Убийственно прекрасная - Джеки Коллинз

Увы, им так и не удалось побыть обычными людьми. Вторжение женщины в лиловом разрушило романтическое очарование обеда вдвоем, и все же Винес была счастлива.

Уже давно она не чувствовала себя такой беззаботной и… юной.

Фирма, которую Энтони Бонар зарегистрировал в Мехико-Сити, нужна была ему исключительно для конспирации. На самом деле за фасадом процветающей экспортно-импортной компании скрывалась торговля наркотиками — самый грязный после торговли оружием вид криминального бизнеса.

И самый доходный.

Войдя в офис, Энтони кивнул двум доверенным помощникам, которых он вызвал, еще когда летел в самолете. Пора было обсудить кое-какие вопросы — поставку, доставку, оплату и прочие важные мелочи.

Безопасности Энтони тоже уделял немало внимания. Каждое утро его кабинет осматривал специалист-электронщик — искал «жучки». Этого требовал бизнес. Одна ошибка — и все могло кончиться очень и очень печально, и Энтони всегда был настороже.

Его кабинет был большим и просторным. У дальней стены стоял огромный рабочий стол, напротив него — кожаный диван и несколько мягких кресел. Бар в углу был наполнен самыми разнообразными напитками. Одну стену от пола до потолка занимали книжные полки. За ними скрывалась потайная дверь, которая вела в «секретную комнату». Там Энтони работал с записями, которые нельзя было показывать даже самым доверенным помощникам. Войти в «секретную комнату» мог только он — специальное устройство, открывавшее вход, было настроено на отпечатки его пальцев. Там же стояли три сейфа, битком набитые наличными для расплаты с поставщиками. Имелся в комнате и второй выход, который вел прямо на улицу. Этим путем Энтони мог незаметно покинуть офис в случае чрезвычайных обстоятельств.

Совещание с помощниками заняло два часа. Обсудив последние сделки и наметив новые, Энтони велел Грилю подогнать машину. Пора было возвращаться домой.

— Позвонить миссис Бонар, предупредить, что вы едете? — спросил охранник.

— Нет. — Энтони покачал головой. — Я хочу устроить ей сюрприз.

Грилю впору было удивиться — босс еще никогда не поступал подобным образом. Обычно Энтони загодя предупреждал Ирму о своем возвращении, но сегодня он решил этого не делать, поскольку все равно собирался провести дома только одну ночь. Завтра они все отправятся в Акапулько. Энтони хотелось отдохнуть и развеяться — что ни говори, а инцидент с Тасмин оставил у него в душе неприятный осадок.

Ирма в любом случае будет рада его видеть, подумал Энтони. Особенно когда узнает, что они едут в Акапулько и что он велел привезти туда же детей.

По дороге домой Энтони позвонил в Майами и велел позвать к телефону гувернантку.

— Соберите вещи детей и соберитесь сами, — приказал он. — Вы едете в Акапулько. Завтра никуда не отлучайтесь — мой секретарь созвонится с вами и скажет насчет билетов.

— Боюсь, дети будут не очень довольны, мистер Бонар, — возразила гувернантка. — Они уже договорились с друзьями и…

— Пусть отменят все договоренности, — перебил Энтони не терпящим возражений тоном. — Или пусть возьмут друзей с собой, если им не захочется с ними расставаться. Короче говоря, вы должны уговорить их ехать, в противном случае вы у меня больше не работаете!

* * *

Бросив взгляд на часы, стоявшие на ночном столике, Ирма увидела, что уже почти пять. Луис, разбросавшись во сне, спал на кровати рядом. Садовники работали в усадьбе с восьми до четырех, и она подумала, что ей нужно побыстрее выставить парня, чтобы не вызвать подозрений у охранников на воротах. То, что Луис находился на территории целый день было нормально, но всю ночь?.. Не-ет, слишком рискованно, слишком опасно.

Приподнявшись на локте, Ирма нежно погладила Луиса по мускулистой груди.

— Тебе пора идти, — прошептала она. — Уже поздно.

Луис проворчал что-то по-испански и, перевернувшись на спину, потянулся.

— Тебе пора идти, — повторила Ирма. — Вставай.

— Си, миссус Бонар, — ответил он. — Очень карашо.

— Ты заговорил по-английски? — удивленно воскликнула она.

— По-английский, си, — повторил он, и по его обожженному солнцем лицу поползла смущенная улыбка.

Ирма кончиками пальцев коснулась его щеки.

— Каждый раз, когда мы будем вместе, я буду учить тебя одному слову, — пообещала она. — Повторяй за мой: «любовь». Ну?..

— Лубовь, — сказал Луис, скатываясь с кровати. — Лубовь, си?

— Си, — машинально ответила она, глядя, как он собирает разбросанную по полу одежду и начинает одеваться. Луис был, что называется, «лакомый кусочек». Так, во всяком случае, сказала бы про него сестра Ирмы, которая осталась в Омахе.

Повинуясь внезапному порыву, она тоже соскочила на пол и, подбежав к Луису, обняла за шею и крепко поцеловала.

— Адиос, Луис, — негромко сказала она. — Маньяна? Завтра?

— Завтра, си. — Луис кивнул.

Ирме было очень приятно, что Луис пытается запомнить хотя бы несколько слов по-английски. Она считала — это потому, что ему не все равно. Конечно, ей очень хотелось, чтобы он остался на всю ночь, но она не знала, как перехитрить охранников. Нет, невозможно… Если Луис останется, они об этом узнают и сразу все поймут.

Потом Луис ушел, а Ирма осталась одна. Одна — и одинокая ночь впереди. И так — изо дня в день, неделя за неделей, месяц за месяцем. Энтони не разрешал ей даже приглашать гостей, пока его не было. Интересно, чем, по его мнению, она должна была заниматься, пока он развлекался со своими шлюхами в Нью-Йорке или в Майами? Вышивать? Вязать салфеточки?

Нет, так продолжаться не может, снова подумала Ирма, и эта мысль доставила ей острое наслаждение. Она уйдет от него, непременно уйдет. Нужно только все обдумать и немного подождать.

* * *

Перед тем как выйти из особняка, Луис ненадолго задержался в просторной, отделанной мрамором прихожей. Подумать только, что все это принадлежит одному человеку — дом, сад, женщина…

Нет, не совсем так. Сеньор Бонар может владеть множеством вещей, но женщина ему не досталась! Женщина принадлежит ему, Луису, и он может взять ее, когда захочет.

С этой приятной мыслью Луис выскользнул в парадную дверь.

Пройдя за дом, он сел в свой старенький пикап, завел мотор и поехал к главным воротам.

Луис был уже у самого выезда из поместья, когда один из охранников сделал ему знак остановиться.

Выругавшись вполголоса, Луис нажал на тормоз. В охраннике он узнал Сезара — бывшего дружка своей шлюховатой сестры Люсии. Сезара Луис не любил — уж больно тот был пронырлив и себе на уме.

— Привет, Луис, — окликнул его Сезар, ковыряя в зубах. — Как делишки?