Секреты - Даниэла Стил

— Мистер Уорвик когда-нибудь говорил вам, что любитсвою жену?

— Часто.

Мел покосился на Габи, но та смотрела прямо перед собой,словно старалась передать всю свою силу Биллу и не думала испытывать злобу илиревность к Сэнди.

— Его беспокоило ее пристрастие к наркотикам?

— Конечно, он все время переживал за нее.

Он хотел, чтобы она прошла реабилитационный курс, но не могее уговорить.

— Как вы считаете, он питал по отношению к ней злость?

— Нет. Никогда.

— Считаете ли вы, что он видел в ней угрозу своейкарьере?

— Нет. Это я все время советовал ему развестись, но они слушать не хотел. Он всегда готов был ей помочь, надеялся, что она излечится.Даже будучи на съемках в Нью-Йорке, он постоянно звонил мне и просил ее разыскать,узнать, как она.

— И вы узнали?

— Нет. Я не мог найти никого, кто бы знал, где онанаходится. Она еще до его отъезда окунулась в среду наркоманов. Они к томувремени уже не жили вместе.

— Виделся ли он с ней по возвращении?

— Не знаю. Он мне не говорил.

— Как, по-вашему, у него было желание от нееизбавиться?

— Нет. В таком смысле нет. Возможно, он подумывалразвестись с ней, но до этого дело так и не дошло. Думаю, он никак не мог наэто решиться.

— Вы когда-нибудь видели, чтобы мистер Уорвик не владелсобой?

— Нет, сэр.

— Слышали, чтобы он кому-нибудь угрожал?

— Нет, сэр.

— Большое спасибо.

Вопросы стало задавать обвинение, но Гарри был непоколебим,он держался великолепно, и Билл улыбнулся ему, когда он закончил даватьпоказания. Биллу хотелось встать и расцеловать его.

Потребовалось еще три дня, чтобы выслушать всех свидетелей,в том числе родителей Сэнди, которые выступали от защиты, хотя явно не пришлиеще в себя после пережитого. Было очевидно, что они осуждали дочь и давномахнули на нее рукой. Они говорили о тяжелом детстве, неуправляемой девочке,которая несколько раз в подростковом возрасте убегала из дома и познакомилась снаркотиками задолго до знакомства с Биллом и начала работы актрисой. По ихмнению, нервные перегрузки, связанные с работой, стали последней каплей.Родители считали, что она была обречена с самого начала.

Однако самым тяжелым из всех стал день, когда Билл вышелдавать показания сам. Ему задавали именно те вопросы, которых он боялся,пытаясь представить его свидетельство в самом невыгодном свете. Обвинениеизображало дело так, будто он женился на Сэнди только для того, чтобыиспользовать ее для собственной карьеры, а получив большую роль в «Манхэттене»,посчитал жену ненужной. По их версии, вся история получалась очень темной.Билла буквально давили вопросами. В конце концов он не выдержал и разрыдался,закрыв лицо руками, думая о девушке, которую когда-то любил, и обо всем, чтопотом случилось. Когда Билл снова смог говорить, его голос был хриплым отдушевной боли, глаза смотрели на прокурора угрюмо, а по щекам текли слезы.

— Вы что, не понимаете? Я любил ее…

— Люди порой убивают людей, которых прежде любили,мистер Уорвик.

Прокурор был неумолим, но защита запротестовала и потребовалаперерыва, чтобы Билл мог прийти в себя. Во второй половине дня он опятьрасклеился. Габи смотрела на присяжных и молилась, чтобы они его пожалели.Однако их лица ничего не выражали.

Утром в пятницу судья проинструктировал присяжных,предупредил, что их задача состоит в том, чтобы определить, виновен подсудимыйили нет, а затем объявил перерыв. Присяжные удалились на совещание. Билл стоялв холле с адвокатами, Габи была поблизости. Она вдруг почувствовала, что ейстрашно не хватает Джейн… Зака… Мела… и пожалела, что в эту минуту их нетрядом. Мел ждал новостей у себя в офисе. Всем им оставалось теперь толькождать. Суд присяжных мог совещаться столько, сколько бы ему потребовалось.

Наконец появился судебный пристав и пригласил всех в зал. Уадвокатов был расстроенный вид. Присяжные совещались меньше часа, а это обычнобыло плохим признаком, поскольку почти всегда означало обвинительный вердикт.Адвокаты надеялись, что их выступления посеют больше сомнений в сознание членовжюри.

— Встать! Суд идет.

Из комнаты, прилежащей к залу, появился судья, застегиваямантию, занял свое место. Билл инстинктивно вцепился в подлокотники кресла.Гуськом вошли присяжные. Их лица по-прежнему ничего не выражали, были какмаски. Габи почувствовала, что слезы жгут ей глаза, она вдруг осознала всюсерьезность момента. Если его признают виновным, то прямо в зале суда возьмутпод стражу. Для Билла Уорвика тогда все будет кончено… во всяком случае,надолго… а для нее… но главное — для него. Он может провести в тюрьме до одиннадцатилет.

— Дамы и господа, члены суда присяжных, вынесли ли вырешение?

Габи начинала ненавидеть судебные формальности, слова,которые сами по себе ничего не значили, но от которых зависела судьба Билла.

— Да, ваша честь.

— Каково оно?

Она зажмурила глаза от страха, а Билл, глядя на присяжных,побелел, как бумага.

— Мы сочли подсудимого невиновным, ваша честь.

Адвокаты усмехнулись, Билл ошеломленно глядел впространство. Судья, обращаясь к нему, сказал:

— Вы оправданы, мистер Уорвик. Сзади Билла кто-то громковсхлипнул. Он вскочил со своего места, бросился к Габи, заключил ее в объятия ине выпускал. Оба плакали. Адвокаты улыбались. Присяжные покинули зал. Судьяподнялся. Все закончилось.

Они позвонили Мелу из вестибюля, и Габи сквозь слезы сообщилаему радостную новость. Билл все еще был слишком потрясен, чтобы с кем-либоразговаривать, Габи за него извинилась. Мел поздравил их обоих и попросилпередать, чтобы Билл позвонил ему, когда придет в себя. Мелвин вешал трубкутоже со слезами на глазах. Сообщение о вердикте было гораздо лаконичнеерассказа об аресте Билла, но принесло Мелвину громадное облегчение. Вечеромтого же дня Габи и Билл позвонили Заку с Джейн, Джейн тоже расплакалась отрадости. Сабина узнала новость от Мела — он звонил ей в Париж.

Мало-помалу Билл стал возвращаться к нормальномусуществованию после этого самого ужасного в своей жизни испытания. Ему словноснова было позволено пользоваться земными радостями: бегать трусцой с собакой вМалибу, делать покупки в супермаркете, поливать садик, ездить с Габи нагамбургеры к «Майку». Билл теперь мог даже подумать о меблировке своего жилища,поскольку тюрьма ему больше не грозила. Были и более важные вещи, о которыхтоже надо было подумать, например, его работа и их будущее.

— Как ты теперь смотришь на то, чтобы отправиться сомной на Восточное побережье? Я думаю, нам обоим это необходимо, —предложила Габи, и они обоюдно решили, что прежде, в течение недели или двух,надо перевести дух. Билл помог Габриэле привезти из ее квартиры два огромныхчемодана ее вещей. Никаких формальных шагов не предпринималось, просто онхотел, чтобы она переехала к нему. Они вместе столько пережили, Биллу казалось,что брак уже состоялся, но он не хотел торопить Габриэлу ни в каком вопросе. Ейи так было над чем подумать: она играла в большом сериале, ее карьера была навзлете, и она многое вместе с ним испытала. Вполне могло случиться, что послевсего Габи не захотела бы его видеть. Однако она не проявляла таких намерений.Напротив, она перевезла из своей квартиры к нему все комнатные растения,ежедневно расчесывала Берни, помогала Биллу приводить в порядок его жилище,стараясь создать в нем уют. Едва закон??ив вторую перестановку мебели, она мягкоспросила у Билла: