Цыганский барон - Дженнифер Блейк

Это некогда горделивое творение всеми забытого архитектора теперь превратилось в развалину, практически не приспособленную для жилья. Покрытые мхом башни с пустыми глазницами окон служили обиталищем для летучих мышей. Лес, заглушивший пахотные земли, подступал чуть ли не к самому порогу. Гвардия расположилась в ожидании под покровом деревьев.

Для штурма замка был выбран рассвет — то время суток, когда трудно что-либо различить в сумерках, а люди спят самым крепким сном. Принц произнес краткое напутствие перед выступлением, хотя оно вряд ли было необходимым. Каждый из его гвардейцев хорошо знал свое место и свою задачу. Все прекрасно понимали, что любой неосторожный шаг может привести к гибели. Они были готовы проявить все свое мастерство, отточенное годами бесконечных тренировок, скупых похвал и едкой критики, изничтожавшей их немногочисленные слабости и недостатки. Их бы здесь не было, если бы они не были готовы к выполнению задания. В этом их заверил принц, человек, от которого не так-то легко было дождаться одобрения.

Михалу опять доверили опекать Мару. Если он и счел такое поручение обременительным, то жаловаться не стал. Пока они бесшумно пробирались по лесу, он вел ее в нужном направлении, то слегка касаясь ее локтя, то шепча советы на ухо. Она была благодарна ему за терпение и радовалась, что это не Родерик идет рядом с ней к замку. В последние минуты перед штурмом ее одолевали сомнения относительно цели, которую преследовал Родерик, и средств для ее достижения. Она знала, что он догадывается о ее сомнениях, знала это так же твердо, как и то, что утренний свет вскоре разгонит ночную мглу.

Мара этого не хотела. Он и без того уже настроен против нее, зачем обострять их отношения еще больше? А главное, она не хотела никоим образом повредить его попытке взять под свою защиту бабушку Элен. Взвесив все «за» и «против», Мара пришла к выводу, что лучше уж быть в долгу перед принцем, чем перед де Ланде. Возможно, в основе ее решения лежали и какие-то иные соображения, но она не хотела об этом думать.

Перед ними высились коричневато-серые стены замка, отделенные от опушки леса узкой полоской голого поля. Гвардейцы по одному пересекали открытое пространство и растворялись в глубокой тени. Где-то мрачно заухал филин. Мышь пискнула в сухой траве и затихла.

Настала очередь Михала и Мары. Он взял ее за руку. Свободной рукой она подобрала юбки. Низко пригибаясь, они перебежали через прогалину и выпрямились уже у самой стены. Остальные поджидали их там.

— Пора, друзья, — тихо сказал Этторе, когда все собрались вместе.

По этому сигналу гвардейцы подтянулись к нему, сгруппировались, взобрались друг к другу на плечи и образовали живую пирамиду. Они действовали так же ловко, быстро и бесшумно, как будто находились в своей любимой галерее в Доме Рутении.

— Опля! — раздался сверху возглас полушепотом, когда пирамида выстроилась.

Родерик, стоявший в стороне, подошел быстрыми шагами и начал взбираться по живой колеблющейся лестнице, немного не достававшей до края. Принц подтянулся и, преодолев последние несколько дюймов, ухватился обеими руками за край стены. Он напрягся и вскинул свое крепкое, тренированное тело на самый верх.

— Теперь вы, мадемуазель, — шепнул Этторе.

— Что? Разве принц не может отпереть ворота?

— Если у него не получится, вы должны пойти с ним, чтобы успокоить вашу бабушку. Торопитесь. Нельзя терять ни минуты.

Он был прав: их могли заметить, и риск рос с каждой минутой. Мара пробормотала себе под нос тихое замечание, неподобающее молодой даме из приличного общества, подоткнула юбки и начала взбираться по лестнице из тел. Она была разозлена, и злость придала ей сил добраться до плеч тех, кто стоял в верхнем ряду. Потом она медленно распрямилась. Родерик перегнулся через стену и потянулся к ней. После секундного колебания она подняла руки.

Он обхватил ее запястья, словно стальными тисками, и подтянул кверху. Сильная рука обхватила ее за талию и держала, пока она не нащупала точку опоры. Мара на миг ощутила литое бедро под собой, ножны шпаги Родерика больно кольнули ее в бок, но ей удалось перелезть через край стены. А потом, не успела она рта раскрыть или хотя бы понять, что он намерен делать, как Родерик опустил ее с другой стороны на всю длину своих рук, подержал так долю секунды, пока она не вытянулась вниз, к земле, и отпустил.

Мара приземлилась весьма неизящно и тут же перекатилась через себя, чтобы освободить место, потому что Родерик прыгнул следом за ней. Она чуть было не высказала ему на месте все, что думала о его способе преодолевать крепостные стены, но тут же закрыла рот, потому что над головой у них раздался оклик:

— Стой кто идет!

Вместо ответа Родерик одной рукой выхватил шпагу, а другой толкнул Мару к себе за спину. Часовой попятился, зовя на помощь и вытаскивая свою собственную шпагу. Принц нагнал его в несколько стремительных шагов. Их клинки скрестились со звоном, высекая искры Столкновение было бурным, но недолгим. Часовой ахнул полузадушенным голосом, когда шпага вылетела у него из рук и вонзилась, подрагивая и пружиня, в коровью лепешку Рукоятью своей собственной шпаги Родерик нанес ему страшный удар в подбородок. Часовой упал и остался недвижим.

Не останавливаясь, Родерик перешагнул через поверженного противника и бросился бегом к огромным железным воротам замка. Одним ударом шпаги он рассек канат, на котором висел противовес. Тяжелая гиря упала, и ворота медленно разошлись. Гвардия с оглушительным криком, который эхом отразился от стен замка, ворвалась во двор.

Они появились как раз вовремя, потому что где-то распахнулась дверь, и на мощенный булыжником двор упал сноп золотистого света. Из дверей, торопливо одеваясь на ходу, выбежали мужчины. Завидев гвардию принца, они остановились и вскинули пистолеты. Захлопали выстрелы, в сером сумраке рассвета вспышки пороха казались цветами — мгновенно распускающимися и тут же увядающими. Вспорхнули и разлетелись напуганные стрельбой голуби. Обмен выстрелами не принес результатов, и тогда были обнажены шпаги. Зазвенела сталь, первые лучи утреннего солнца заиграли на скрестившихся клинках. Мужчины дрались, ожесточенно кряхтя и ругаясь себе под нос, скользя и спотыкаясь на неровном булыжнике.

Стража замка оказалась невелика. Через несколько минут все было кончено. Часовых связали и уложили на землю. Для допроса Родерик выбрал покрытого шрамами, сурового на вид ветерана, получившего поверхностную рану головы и полуослепшего от кровотечения. Он помог стражнику принять сидячее положение и склонился над ним:

— Где твой хозяин? Где де Ланде?

— А кто хочет это знать? — ворчливо спросил старый вояка.

Родерик накрыл ладонью рукоять шпаги.

— Тот, кто отправит тебя на небеса без причастия, если ты не ответишь со следующим вздохом.

Мара ждала, затаив дыхание и напрягшись всем телом. Она боялась услышать, что де Ланде увез или убил ее бабушку, но еще больше страшилась стать свидетельницей убийства. Успев хорошо изучить принца, она ни на секунду не усомнилась в серьезности угрозы и ничуть не удивилась, что начальник охраны замка поспешил ответить: