Сосны. Город в Нигде - Блейк Крауч

* * *

Он спускался мучительно медленными шажочками, по одному за раз, при опускании ног продолжая крепко упираться в стенки руками, потом снова перенося давление на пальцы ног.

Спустившись футов на сорок, передохнул в устье первой же встреченной большой горизонтальной трубы, сидя на краю, свесив ноги, глядя на крутящиеся лопасти и доедая остатки моркови и хлеба.

До того он был так сосредоточен на выживании, что лишь теперь догадался задуматься, каким же целям может служить вся эта инфраструктура.

Вместо того чтобы продолжить путь вниз, он бросил взгляд за спину, в горизонтальную шахту, и увидел, что тьму через равные промежутки нарушают световые панели, уходящие вдаль, сколько видит глаз.

Повернувшись, Итан стал на четвереньки и прополз по металлу двадцать футов вперед, пока не достиг первой светящейся панели.

Остановился у края, ощутив, как всколыхнулось в груди волнение с привкусом страха.

Это оказалось вовсе не световой панелью.

А вентиляционной решеткой.

Поглядев сквозь нее, Итан увидел плиточный пол в шашечку.

Воздух, врывающийся сквозь решетку, нес приятное тепло океанского бриза посреди июля.

Долго-долго Итан ждал.

Наблюдая.

Ничего не происходило.

Слышался шелест движущегося воздуха, его собственного дыхания, металла, деформирующегося от температурных напряжений, – и больше ничего.

Итан взялся за рамку решетки.

Легко снял – на месте ее не удерживали ни винты, ни гвозди, ни сварка.

Отложив решетку в сторону, взялся за края отверстия и попытался собраться с духом, чтобы спуститься.

Итан опускался из воздуховода, пока его босые подошвы не коснулись черно-белых клеточек плитки. Он стоял посреди длинного пустого коридора. Слышались гудение люминесцентных ламп и негромкий посвист воздуха в трубе над головой, но больше ни звука.

Он двинулся вперед, негромко шлепая босыми стопами по плиткам.

В коридор через каждые двадцать футов выходили двери с номерами, и одна из дверей впереди была самую чуточку приоткрыта, бросая на пол полоску света изнутри.

Итан дошел до нее – номер 37 – и положил ладонь на дверную ручку.

Прислушался.

Ни голосов. Ни движения. Ничего такого, что могло бы его отпугнуть.

Приоткрыв дверь еще на дюйм, он заглянул внутрь.

Единственная металлическая койка у дальней стены, идеально заправленная. Стол, украшенный фотографиями в рамках и тюльпанами в вазе. Итан окинул взглядом книжный стеллаж от пола до потолка, репродукцию Матисса, мольберт. Рядом с дверью на крюке в стене висел махровый халат с парой розовых шлепанцев-кроликов под ним.

Итан двинулся по тихому коридору.

Ни одна из дверей не была заперта, и каждая, которую он рискнул открыть, демонстрировала примерно такой же минималистический жилой интерьер, как и первая, оживленный несколькими яркими штрихами индивидуальности.

Через солидное расстояние коридор наконец окончился лестничной площадкой, и теперь Итан стоял на верху лестницы, ведущей вниз, насчитав четыре пролета сверху донизу.

Табличка на стене гласила 4-й этаж.

Итан крадучись спустился на следующую лестничную площадку, которая вывела его в очередной коридор, с виду точь-в-точь такой же, как находящийся наверху.

Внезапно в коридоре раскатился резкий, громкий смех.

Толкнув Итана обратно на лестницу и подзуживая к бегству.

Он уже прикидывал, не вернуться ли на четвертый этаж, где с помощью стула из какой-нибудь комнаты забраться обратно в вентиляцию. Но смех смолк, и по истечении доброй минуты коридор по-прежнему оставался пуст.

Итан прокрался по нему тридцать футов, наконец остановившись перед парой дверей, распахивающихся в обе стороны, с маленьким окошком в каждой.

Группа из трех мужчин и двух женщин занимала один из дюжины столов в скромном кафетерии, и от донесшихся ароматов горячей пищи в животе у Итана заурчало.

– Ты же знаешь, что это неправда, Клэй, – заметила одна из женщин, нацелив на собеседника вилку с чем-то вроде картофельного пюре на конце.

Итан двинулся дальше по коридору.

Прошел прачечную.

Комнату отдыха.

Библиотеку.

Пустой спортзал.

Мужскую и женскую раздевалки.

Зал тренажеров, где две женщины бежали бок о бок на тредбанах, а мужчина поднимал гантели.

Дойдя до лестницы в дальнем конце коридора, Итан спустился еще на один пролет, который вывел его в коридор второго этажа.

Остановившись у первой же двери, заглянул внутрь через ее круглое окошко.

В центре комнаты стояла каталка в окружении светильников, тележек, нагруженных хирургическими инструментами, кардиомониторов, стоек для внутривенных вливаний, термокаутеров, отсосов и стола для флюороскопии – все безукоризненно чистое и сверкающее в тусклом дежурном освещении.

Следующие три двери без окон были обозначены только табличками: Лаборатория A, Лаборатория B, Лаборатория C.

Ближе к концу коридора одно окошко светилось, и Итан на цыпочках подкрался к нему.

По ту сторону стеклянной двери – перестук и ропот негромких, спокойных голосов.

Он заглянул в окошко.

Бóльшая часть комнаты была погружена во мрак, и свет исходил от многочисленных мониторов – двадцать пять штук, собранные в панель 5Ч5, висели на стене над консолью, выглядевшей достаточно солидно даже для запуска ракеты.

В десяти футах от места, где стоял Итан, сидел мужчина, смотревший на экраны; пальцы его порхали со скоростью света над клавиатурой, а изображения на экранах постоянно менялись. На нем были наушники с микрофоном, и Итан слышал его голос сквозь дверь, хотя слов разобрать не мог.

На одном из экранов перед Итаном мелькал калейдоскоп образов…

Фасад викторианского дома.

Крыльцо другого дома.

Переулок.

Спальня.

Пустая ванна.

Ванная с женщиной, стоящей перед зеркалом, причесывая волосы.

Мужчина, сидящий в кухне за столом, поедая хлопья из миски.

Ребенок на унитазе, читающий книжку.

Вид Главной улицы Заплутавших Сосен.

Игровая площадка в парке.

Кладбище.

Река.

Интерьер кафе.

Вестибюль больницы.

Шериф Поуп, сидящий за своим столом, задрав ноги, и разговаривающий по телефону.