38 1/2 . 1 муж и 2 любовника - Ксения Каспер

Ничего себе! Клаудия, всегдашняя противница института брака, отстаивающая свои позиции свободной женщины, которая ни на одном мужчине не задерживается подолгу, сказала «да»? Берни первая обретает дар речи и быстро заказывает еще одну бутылку просекко. Это точно нужно отпраздновать.

– Завтра мы объявим о пашей помолвке, а через три недели свадьба, – объясняет счастливица.

Она зарезервировала отель «Бенсберг» для приема и вечеринки, договорилась с музыкантами, которые знают все хиты, и хочет обсудить с нами один важный момент: на церемонию она должна надеть классическое белое платье или строгий черный костюм? Мы думаем, обсуждаем обе возможности и в итоге решаем, что лучше пусть будет два наряда: короткое белое платье для церемонии (потому что те, у кого такие йоги, как у Клаудии, должны их показывать) и легкое сексуальное платье для вечеринки. Клаудия сказала, что она уже завтра приступит к эскизам.

Между тем дело к полуночи. Мы едим десерт, выкурили уже две пачки «Мальборо лайт», когда Берни наконец раскалывается. Лотар, тот судья, сводит ее с ума. После случайной встречи в столовой она еще его видела.

– Через несколько дней у меня было заседание. Судья, который должен был слушать дело, заболел, а Лотар его заменял. Когда я вошла в зал заседаний, то очень удивилась, сразу стала нервничать и с трудом смогла сосредоточиться на защите. Он не спускал с меня глаз, даже когда выступала противоположная сторона. Это было разбирательство между соседями, типичный случай мелкого мещанства. Ну и что с того, я этим зарабатываю! После заседания пристав принес мне конверт с приглашением на обед в «Мариенбильдхен» на Аахенерштрассе.

Глаза Берни засветились, уголки губ стали чуть подрагивать, она сделала большой глоток воды. Она рассказывает, что отправила ему по SMS «ок», попрощалась с подзащитным, забежала в туалет, чтобы навести марафет, и пулей умчалась в «Мариенбильдхен».

– Когда я приехала, он уже сидел за столиком. Не знаю, может, у него собственный вертолет, но после моего SMS он должен был прыгнуть в машину и мчаться на Аахенерштрассе со скоростью сто километров в час. Первое время ничего особенного не происходило, – продолжает она, – мы с Лотаром говорили о делах, о нашем студенческом времени, ни словом не упоминали личное и семью. И очень недурно пообедали.

– В смысле? Он что, не брал тебя за руку, не дотрагивался, не придвигался поближе, не смотрел по-особенному? – Я ничего не понимаю.

– Нет. Если бы за нами кто-нибудь наблюдал, то ни за что бы не поверил, что это что-то большее, чем деловой разговор.

– Интересно, – сказала Клаудия.

– Ладно, подумала я, ну и не очень-то хотелось… Ложные авансы, не повезло. Мы еще немного поболтали и вместе пошли к машине. Я хотела бросить в машину свою сумку, когда он вдруг притянул меня и поцеловал с такой страстью, что у меня голова закружилась.

С тех пор Берни и Лотар встречаются каждый день. Они или гуляют, взявшись за руки, по парку, или обедают в каком-нибудь ресторане. Смотрят друг на друга влюбленными глазами, часами висят на телефоне, обмениваются записками и SMS'ками.

– Что… и больше ничего не было? – не верится Клаудии.

– И нет, и да. Конечно, мы много целовались, но три дня назад это случилось… – говорит она многозначительно. – Мы просто не могли больше сдерживаться. Мы сидели в ресторане и обедали, но так друг друга хотели, что кусок в горло не лез. Поэтому мы пошли в «Интерконти». Это было волшебно! Он просто великолепен! Такой, каким я его и представляла. Лотар был нежным, чутким… и на очень многое способным! – Берни хрипло засмеялась, отбросила голову, и ее роскошные волосы упали назад. У нее вид абсолютно счастливой женщины.

– Он с тех пор не объявлялся? – начинает Клаудия свой допрос.

– Сегодня утром послал SMS, вчера позвонил и назначил встречу в понедельник.

– И Франк ничего не замечает?

– Я думаю, что замечает. Во всяком случае у него нет настроения, он орет на детей из-за любой мелочи и делает колкие замечания. Я думаю, он что-то понял. Я накупила себе кучу шмоток. Недавно он спросил меня, сколько времени я спала, а сколько провела в ванной. Плюс ко всему, я вот уже три недели с ним не сплю, мне даже поцеловать его трудно. И кроме того, я постоянно психую. Если он захочет развода, я не буду его отговаривать.

– Ух, ничего себе! – говорю я задумчиво. Интересно, с Максом я смогла бы так далеко зайти? Я бы, наверное, не стала бросать все и разрушать наш брак. Почему я не готова это сделать? Я люблю Макса, устала по нему скучать и хочу быть с ним, но меня пугают последствия. Может, потому что в прошлом он меня сильно разочаровал?

– Да, – говорит Берни и прерывает поток моих мыслей, – да и с удовольствием! Мы уже об этом говорили. Вчера по телефону Лотар сказал, что любит меня и хочет жить со мной.

Уже далеко за полночь. Кроме нас в «Феллини» нет посетителей. Официанты уже попрощались, и Альберто тоже с удовольствием бы отправился на боковую. Никто не пишет, думаю я, бросив взгляд на дисплей телефона. Я сажусь в машину, мои мысли беспокойно мечутся. Почему он не написал? Что он сейчас делает? Другая женщина? Я ревную, я дура и совсем с ума сошла? Да! Я и в самом деле дура и совсем сошла с ума. Чтобы четверо зрелых, успешных, привлекательных, самостоятельных женщин часами болтали, как подростки, на одну и ту же тему – мужчины? Что было бы, если б мужчины не загадывали нам постоянно загадок? На кого бы мы жаловались, если бы не могли до изнеможения гадать над тем, что же они все-таки имеют в виду? Было бы нам тогда о чем поговорить? Думаю, нет. И более того, здесь присутствует еще и экономический компонент: если сложить вместе деньги, которые женщина за всю жизнь тратит из-за мужчин на сигареты, вино и телефонные разговоры, получится сумма, равная валовому социальному продукту какой-нибудь банановой республики. Не слишком ли много мы даем им власти, не слишком ли много чести? И если да, то почему? Почему мы согласны становиться безмозглыми существами только потому, что у нас случилась несчастная любовь? И чувствуют ли мужчины то же самое? Думаю, нет. Ни один мужчина не сидит, как заколдованный, у телефона в ожидании звонка любимой. Ни один не идет к парикмахеру после разрыва отношений. Ни один не садится на диету, потому что партнер весит на двадцать килограммов меньше. Мужчины идут в бар, выпивают, несут чушь, обсуждают события в бундеслиге, умничают насчет техники, но не обсуждают часами женщин.

Я закуриваю последнюю на сегодня сигарету, глубоко затягиваюсь и жду, когда загорится зеленый. Мартин уже наверняка уснул, завтра он улетает на несколько дней на встречу в Лондон. Я еду по маленькой аллее, ведущей к нашему дому, выключаю радио и опускаю стекла. Кричит сыч, перед машиной бегают соседские кошки. Одну из них, в тигровую полоску, на секунду освещают фары: она несет в зубах добычу и исчезает где-то в поле. Я так люблю эту тишину, этот покой, эту идиллию…

An' I'm gonna hold on