За борт! - Клайв Касслер

— Минутку. У нас могут быть большие неприятности.

— Хуже того, нас могут убить, — с легкой улыбкой сказал Питт.

На лице Эйгера появилось непривычное выражение. Он неожиданно почувствовал опасения. Игра перестала быть забавной и принимала более мрачный оборот. Ему не приходило в голову, что его поиски закончатся угрозой убийства.

Питт увидел опасения во взгляде Эйгера.

— Можешь взять отпуск, — сказал он. — Я пойму.

Эйгер как будто на мгновение дрогнул. Потом покачал головой.

— Нет. Остаюсь с тобой. Этих людей нужно остановить.

— Тогда ударь по ним изо всех сил, вмешивайся во все их дела: внешние инвестиции, побочные бизнесы, операции с недвижимостью — все, с чем они имеют дело.

— Меня могут схватить за задницу, но я сделаю это. Только избавь меня на несколько ночей от распоряжений адмирала.

— Следи за любой информацией касательно корабля под названием „Орел“.

— Президентская яхта.

— Нет, просто любой корабль „Орел“.

— Еще что-нибудь?

Питт кивнул.

— Я позабочусь об усилении охраны твоего компьютерного центра.

— Не возражаешь, если я останусь здесь и воспользуюсь твоим диваном? Мне вдруг расхотелось спать одному у себя дома.

— Мой кабинет в твоем распоряжении.

Эйгер встал и потянулся. Потом снова кивком указал на листки с данными.

— А что ты собираешься делать с этим?

Питт смотрел на первый прорыв в криминальную структуру Бугенвилей. Его личное расследование набирало скорость, постепенно отдельные фрагменты складывались в общую картину. Гораздо большего масштаба, чем он мог предполагать.

— Знаешь, — задумчиво сказал он. — Понятия не имею.

Когда сенатор Лаример проснулся на заднем сиденье лимузина, небо на востоке становилось оранжевым. Сенатор прихлопнул москита, который помешал ему спать. В углу сиденья пошевелился Моран, взгляд его плыл. Моран еще не сознавал, где находится. Неожиданно дверь открылась, и на колени Ларимеру упала груда одежды.

— Одевайтесь, — отрубил Суворов.

— Вы так и не сказали, кто вы такой, — сказал Лаример; говорил он медленно и неуверенно.

— Меня зовут Пол.

— А фамилия?

— Просто Пол.

— Вы из ФБР?

— Нет.

— ЦРУ?

— Неважно, — сказал Суворов. — Одевайтесь.

— Когда мы будем в Вашингтоне?

— Скоро, — солгал Суворов.

— Где вы взяли эту одежду? Откуда вы знаете, что она подойдет?

Суворов начал терять терпение.

— Украл с бельевой веревки, — сказал он. — Нищие не выбирают. Но, по крайней мере, одежда стиранная.

— Я не надену чужие штаны и рубашку, — с достоинством сказал Лаример.

— Хотите вернуться в Вашингтон нагишом? Мне все равно.

Суворов захлопнул дверцу, прошел к месту водителя и сел за руль. Он проехал через живописный поселок, который назывался „Лесные плантации“, и выехал на шоссе № 7. Утреннее движение усилилось, когда они по мосту перебрались через реку Эшли и свернули на шоссе № 26. Здесь Суворов повернул на север.

Он был доволен: Лаример наконец замолчал. Моран выходил из полубессознательного состояния и бормотал нечто нечленораздельное. Фары осветили зеленый знак с надписью белыми буквами: „Аэропорт — следующий поворот направо“. Суворов съехал с шоссе и оказался у въезда в муниципальный аэропорт Чарльстона. Под светлеющим небом на взлетной полосе стояли ряды реактивных истребителей, принадлежащих военно-воздушным силам Национальной гвардии.

Следуя указаниям, полученным по телефону, Суворов по кратчайшему пути обогнул аэропорт. Нашел нужный проселок и ехал по нему, пока не уткнулся в столб, с которого во влажной атмосфере вяло свисал ветровой мешок.

Суворов остановил машину, вышел, посмотрел на часы и стал ждать. Не прошло и двух минут, как из-за ряда деревьев донеся ровный гул вертолета. Показались навигационные огни, над деревьями повис сине-белый каплевидный силуэт и сел рядом с лимузином.

Открылась дверца пилотской кабины, оттуда вышел человек в белом комбинезоне и направился к лимузину.

— Вы Суворов? — спросил он.

— Я Павел Суворов.

— Хорошо, давайте перегрузимся, пока не привлекли нежелательное внимание.

Вместе они провели Ларимера и Морана в пассажирское отделение вертолета и пристегнули ремни. Суворов заметил на борту надпись „Воздушная скорая помощь, Самтер“.[19]

— Мы летим в Вашингтон? — с оттенком прежнего высокомерия спросил Лаример.

— Сэр, — угодливо ответил пилот, — я доставлю вас куда захотите.

Суворов сел в кресло второго пилота и пристегнулся.

— Мне не назвали место нашего назначения, — заметил он.

— В конечном счете Россия, — сказал пилот с улыбкой, в которой не было ничего веселого. — Прежде всего поищем, откуда вы явились.

— Как это — откуда явился?

— Мне приказано летать с вами над местностью, пока вы не узнаете, где вы с этими двумя болтунами провели последние восемь дней. А потом я отвезу вас к месту побега.

— Хорошо, — сказал Суворов. — Постараюсь.

Пилот не назвал своего имени, а Суворов знал, что спрашивать не стоит. Это, несомненно, был один из рассеянных по всей стране пяти тысяч достойных граждан США, которым платили Советы. Все они различные специалисты, и все ждут сигнала к действиям. Хотя этот сигнал может никогда не прийти.

Вертолет поднялся на пятьдесят футов и повернул в сторону залива Чарльстон.

— Ну, куда? — спросил пилот.

— Не знаю. Было темно, и я заблудился.

— Можете назвать какой-нибудь ориентир?

— Примерно в пяти милях от Чарльстона я пересек реку.

— С какого направления?

— С запада, да, восход был прямо передо мной.

— Должно быть, река Стоно.

— Правильно, Стоно.

— В таком случае вы двигались по семидесятому шоссе.

— Я выехал на него за полчаса до моста.

Солнце уже поднялось над горизонтом и светило сквозь дымку, нависшую над Чарльстоном. Вертолет поднялся на девятьсот футов и полетел на юго-запад над шоссе, которое вилось за окнами кабины. Пилот показал вниз, и Суворов кивнул.

Они следовали за идущими из города машинами, а под ними разворачивалась прибрежная равнина Южной Каролины. Тут и там среди длиннохвойных сосен виднелась обработанная земля. Пролетели над табачным полем, снизу им помахал фермер.