разглядеть что-либо не представлялось возможным.

- Мне не нравится этот туман, - нахмурился ариец.

- Скорее всего, это смог, явившийся следствием чрезмерного загрязнения воздуха вредными веществами. Их концентрация, вероятно, являлась колоссальной, ведь разработки полезных ископаемых и промышленные производства были прекращены здесь несколько столетий назад.

- Нам нужно найти кружной путь, - решительно произнес Каерин. - Спускаться в пугающую неизвестность слишком опасно.

- Но обходная дорога займет очень много времени, - поджала я губы.

- До глобальной радиоактивной катастрофы эта планета имела девятый, один из самых высоких уровней опасности. С учетом прошедшего времени страшно представить, во что могли мутировать местные хищники, - поделился своими опасениями собеседник.

- Заброшенная база находится по другую сторону ущелья, и это кратчайшая дорога.

- Соваться туда - самоубийство, - был непреклонен Каерин.

- Ты унылый и занудный фаталист! - поморщилась я. - Возможно, находившиеся в зоне радиационного поражения биологические виды к настоящему моменту полностью вымерли, и нам совершенно нечего опасаться.

- Лично я не рассчитывал бы на то, что одни из самых опасных тварей во вселенной пали смертью в неравной борьбе.

Я подошла на несколько шагов ближе, и под моими ногами зашуршали мелкие камни, срываясь вниз.

- Но мы не узнаем этого, если не проверим, - ответила я, внимательно вглядываясь в таинственную пропасть.

У меня закружилась голова, начали подкашиваться ноги, и к горлу подкатило чувство тошноты. Это было неприятное ощущение, фобия обезоруживала, делала беззащитной перед приступом страха. Прыжок в неизвестность обещал разнообразить скучные, монотонные будни и повысить уровень адреналина в моей крови, временно заменив наркотики.

Заметив целенаправленное движение, Каерин успел выкрикнуть лишь пару слов:

- Минам, нет!

Я упала с бешеной высоты в невесомое облако, окунувшись в совершенную пустоту. Сильный порыв ветра ударил в лицо, и подвластная стихия, забравшись за воротник, снизила сумасшедшую скорость. Столкновение с землей вышло жестким, я несколько раз перевернулась вокруг себя, повредив локти, и не сразу смогла подняться.

В удушливой пелене пыли и загрязняющих веществ было тяжело дышать. Мои ноги по щиколотку погрузились во влажную, отдававшую гнильем, плесень, которая покрывала скалистую поверхность. Видимость была скверной, необычная флора таяла в сизом тумане, вызывавшем неясное чувство беспокойства.

Возле моей головы пролетело маленькое создание с непропорционально большими крыльями. Покружив над причудливым растением, напоминавшим гигантскую земную пассифлору, оно опустилась на изогнутый побег. Я не успела удивиться впечатлявшему набору когтей для столь малогабаритного существа, как терновый венец растения неожиданно схлопнулся, сломав крылья и заставив вздрогнуть случайного свидетеля. Местная биосистема оказалась пассивно-агрессивной, и ее представители с точки зрения науки не могли не вызвать у меня восхищение.