Куриный бульон для души. Дух Рождества. 101 история о самом чудесном времени в году - Эми Ньюмарк

Как только елка заняла свое место в гостиной, стало понятно, что в комнате ужасно темно. На следующий день мы вернулись в магазин за огоньками.

Хозяина магазина не смутили наши наивные вопросы. Он помог нам выбрать лампочки. В результате мы унесли домой гирлянды и – еще немного тепла.

Вечером мы осторожно обмотали елку огнями и затаили дыхание, когда она засияла в темноте.

И все же нашему дереву явно чего‐то не хватало. Я выглянула в окно: какая‐то женщина убирала с тротуара снег. Я подошла, представилась и стала задавать ей наиглупейшие вопросы о елочных украшениях. Если мое невежество и удивило ее, то она и виду не подала и весело объяснила, где можно раздобыть шаров и сосулек.

Понемногу зима перестала казаться нам мрачной. С наступлением сумерек мы зажигали гирлянды. Я готовила сладкий рис с кокосом, чечевичный расам[38] и хрустящие блинчики. Запах специй мешался с ароматом хвои.

Накануне праздника мы навестили соседей: владельца грузовика, хозяина магазина и женщину, которая рассказала мне, где покупают елочные игрушки.

Кажется, теперь я понимала, в чем заключается истинный смысл Рождества: в любом месте ты будешь чувствовать себя как дома рядом с теми, чье сердце открыто для любви.

Амита Джаганнатх

Глава 10

Драгоценные традиции

Все живые существа

Я никогда не думал, что эта елка – маленькая и плохая. На самом деле, она совсем не плохая. Может быть, ей просто нужно немного любви.

ЛАЙНУС ВАН ПЕЛЬТ

В этот вечер мы растопили камин пожарче – на дворе была невиданная стужа и это тепло было как никогда кстати. В гостиной горела лишь небольшая настольная лампа, да пламя многократно отражалось в стенке буфета, в зеркале и штативе капельницы у папиной кровати. Мы устроили его здесь после того, как он вернулся из больницы домой умирать. Врачи сказали, что шансов у него нет и что рак заберет его у нас – это лишь вопрос времени. В большой гостиной мы могли обеспечить ему больше комфорта.

Папа лежал лицом к панорамному окну, из которого виднелись поля, посеребренные выпавшим снегом. Он дремал, тяжело дыша, время от времени сжимая рукой одеяло.

Было два часа ночи, но мы с моим братом Джонни оделись потеплее и вышли из теплого дома на улицу, где лежали метровые сугробы. Небо было усеяно звездами, и над горой Швейцер ярко сияла луна.

Взяв небольшие салазки и топор, мы отправились к лесу. Приходилось дышать через нос, потому что от холода ныли зубы и горло, и разговаривать не получалось. Вокруг была такая звенящая тишина, что скрип снега под нашими ногами раздавался, наверное, на несколько миль вокруг.

Пока мы поднимались по склону холма, я думала о папе. Он был лесорубом. Это была тяжелая сезонная работа, и мы порой не видели его неделями.

Он был немногословным человеком, но вот о чем он всегда с воодушевлением рассказывал, так это о природе. Папа любил лес и все, что в нем обитало. У него было доброе сердце – много раз он приносил домой раненую белку, сову, кролика или другое маленькое создание, которое нуждалось в уходе. Выходив, он возвращал его в лес.

Однажды в декабре, лет лесять назад, папа вернулся домой и с широкой улыбкой вытащил из грузовика сосновую палку с двумя кривыми ветками.

– Этому малышу совсем не досталось солнечного света для роста. Вряд ли он когда‐нибудь смог бы стать рождественским деревом. Это было бы несправедливо – ведь он не виноват, что более рослые собратья совсем его забили. Я решил, что это будет наша праздничная елка!

Так папа решил спасти и выходить это деревце.

После этого каждый год в середине декабря папа приносил домой палку с ветками и мы ее украшали. И каждый год маленькое деревце не выдерживало гирлянду, поэтому мама прикрепляла ее к окну. А из украшений на нее вешала лишь два голубых шарика.

Пока я предавалась воспоминаниям, мы подошли к маленькому уродцу, похожему на привидение, – один ствол с двумя кривыми ветвями. Мы с братом понимающе переглянулись – это маленькое дерево нуждалось в щедрой дозе любви. Джонни одним быстрым ударом срубил его и положил в сани. И мы отправились в обратный путь.

Открыв дверь в дом, мы услышали, как мама сказала:

– Папа, посмотри, что тебе принесли!

Он открыл глаза, когда щелкнул выключатель гирлянды, обрамлявшей панорамное окно. Папа улыбался, наблюдая, как мама вешает традиционные голубые шарики на кривые ветки деревца.

Это было папино последнее Рождество. С тех пор прошло двадцать лет. Но традиция, которую он когда‐то начал, живет до сих пор.

Наше рождественское неказистое деревце с редкими ветвями напоминает нам о папиной щедрости духа и о том, что даже самое маленькое живое существо в природе – это подарок.

Шэрон Рид-Ламберт

Коллекция Санта-Клаусов

Я буду чтить Рождество в своем сердце и постараюсь хранить его там весь год.

ЧАРЛЬЗ ДИККЕНС

– А где все Санта-Клаусы? – спросил Николас.

Вместе с младшим братом Габриэлем они рылись в упаковочных коробках и пузырчатой пленке, в которых мы перевезли все наши рождественские украшения.

– Какое же Рождество без Санта-Клаусов! – заявил восьмилетний Габриэль. Его лицо скривилось, и он часто заморгал, готовый вот‐вот расплакаться.

Это было первое Рождество после моего развода. Нам всем было тяжело.

– Давай поищем Сант попозже, – предложила я.

Я включила гирлянду, и скромная на вид елочка расцвела. Отвлекающий маневр сработал, и следующие несколько часов мы с мальчиками наряжали елку, пели рождественские песни и пили горячий шоколад. Наш дом наполнился новогодним настроением. Но чего‐то не хватало. После тринадцати лет жизни в браке теперь остались только дети и я.

Я неплохо справлялась с разводом. По крайней мере, все мне так говорили. Но все же одной растить детей было непросто – денег, времени и энергии постоянно не хватало.

Но вернемся к Санта-Клаусам.

Я хорошо помню, как началась коллекция Сант. После свадьбы денег у нас было совсем немного, поэтому на Рождество мы не планировали покупать много украшений. Я стояла в магазине, полном рождественских вещей, когда у моего бывшего мужа появилась блестящая идея.

– Давай выберем одного игрушечного Санту, который нам больше всего нравится, – сказал он. – И каждый год будем покупать еще одного. В конце концов соберется целая коллекция, в которой будут отражены все наши годы