Миры Бесконечности - Акеми Дон Боумен

«Если это действительно так, то почему никого не волнуют мои идеи?» – всплывает в голове мысль, и мне приходится приложить все силы, чтобы не скривиться.

– Я не прошу отвезти меня в город Колонистов. На самом деле я надеюсь, что мы отойдем от него как можно дальше. – Я пожимаю плечами. – Мне просто хочется сменить обстановку. Хочется посмотреть, повлияет ли это на мои способности.

Если я планирую спасти Мартина и девушку, мне нужно стать похожей на Заклинателей: сильной, храброй и способной справиться с давлением. А если я потерплю неудачу, то, надеюсь, у меня появится возможность побороться с последствиями.

Но сейчас мое обучение зашло в тупик. Конечно, поездка за пределы Поселения может показаться слишком кардинальным решением, но это единственная идея, которая у меня есть.

Ахмет поджимает губы, раздумывая над моими словами. А Тео выглядит так, будто боится даже вздохнуть, чтобы помешать ему.

– Пожалуйста, – добавляю я.

– Полагаю, в короткой вылазке не случится ничего плохого, – осторожно говорит Ахмет, отчего я тут же оживляюсь. – Колонисты не патрулируют Лабиринт регулярно. К тому же я буду все время с тобой.

– И я могу пойти с вами, – предлагает Тео, возможно, чересчур поспешно. Но, к счастью, Ахмет этого не замечает. – Если возникнут какие-то проблемы, то у тебя будет хоть какая-то поддержка.

Ахмет кивает:

– И я тогда смогу сосредоточиться на поисках материалов.

Мои пальцы начинают дрожать.

– Значит, это «да»?

– Да, – наконец соглашается он. – Я найду тебя, когда закончу с делами.

И от этих слов у меня на лице расплывается радостная улыбка, которую я даже не пытаюсь скрывать.

* * *

Как только мы пересекаем границы герцогства Победы и попадаем в Лабиринт, то оказываемся на роскошном острове, покрытом густой растительностью и окруженном золотистым пляжем. Ахмет останавливает летуна у береговой линии. Хотя его вуаль не так хороша, как у Шуры, ее хватает, чтобы время от времени отправляться на вылазки в неизвестность… пока ему не приходится концентрироваться на чем-то другом.

Мы выходим из летуна и шагаем по пляжу. Ахмет всматривается в песок в поисках подходящих предметов, которые сможет превратить во что-то новое. Он находит кучку патронов и кладет пару из них в карман, а остальные возвращает на землю. Мы с Тео идем чуть быстрее, и уже через какое-то время Ахмет оказывается на приличном расстоянии от нас и уж точно вне предела слышимости.

– Есть новости о твоем брате? – тихо спрашиваю я.

Тео прослушивал происходящее в Зале советов каждую свободную минуту, надеясь получить хоть малейшую информацию, которая могла бы нам помочь.

Он качает головой, и кудри цвета ириски колышутся на ветру.

– Колты так сосредоточены на Параде Корон, что иногда у меня возникает ужасное чувство, будто они вообще позабыли о нем. Что он просто прикован цепями в холодной камере. Напуганный, обездвиженный, не в состоянии что-то сказать.

– Мы отыщем его, – успокаиваю я и смотрю на Тео так, словно даю ему обещание.

Один уголок его губ поднимается, пока он пытается скрыть терзающую его печаль. Мы проходим еще несколько шагов, и тут Тео наклоняется и поднимает темно-красное морское стекло[10].

– Держи. Давай посмотрим, сможешь ли ты превратить это во что-нибудь другое.

Он осторожно кладет мне стекло на ладонь.

Я подношу его к солнцу, отчего оно тут же становится ярче. А затем представляю, что держу в руках мрамор, или пуговицу, или камень… что угодно, кроме морского стекла.

Но у него не меняется даже цвет.

Я кручу гладкое стеклышко между пальцами.

– Как бы хотелось, чтобы это давалось мне немного легче. – Я смотрю на Тео. – Чтобы я была сильнее.

Тео засовывает руки в карманы и пожимает плечами:

– Есть разные способы быть сильнее.

– Но в Бесконечности имеет значение только один.

Он поджимает губы:

– Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось. И если из-за спасения Мартина ты или Поселение окажетесь в опасности, тогда мы не станем этого делать.

В его голосе столько искренности, что я понимаю: именно так и будет.

На словах всегда легко чем-то жертвовать. А вот видеть, что за этим скрывается, намного сложнее.

Что бы он сказал, окажись Мартин прямо перед ним? Уверена, даже всей его преданности – и желания защищать Поселение – оказалось бы недостаточно.

– Мне хочется стать такой сильной, чтобы я могла стать полезной. К тому же мне просто необходимо стать сильнее, чтобы помочь самой себе, – объясняю я. – А вдруг я окажусь в ситуации, когда не будет рядом ни тебя, ни Поселения? Я должна быть готова к этому. Должна быть уверена в своих способностях, чтобы, оказавшись в одиночестве, не растеряться… Не думай, что мне плевать на жителей Поселения и на их цели, – продолжаю я. – Я согласна, что у людей должно быть безопасное место для жизни. Но при этом верю, что каждый должен делать свой собственный выбор и следовать своей интуиции. Я больше не хочу соглашаться на что-то против своей воли. Я слишком часто делала это при жизни. – Я поджимаю губы, пытаясь подобрать слова. – Мне хочется стать той, кто помогает людям, когда они в этом нуждаются. Даже если это трудно. Потому что некоторые люди заслуживают спасения.

Он молчит несколько секунд, а когда вновь начинает говорить, его голос звучит напряженно:

– Знаешь, я слышал о твоих снах и о том, как ты умерла. – Складки над его бровями распрямляются. – Думаю, ты уже такой человек.

Волны накатывают на песок, и я наслаждаюсь их песней.

Иногда я задаюсь вопросом, изменилось бы что-то, если бы я была сильнее тогда. Если бы знала, как дать отпор. Смогла бы я остановить человека в маске и выжить?

Я не виновата в своей смерти. Если только чуть-чуть. И, возможно, мне никогда не узнать, изменилось бы что-то, будь я сильнее. Но знаю наверняка: если жизнь маленькой девочки зависела бы только от того, пожертвую я собой или нет, то сделала бы это снова.

Благодаря мне ребенок сможет пожить. А матери не придется хоронить свою дочь. И еще одна девочка не попадет сюда.

Проведя здесь столько времени, я понимаю, что этого для меня достаточно.

Тео трет шею.

– Знаю, жизнь в Поселении не радужная. И мне жаль, если ты хоть раз чувствовала, будто соглашаешься на что-то против своей воли.

– Я действительно хочу помочь, – стараясь не показывать эмоции, говорю я.