Хождение Джоэниса. Оптимальный вариант - Роберт Шекли

Когда-то давным-давно юный робот ушел со своего завода. Покинутый и одинокий, он брел через дремучий лес…

Как сильно этот момент запал в память нашему роботу! Его охватило некое безумие. Смятение чувств казалось ответом на одинокое существование. Мишкин показался роботу существом несовершенным, но достойным любви. Так было предначертано и запрограммировано. Робот знал, что не знает, как этого избежать.

Голоса предков предсказывают экспериментальный психоз, вызванный экспериментальными психами.

– Мишкин! Давай к нам! Тебе нечего терять, кроме своих предрассудков!

– Цена уступки – ваша предпосылка.

– Мишкин, дружище, забудь об этой унылой истории с пропавшим узлом. Плюнь ты на него и живи нынешним моментом!

– Вашу логику повесьте здесь.

– Единственный способ выбраться из порочного круга повторения и принуждения – это обратиться к новизне! Нужно сменить регулярность на оригинальность. Ты должен стать непредсказуемым. Ты должен идти по миру так, словно это мир.

– Мишкин! Не стоит жить так, будто вся твоя жизнь – лишь подготовка к жизни. Подготовка – это иллюзия. Что, по-твоему, ты был подготовлен к тому, что делаешь сейчас?

– Принц Мишкин, я прошу вас пробудиться и осознать, кто вы такой!

– Ты ищешь объект, запечатленный в твоей памяти, как скала, торчащая посреди мелкого пруда. Это весьма трогательно, но неубедительно. Ты действительно уверен, что должен продолжать поиски? А ведь возможно, ты сейчас ищешь будущее, даже не подозревая об этом!

– Мишкин, вот то яйцо, которое ты ищешь!

– Я потерял туфельку моей возлюбленной при печальных обстоятельствах. Но теперь Мишкин нашел ее.

– Он здесь, Мишкин, перед тобой – Святой Грааль!

– Клянусь – он нашел затерянный город атлантов!

– Разрази меня гром! Он обнаружил Заброшенный рудник!

– Чтоб я сдох, если он не наткнулся на Гроб Господень!

– Это наступление на твою цель смертельно опасно, но не следует открыто сопротивляться ему. Некоторые вещи истребляют нас и воссоздают заново. Иногда мы должны стоять неподвижно и ждать, пока нас съедят.

– Открыть ворота! Дорогу Мишкину!

– Я чувствую запах утечки памяти. Кто-то здесь слишком невнимателен.

– Мишкин нашел Белую Богиню!

– А также: горшок с золотом, конец радуги, тайную пещеру – обиталище сирен, гробницу Карла Великого, чертог Барбароссы, Сивиллины книги[3], философский камень и многое другое.

Мишкин жил в миленьком маленьком домике с миленькой маленькой женой и миленькой маленькой беседкой, обвитой виноградом. Почти все, чем владел Мишкин, было миленьким и маленьким. Конечно, попадались и исключения: например, славная большая собака, не очень славное большое кресло и совсем не славная маленькая машина. Но почти все остальное было настолько миленьким, насколько это вообще может быть, и настолько маленьким, насколько на это можно надеяться.

И вдруг в один прекрасный день произошла

ВСПЫШКА БУДУЩЕГО!

На первый взгляд, он выглядел стариком. Седые волосы, тяжелая походка, отвисшая нижняя губа, тусклые глаза и покрытые пигментными пятнами руки – все это подтверждало, что ему уже изрядно за семьдесят. Тем удивительнее было обнаружить, что настоящий хронологический возраст этого человека равняется двадцати трем годам.

– Одно происшествие гнетет меня, – дребезжащим голосом произнес старик.

– Должно быть, это нечто необычайно тяжелое, – заметил Мишкин.

– Да, действительно, – сказал старик. – Понимаете, должно быть, произошло неверное переключение пространственно-временного континуума. Я помню переживания, которые испытаю в отдаленном будущем. Тут получается путаница с грамматикой, но я уверен, что вы меня понимаете.

– Пожалуй, да, – ответил Мишкин. – Но что это за переживания, которые вы испытали – или испытаете? – и почему они уже сейчас так сильно подействовали на вас?

– Молодой человек, – сказал старик. – Я был свидетелем последней и величайшей битвы землян с Черными дьяволами с Дальнего Арктура.

– Расскажите об этом! – воскликнул Мишкин.

– За этим я и пришел, – ответил старик и поудобнее устроил свои дряхлые кости в кресле.

Супердредноут класса ХК-12Х под командованием капитана Джона Макроя, патрулировавший район Звезд Южного Гребня, был первым кораблем, принявшим сигналы, о которых вскорости узнала вся Земля – узнала и ужаснулась. Но пока что эта история лишь начиналась. Первый тревожный звонок прозвучал, когда радист второго класса Рип Холлидей постучал в дверь капитанской каюты. На честной веснушчатой физиономии радиста было написано глубокое беспокойство.

– Присаживайся, Рип, – прогудел капитан. – Выпьешь чего-нибудь? Ли Пэн Хао, наш почтенный кок, сварил высокоэнергетическое какао – неповторимая штука. Еще есть булочки с настоящим марсианским шоколадом.

– Нет, спасибо, я сейчас не хочу.

– Ну, тогда падай в кресло и рассказывай, что там у тебя.

Рип Холлидей неуклюже присел, всем видом выражая почтительное внимание. В нынешние времена, когда начальство громко заявляло о возникновении бесклассового общества, в общении господствовал дух неофициальности. Система работала, поскольку подчиненные никогда не позволяли себе лишнего и всегда ухитрялись сохранять должную степень уважения.

– Понимаете, сэр, я был…

– Пожалуйста, Рип, не нужно формальностей. Зови меня Джон.

– Да, сэр, Джон. Я проводил дежурную проверку 62-й полосы частот, но на этот раз использовал нуль-тактовый переключатель настройки, просто чтобы посмотреть, как он работает. Если помните, в уравнении Тальберга—Мартина говорится…

Капитан улыбнулся и поднял свою сильную мускулистую руку.

– Радио – это твоя епархия, Рип. Я всего лишь водитель межгалактического грузовика, и доступный мне максимум – это устройство трансформаторов серии сигма. Так что объясни как-нибудь попроще, что ты там поймал.

– Сигнал, сэр, – быстро ответил Рип. – Достаточно громкий, чтобы я смог его расслышать прежде, чем вмешалась СПР[4].

Капитан понимающе кивнул.

– Но ведь это еще не причина для тревоги, правильно? Я так понимаю – это было радиоизлучение звезды?

– Поблизости от нас нет ни одной звезды, – покачал головой Холлидей.