Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » Распутин. Вера, власть и закат Романовых - Дуглас Смит

Распутин. Вера, власть и закат Романовых - Дуглас Смит

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 56 57 58 59 60 61 62 63 64 ... 228
Перейти на страницу:

Материя – краска, а талант в духе их.

Боже мой! Почему не вселил в генералов в одну победу и без их ножки? Вот уж не братья художникам и художницам! Смотри-ка, у настоящего художника – придешь в их студию, только все изукрашено одним живописанием, смотришь – одна кровать, матрац, даже как в окопах, смотри: креста ни единого не получаема – делает для славы, а они пошли наши головы защищать, но я не уверен […]».

Краруп сразу же прониклась симпатией к Распутину. Обычно он приходил к ней с Муней Головиной. Позируя художнице, он говорил о жизни в России и постоянно возвращался к одной и той же теме: эксплуатации крестьян аристократами. По мнению Краруп, Распутин был христианским социалистом.

Скромная красота и комфорт студии Краруп напоминали Распутину о доме. 9 ноября 1911 года он написал «Прогулку по своему селу». В ней он описывал то, что вечерами видел в окнах домов своих односельчан. Он постоянно думал о «крестьянском труде», ему приятно видеть мальчиков, изучающих Библию, мужика, починяющего сани, женщин за ткачеством. В этих простых хижинах он видел радость и свет божий. Даже женщины, которые смеются и распевают за работой светские песни, угодны Богу, и он одобряет их труд: «У крестьян по вечерам труд святыни и благочестия». А потом он проходит мимо дома священника – и видит, как три клирика болтают и играют в карты на деньги. «У них тоже в лице сиял свет азарта, но это свет не прозрачный». И все же Распутин их не осуждает: «Но не будем судить, но по примеру их игры поступать не будем, а будем их ожидать хорошими и учиться у них, когда они в молитвах, а не у карт».

Распутин часто довольно сурово говорил о русских священниках:

«Многие – все мы беседуем о любви, но только слыхали о ней, сами же далеко отстоим от любви. Она пребывает наипаче у опытных людей, а сама по себе она не придет к тому человеку, который человек в покое и живется ему хорошо, хотя он и батюшка. Ведь батюшка двояко есть – есть наемник паствы, а есть такой, что сама жизнь его толкнула быть истинным пастырем и он старается служить Богу – наемник же на него всячески доносит и критикует. У избранников Божиих есть совершенная любовь, можно сходить послушать, будут сказывать не из книги, а из опыта, поэтому любовь не даром достают».

Совершенно ясно, что Распутин говорит о себе и ставит себя выше официальных священников и выше тех, кто выступает против него. Распутин явно уступает гордыне – греху, на который он всегда указывал другим: аристократам, генералам, священникам и интеллектуалам, которые становились объектами его критики. «Вот ученость для благочестия – ничего! То есть я не критикую букву – учиться надо, но к Богу взывать ученому не приходится. Он все на букве прошел и не приходится ему к Богу взывать. Буква запутала ему голову и свила ноги, и не может он по стопам Спасителя ходить»14. «Не будем философствовать, только устанем», – однажды сказал он.

Весной 1913 года Распутин посетил петербургский Воспитательный дом для брошенных и незаконнорожденных детей. Вид крохотных нежеланных созданий поверг его в слезы. Печально, что лишь немногие люди знают о подобном месте и удосуживаются побывать в этом доме, «где человечество поднимается». Он понимал, что эти дети нелюбимы и никому не нужны, потому что они «буйство неукротимой плоти от греха; от того, что мы зовем грехом и что все боятся». Распутин не отрицал того, что дети эти рождены в грехе, но подчеркивал, что никто не свободен от греха, а Бог всегда милосерден.

«В лице уже нет греха, – писал он, – плоть освободилась от буйства». Они – «беззащитные крошки». Распутин с теплотой отзывался о кормилицах и докторах: «Народ проще, спокойнее, чем высшие. И к мамкам чувствуешь больше веры, чем к поставленным над ними. Власть портит душу человека, обременяет ее, а тут нужна не власть, а любовь. Кто это поймет – благо ему в жизни».

Распутин защищал слабейших членов общества от предубеждений того времени. Этих детей нельзя презирать и пренебрегать ими. Напротив, они обладают особой ценностью:

«Великую жатву любви нельзя собирать в далекие житницы. Из-за этого пропадает множество всходов, гибнут души, которые сохранились бы на украшение потомства. Подумать, самые здоровые дети родятся от скрытой любви и потому сильной. Открытое обыкновенно. Открыто чувствуешь нехотя, рождаешь слабо. […]

Величие и слава государства строятся крепостью духа, любовью к детям, детству. Стройте скорее и больше подобных приютов ангельских. В них нет греха, они не за грех. Грех гнездится в порицании необыкновенного, вот когда отметают чужую душу и тело за то, что они обыкновенны. А мы боимся этого. Почему боимся, когда нужно радоваться и возносить хвалу Творцу и Создателю жизни и всего живущего?»15

По отношению к природе и простому человеку, почтению к невинной чистоте детства, недоверию к образованным классам и аристократии, призывам к простоте и возвращению к изначальной чистоте Распутина можно назвать русским Руссо16. Следует отметить, что подобные идеи не уникальны для Распутина. Иоанн Кронштадтский, к примеру, выражал сходные идеи. Он обличал бездушие образованных классов России и их пагубное влияние на низшие классы и их мораль17. Взгляды Распутина разделяли другие люди, но это не снижает их ценности. Напротив, мы видим, что Распутина мучили те же проблемы, что и значительную часть русского общества. Конечно, можно истолковать эти слова как проявление циничного ханжества, назвать их пустыми фразами, в которых нет истинной веры, счесть частью хитроумной стратегии усиления своего влияния. Но это было бы ошибкой. Как и у каждого из нас, его слова и дела порой расходились, но гораздо чаще они были отражением друг друга.

24. Триумф Илиодора

15 февраля, всего через несколько дней после приезда в Новосиль, Илиодор отправил Распутину в Петербург через Сазонова слезную телеграмму: «Дорогой друг, приезжай ко мне как можно быстрее; очень трудно»1. Но телеграмма опоздала. Распутин уже уехал в Святую землю. И тогда Илиодор обратился к другим. С помощью Лохтиной и своего брата Аполлона, бывшего студента Московской духовной академии, он спланировал бегство. Илиодор снял крест, надел темные очки и большую меховую шапку и выехал из Новосиля в Москву, где они сели на скорый поезд и отправились на юг, в Царицын2. Как Илиодору удалось добраться до Царицына незамеченным, остается загадкой. Саратовский губернатор Петр Стремоухов в мемуарах писал, что во всем виноват товарищ министра внутренних дел Курлов. Курлов тайно приказал своим агентам (занимая второе место в министерстве, он отвечал за работу полиции) позволить Илиодору вернуться в Царицын. Сделал он это для того, чтобы навредить Столыпину и укрепить собственное положение в министерстве. По словам Стремоухова, Курлов считал, что Илиодор и Распутин могли бы стать ему полезными при дворе3.

Добравшись до Царицына, Илиодор 25 марта забаррикадировался в своем монастыре, окруженном десятками тысяч его сторонников. В тот же день он отправил телеграмму Распутину: «Минуя патрули, сотни сыщиков, покрываемый Божией Матерью, благополучно прибыл в храм. Народ радостно стекается ко мне толпами. В городе полиция, жандармы и гвардия покрыты стыдом; заканчиваю это дело». В тот же день он отправил вторую телеграмму: «Избегай великого бедствия»4.

1 ... 56 57 58 59 60 61 62 63 64 ... 228
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?