В диких условиях - Джон Кракауэр

Началась эта книга со статьи в журнале Outside. Я бы хотел поблагодарить Марка Брайанта и Лору Хонхолд за то, что они поручили мне написать этот материал, а потом так ловко придали ему нужную форму. Также над статьей работали Адам Горовиц, Грег Клибёрн, Кики Яблон, Ларри Бёрк, Лиса Чейз, Дэн Феррара, Сью Смит, Уилл Дана, Алекс Херд, Донован Уэбстер, Кэти Мартин, Брэд Уэцлер и Жаклин Ли.

Особую благодарность я должен выразить Линде Мариам Мур, Роману Дайалу, Дэвиду Робертсу, Шэрон Робертс, Мэтту Хэйлу и Эду Уорду за бесценные советы и критику, Маргарет Дэвидсон за созданные ею великолепные карты и Джону Уэру, моему несравненному литературному агенту.

Также важный вклад в книгу сделали Денис Бёрнетт, Крис Фиш, Эрик Хатауэй, Горди Кукуллу, Энди Горовиц, Крис Макси Гиллмер, Уэйн Уэстерберг, Мэри Уэстерберг, Гейл Бора, Род Вольф, Джен Баррес, Роналд Франц, Гейлорд Стаки, Джим Гэллиен, Кен Томпсон, Гордон Самел, Ферди Суонсон, Батч Киллиан, Пол Аткинсон, Стив Каруайл, Кен Керер, Боб Берроуз, Берл Мерсер, Уилл Форсберг, Ник Дженс, Марк Стоппел, Дэн Соли, Эндрю Лиске, Пегги Дайал, Джеймс Брэди, Клифф Хадсон, покинувший сей мир Магс Стамп, Кейт Булл, Роджер Эллис, Кен Слейт, Бад Уолш, Лори Зарза, Джордж Дризцен, Эдди Диксон, Присцилла Рассел, Артур Крукберг, Пол Райхарт, Даг Юинг, Сара Гейдж, Майк Ральфс, Ричард Килер, Нэнси Дж. Тернер, Глен Вагнер, Том Клаузен, Джон Брайант, Эдвард Тредуэлл, Лю Кракауэр, Кэрол Кракауэр, Карин Кракауэр, Уэнди Кракауэр, Сара Кракауэр, Эндрю Кракауэр, Рут Селиг и Пегги Лангралл.

Большим подспорьем в работе над книгой мне стали опубликованные труды журналистов Джонни Додда, Криса Кэппса, Стива Янга, У. Л. Рашо, Чипа Брауна, Гленна Рэндэлла, Джонатана Уотермана, Дебры Маккинни, Т. А. Бэджера и Адама Бигела.

За вдохновение, гостеприимство, дружбу и мудрые советы я хочу поблагодарить Кай Сэндбёрн, Рэнди Бабича, Джима Фримана, Стива Роттлера, Фреда Беки, Мэйнарда Миллера, Джима Доэрти, Дэвида Куаммена, Тима Кэхилла, Розалию Стюарт, Шэннон Костелло, Элисон Джо Стюарт, Морин Костелло, Ариэля Кона, Келси Кракауэр, Мириам Кон, Дебору Шоу, Ника Миллера, Грега Чайлда, Дэна Которна, Кити Калхоун Гриссом, Колина Гриссома, Дейва Джонса, Фрэн Коул, Дэвида Трионе, Дьелль Хавлис, Пат Джозеф, Ли Джозефа, Пьеррет Вогт, Ральфа Мура, Мэри Мур и Вудро О. Мур.

КЭТРИН БУ

Обладатель Пулитцеровской премии

В ТЕНИ ВЕЧНОЙ КРАСОТЫ

Жизнь, смерть и любовь в трущобах Мумбая2 национальные книжные премии

Лучшая книга 2012 года по мнению: The New York Times The Washington Post O: The Oprah Magazine • USA Today • New York • San Francisco Chronicle • People • Entertainment Weekly • The Wall Street Journal • The Boston Globe • The Economist • Financial Times • Time Out New York • Publishers Weekly

В ЭТОЙ КНИГЕ…

Близилась полночь. Остатки одежды сгоревшей одноногой женщины тлели во дворе. Мумбайская полиция рыскала в поисках Абдула и его отца. В жалкой хижине среди трущоб, притулившихся недалеко от международного аэропорта, прошло экстренное совещание родителей Абдула. Они были на удивление скупы на слова, когда вынесли свой вердикт. Больной отец останется здесь, в этой наскоро сколоченной из всякого попавшегося под руку хлама хибаре с металлической крышей, в которой ютилось семейство из одиннадцати человек. Он будет ждать, пока за ним придут, и безропотно последует за полицейскими, когда его арестуют. А вот сын, кормилец и добытчик, должен бежать.

Что думает сам парень об этом плане, не принималось во внимание. Впрочем, как всегда. Да к тому же он был в полном оцепенении от страха. Абдулу недавно исполнилось шестнадцать. А может, девятнадцать? У родителей была плохая память на даты. Аллах, по своей непостижимой мудрости, создал его невысоким и юрким. «Так и должен выглядеть настоящий трус», – говорил себе Абдул. Он не умел скрываться от полиции. Он разбирался в только в сортировке мусора. Сколько себя помнил, все часы бодрствования посвящал одному занятию: покупке отходов, выбрасываемых богатыми и благополучными людьми вещей, и перепродаже их тем, кто занимался переработкой.

Сейчас он понимал, что надо спрятаться, но представить себе не мог, как это делается. Абдул пустился бежать, однако вскоре вернулся домой. В голову не пришло ничего лучше, чем забраться в кучу мусора на своем собственном маленьком складе.

Он толкнул скрипучую дверь семейного жилища и выглянул наружу. Домишко стоял в самой середине трущобного квартала среди таких же лачуг, сооруженных из остатков разных строительных материалов. Кривобокий сарай, служивший складом, был тут же, рядом. Абдулу надо было быстро и незаметно пробраться туда, лишив соседей удовольствия сдать его полиции.

Но луна пугала его. Полная и до безобразия яркая, она освещала пыльный пустой двор перед домом. Напротив виднелись хижины еще двух десятков семей. Мальчику казалось, что у фанерной двери каждой из них кто-то стоит и украдкой поглядывает на улицу. Некоторые жители трущоб ненавидели Абдула и его родителей по причине старой взаимной неприязни между мусульманами и индуистами. Другие относились к нему и его близким плохо по другим, более современным, экономическим причинам. Они завидовали мусорщику: этот парень, занимавшийся презираемым многими индийцами ремеслом, неплохо, по здешним меркам, обеспечивал всю большую семью. Его заработок позволил им выбраться из нищеты.

Во дворе все было до странности тихо и спокойно. Здесь, у берегов небольшого пруда с нечистотами, служившего восточной границей трущобного района, поздно вечером обычно всегда царила суматоха. Местные жители дрались, готовили еду, флиртовали, мылись, пасли коз, играли в крикет, толпились возле колонки, выстраивались в очередь возле небольшого борделя. А те, кто вляпался в черную жижу со сладковатым трупным запахом, сочившуюся из-под двери хибары через несколько домов от жилища Абдула, пытались смыть с себя эту грязь и избавиться от вони. Страстям, кипевшим за стенами убогих лачуг в узких проулочках, некуда было выплеснуться, кроме как на этот майдан[1]. Но после недавно разразившейся здесь драмы и самосожжения женщины, носившей прозвище Одноногая, все попрятались в свои дома.

Сейчас во дворе почти никого не было: лишь несколько полудиких свиней, водяной буйвол и несколько пьяниц с отвисшими животами. Разумным можно было назвать лишь одно присутствовавшее здесь существо – молчаливого мальчишку из Непала. Он сидел у грязного водоема, обхватив руками колени. Его фигура была окутана голубой дымкой: неоновые огни роскошной гостиницы, расположившейся на другой стороне пруда, отражались в воде и бросали фантастические отсветы на эту худенькую фигурку.