Взрослые игры - Тереза Тотен

– Окей, самое время предложить позвонить твоему папе и рассказать ему все как есть. Передать все в его руки. У него есть связи. Черт, он взрослый.

Оливия окаменела.

– Нет. – Она покачала головой. – Мой отец – законник, и он будет действовать законными методами. Это значит, что все мои проблемы, Хьюстон, твои секреты всплывут. Ты тогда точно навсегда распрощаешься с Йелем… слишком безвкусная, слишком желтая история для Лиги плюща. А мои… с Марком… Я и представить не могу, что мой папа узнает об этом. – Она снова покачала головой. – Нет, нет. Придерживаемся плана.

– Уверена?

– Абсолютно.

– Ну, ладно. – Кейт вздохнула. – Тогда только мы. Сделаем это сами. Мы сделаем это. Скажи ему, чтоб приходил в субботу вечером. Вечер у него должен быть свободен, завтра все уезжают на каникулы. Не забудь сказать, что тебя тут не будет. Что мы с ним останемся вдвоем.

– Но я буду в кухне, и мы всё запишем. – Оливия сказала это скорее себе, чем Кейт. – Сделаем это!

Брюс, выражая одобрение, облизывал их обеих. Передав Кейт пиво, Оливия направилась к холодильнику для вина.

– Парочка девчонок собирается сразить монстра! – крикнула Кейт ей вслед.

Оливия налила себе бокал и повернулась к подруге.

– У него не будет выбора. Два имени, и мы еще подкинем Серену для верности, скажем, что она готова давать показания. Он в ловушке, Кейт.

Но по лицу Кейт разлилась тень.

– Что? – спросила Оливия. – Это идеально. Он уберется отсюда. После субботы – прощай, детка, прощай!

– Остуди моторы. – Кейт обняла колени, спихнув с них Брюса. – Подобные типы так просто не раскалываются. Они хладнокровны, методичны. Он не принимает наркотиков, не пьет. Редкин постоянно себя контролирует. И…

– И что? – Оливия глотнула из бокала, потом еще. – Что?

– И все становится еще хуже, когда они реально напуганы. Помнишь ту ночь? Моя мать угрожала отцу той ночью. Он был безумно буен, бил все, бросался на нее. Я струсила, но она никогда не была мужественнее и сильнее, чем в ту ночь, и это его потрясло. Моя мама была в ударе. Она как-то добралась до его пистолета. У нее и правда был его пистолет в руке, но потом, даже когда он пошел на меня с ножом, моя мама не… – Кейт покачала головой, будто не веря. – Она не могла выстрелить. Просто не могла. Ну, и ты знаешь, что случилось. Он тоже был в ловушке, Оливия. Нет ничего опаснее дикого зверя в ловушке.

Оливия отставила бокал и потянулась к подруге.

– Я не твоя мать, Кейт. – В ее голосе звучала уверенность, которой Оливия не слышала у себя раньше и не подозревала о ней. – Этот ублюдок оставил шрамы на моем теле. Верь мне, если у меня в руках будет пистолет, я выстрелю.

19:56

Я надела кружевное платье Оливии от «Хлоэ». Она настояла. Марк его еще не видел. Платье было белым, милым, напоминавшим о девственности, но сексуальным.

– Он расслабится, как только увидит тебя в нем. Верь мне. – Она сказала это, не глядя в глаза.

– Ты уверена, что он знает, как войти?

– Об этом не беспокойся, Кейт. Этот человек очень, очень не хочет, чтобы его заметили… – Как это случилось? Когда произошло? Оливия была спокойна, а я задыхалась.

– Он воспользуется переходом, и он точно знает, как попасть в подземный гараж и подняться на нужном лифте, том, в котором нет камер, прямо в пентхаус.

– Вот бы Брюс был тут, – простонала я.

– Зачем? – отрезала она. – Зализать его до смерти? – Оливия убедила Анку забрать Брюса к сестре на несколько первых дней каникул. «Ступай, – сказала она. – Твоей сестре вы оба нужнее, чем нам с Кейт. Обещаем не проводить диких и безумных вечеринок, пока вас нет».

Мы снова принялись расхаживать по комнате. Я глянула на часы Оливии – восемь часов. Он должен был прийти в восемь.

Мы посмотрели друг на друга. Она начала пятиться, направляясь к кухонной кладовой.

Звонок прозвенел в 20:03. Я обернулась, чтобы еще раз посмотреть на подругу. Глаза ее расширились, она кивнула. Я смотрела, как она отступает, забирая с собой мою храбрость. Потом я открыла дверь.

– Привет, Марк. Входи. Он улыбнулся.

– Я счастлив прийти сюда. Ты выглядишь особенно мило.

– Спасибо. – Я попробовала улыбнуться, надеясь, что лицо меня слушается. Он выглядел хорошо. Как человек без души может выглядеть подобным образом? На нем был коричневый льняной пиджак, белая рубашка с расстегнутым воротом и синие джинсы. Как будто он только что вышел со съемочной площадки фильма со Скарлетт Йохансон. От этого становилось только хуже. Тем более что выглядел он очень большим. Я никогда не замечала этого раньше, но Редкин был крупным мужчиной. Крупнее Джонни. Я была поражена его скрытой силой. Марк Редкин был мужчиной, не мальчиком, и он был вооружен мужской уверенностью и властью.

Боже, что мы творим?

– Сюда. – Я провела его к окнам и сервировочному столику в стиле ар-деко, где в нашем распоряжении были все мыслимые напитки. Там же мы спрятали телефон, на который велась запись.

Он тихонько присвистнул, охватив взглядом комнату.

– Вот это да! Я знал, это будет нечто. – Он подошел к окну изучить вид. – Семья Самнер владеет апартаментами больше восьмидесяти лет.

– Ого, – прошептала я. – А ты подготовился. Он повернулся ко мне и улыбнулся.

– Да, я подготовился, Кейт. – Улыбка одновременно и ослепляла, и словно выдавала смущение. – Информация – это то, чем я занимаюсь, и мне нравится думать, что я хорош в этом. Хм?

– Да. Я… – Соберись. Соберись. – Ну, что я могу тебе предложить? У нас есть все.

– Просто «Перье» для начала, – сказал он. – Я хочу, чтобы голова была ясной.

Я налила воды и ему, и себе. Мои руки не дрожали. Перед его приходом я проглотила полтаблетки ативана, который мне дала Оливия. Паника не ушла, но я могла спрятать ее. Язык с трудом ворочался во рту.

Я представила, как Оливия неподвижно сидит в кладовой, напряженно вслушивается, боится вздохнуть. Марк взял свой стакан и прошел к центральному окну, тому, которое можно было открыть. Он покачал головой, глядя наружу. В конце концов, это был один из лучших видов города.

– Ты подарила мне веселую охоту. – Он поднял стакан, повернувшись ко мне. – Кажется, я очень долго ждал кого-то вроде тебя, а когда нашел, ты заставила меня ждать еще дольше.

Я открыла рот, чтобы сказать что-нибудь – бог знает, что – но он приложил палец к моим губам.

– Но поверь мне, ты того стоишь. А еще я верю, что могу помочь тебе в твоих устремлениях. Йель, да? Не будем играть, Кейт, хорошо?

Опасность. Опасность.

– Прошу прощения? – Я отступила на шаг. Я точно знала, что это будет ошибкой, но ничего не могла поделать с собой.