Камилла. Жемчужина темного мага - Оливия Штерн

Камилла забрыкалась еще сильнее, пытаясь вырваться из кольца нелюбимых рук, но он держал крепко, прижимая ее к себе.

— ну, ну… перестань. Прекрати, я сказал. Верги… Пожалуй, я переусердствовал с зельем. не надо его пить так долго… так можно и сдохнуть. Да… но я думал, так будет лучше. Чтобы ты поспала до того, как я приму окончательное решение.

Камилла окаменела.

он ведь… наверняка решал, что с ней делать. С ней, которая уже умерла и похоронена!

— Сегодня Мартин возвращался, — вдруг тихо добавил Эдвин Лоджерин, — и мы узнали кое-что интересное… Слышишь меня, Камилла? твою семью приказал убить твой дядя.

она содрогнулась всем телом.

Ее дядя? тот улыбчивый, галантный мужчина? но почему?

она видела мужественный подбородок Эдвина.

Ей не нравилась жесткая черная щетина, коричневая с медным отливом — куда лучше.

И пахнет принц как-то… искусственно, лживо. В объятиях Аларика Камилла чувствовала себя в безопасности, из объятий принца хотелось выдраться и бежать куда подальше, несмотря на то, что он только что сказал…

— наверняка ты хочешь знать, почему, — тоном искусителя прошептал Эдвин, продолжая прижимать ее к себе.

И Камилла кивнула.

Да, она действительно хотела это знать, какой бы ужасной не оказалась правда.

— У ваших семей был спорный участок земли, предгорье, — тихо сказал Эдвин, — твой дядя никак не хотел его отдавать твоему отцу, хотя в завещании твоего деда это и было прописано. на том участке нашли серебро, мой цветочек… Сама понимаешь, никто такое не отдаст. И тогда дядюшка решил одним махом срубить две головы: избавиться от претендента на будущий рудник, а заодно немного расчистить своему сыну дорогу к трону. Все видели, как ты дала пощечину принцу… И это было очень удобно для того, кто хотел пошатнуть мое право на престол. так-то, цветочек.

он наконец разжал руки, и Камилла шариком скатилась на кровать, тут же отодвинувшись от Эдвина как можно дальше. В голове… царил сумбур.

он говорит, что не убийца ее родителей. Все-таки дядя. И тогда понятно, почему именно дядя объявил ее мертвой, не найдя тела: Камилла Велье оставалась единственной наследницей сереброносной земли.

Камилла пристально посмотрела на Эдвина. он тоже смотрел на нее и выглядел… торжествующим. Как будто одержал великую победу. наверное, ему можно было бы даже поверить, но… Всего один вопрос.

Камилла огляделась в поисках бумаги, подорбрала на полу уже изрядно исписанный, и на краю вывела:

«Почему тогда вы объявили меня мертвой, ваше высочество? Какой вам от этого толк?»

Ей было страшно. Казалось, что сейчас Эдвин разозлится, начнет кричать и, возможно, сделает что-то… недопустимое.

но принц был настроен благодушно.

— Видишь ли, мышка, вся беда в том, что в твоих венах течет королевская кровь, признанная моими предками. И, выходит, ты тоже вполне себе можешь претендовать на мой трон. Вот так вот бывает.

И картинно развел руками.

Камилла нахмурилась.

В нем… было слишком много наигранного, ненастоящего. И даже сейчас, находясь с ней один на один, Эдвин Лоджерин упивался собственной победой, как будто только что одолел соперника на рыцарском турнире.

Внезапно накатившее раздражение почти прогнало страх.

«Значит, тебе тоже выгодно меня убить?» — написала она.

он склонил голову к плечу, глядя на нее с покровительственной улыбкой.

— Совершенно верно, цветочек.

«Почему ты этого не сделал?»

— У меня появилась идея получше, — вкрадчиво сказал принц, — я на тебе женюсь, малышка. Сразу же после коронации. Как тебе мысль стать королевой?

Камилла сперва думала, что ослышалась.

мгновения текли одно за другим, и наконец она осознала. И, даже не успев подумать, мотнула головой.

— нет? — принц вздернул соболиные брови, — это почему же? Я что, хуже твоего мага? Да тебя, после того, как ты побыла подстилкой темного, никакой забулдыга замуж не возьмет!

Камилла замотала головой решительнее.

— Я ж могу его убить, — осклабился Эдвин, — знаешь, я его держу в цепях, в подвале. обычно люди умирают за месяц, если их держать закованными и в полной тьме.

Камилла сжала грифель и вывела:

«Как это низко».

— низко? Возможно, птенчик. но тут, видишь ли, есть две вещи. Первая — это то, что я могу жениться на единственной оставшейся в живых наследнице. И вторая — знаешь ли, я тебя просто хочу. мне будет приятно тебя поиметь во всех возможных и невозможных позах. А ты будешь извиваться и просить еще. К слову, я тебе ещё на балу предлагал. Согласилась бы — и, возможно, ничего бы не произошло ни с твоими родителями, ни с тобой. Женившись на тебе, я укреплю свое положение…

Щекам стало нестерпимо жарко. Камилла вскочила на ноги, ее качнуло, она едва не упала… А Эдвин сидел и наблюдал. Затем размеренно произнес:

— Знаешь, мне начинает нравиться эта игра. Все больше и больше. Давай начнем с малого? ты меня поцелуешь — и твой маг останется жив, по крайней мере, ещё пару дней. Или… нет! Даже не так! Я предоставлю тебе самой выбирать свою судьбу, Камилла Велье. Или ты сейчас подходишь, садишься мне на колени и целуешь меня так, как будто мечтала об этом всю жизнь, или… или, дорогая, ты становишься на колени и целуешь носки моих сапог. ну и… опять же, маг твой проживет ещё пару дней. Как тебе?

Комната поплыла перед глазами. К горлу подкатила тошнота.

то есть, он предлагал ей поцеловать его? Прелюдия к свадьбе?!

— Я все равно на тебе женюсь, — напомнил Эдвин.

И Камилла написала: «ты можешь меня убить».

— Это будет слишком просто и неинтересно, — ответил Эдвин, — ну, давай же, ты решила? Поиграем, Камилла?

она посмотрела в лицо принцу. И вспомнила о том, что, отправляясь на бал, она мечтала о том, что выйдет за него замуж? Бойтесь желаний своих.

теперь же… Камилле казалось, что еще никого она не ненавидела так сильно, как Эдвина Лоджерина.

Да, он объяснил, кто приказал убить семью Велье.

Да, он не сделал этого сам, но…

но он приказал бросить Аларика в темницу. он шантажировал Камиллу его жизнью. он собирался сделать ее своей женой — но не потому, что любил, а потому, что ему так было удобнее, он хотел оградить себя от каких-либо неприятностей в будущем.

А еще он просто хотел играть с ней, как с куклой. И, похоже, ему просто нравилось причинять ей боль, ломая сопротивление.

но, даже будь Эдвин Лоджерин святым, Камилла попросту не смогла бы целовать его так, как до этого целовала Аларика, потому что это было бы самым настоящим предательством всего того прекрасного, хрустально-чистого, что было между ней и темным магом.