Радость – в награду - Мария Барская

Сева родился, когда Нике исполнилось тридцать, и почти все девять месяцев беременности она пролежала в больнице на сохранении. Появление его на свет повергло Андрея и Нику в не знающую предела радость. У них наконец есть сын, их сын, с огромными синими Никиными глазами, и жизнь их отныне должна стать прекраснее прежней, и дорога, по которой пойдет их мальчик, всегда будет залита солнечным светом, и небо над головой будет таким же лазурно-аквамариновым, какое видели Андрей и Ника в Венеции прошлой осенью. Уж они постараются, чтобы все у их Севы в жизни было великолепно! И Никины родители были счастливы. Они тоже заждались внука, и, естественно, он им казался самым лучшим на свете, и вновь после большого перерыва приступил к работе «домовой».

Ника, наслушавшись всяких страшилок от своих многоопытных подружек, уже успевших родить, морально готовилась к самому худшему. Чем ее только не пугали!

У мальчиков вечно болят животы, и они почти круглосуточно плачут. Грудные дети обожают путать день с ночью. Днем они крепко спят, а ночи напролет бодрствуют, требуя того же от родителей. Но это еще не самый худший вариант. В конце концов можно отоспаться днем. Однако некоторые дети поспят полчаса, затем на пару часов устраивают крик, после которого еще полчаса спят, и все повторяется вновь до бесконечности.

Сева, по-видимому, оказался счастливым исключением. У Ники с ним не было никаких проблем. И ночами он крепко спал, и ел хорошо, и живот у него болел редко. Веселый и жизнерадостный ребенок, похожий на темноволосого ангелочка. С его появлением на свет жизнь всей семьи начала измеряться его достижениями.

Севочка начал поднимать головку!

Севочка научился переворачиваться на животик!

Севочка играет с погремушкой и весело смеется!

У Севочки появился первый зубик!

Севочка стал сам садиться!

Севочка начал ползать и устроил неслыханную панику, умудрившись заползти за спинку дивана и там затаиться. Андрей тогда так перепугался, что едва не побежал искать сына на улицу!

Севочка сказал первое слово: «Би-би!» – обнимая любимый красный пластмассовый грузовик.

Севочка наконец-то стал правильно всех называть: мама, папа, баба и деда. Мужчины были в полном восторге, потому что долгое время он их называл мамой либо бабой. Андрей и Никин папа дулись, как дети. Андрей терпеливо пытался его учить:

– Давай, Севочка, скажи: «Па-па». Понимаешь, папа. Я – твой папа. – Андрей тыкал себя пальцем в грудь.

Сын, внимательно и серьезно выслушав, басом произносил:

– Баба, – и заливисто смеялся.

– Неправильно! – всерьез расстраиваясь, восклицал Андрей.

Урок повторялся сначала.

– Что ты с ним, как с папуасом, – вмешивалась Ника. – Успокойся, придет время, и будешь ты папой. Еще надоест.

– Во-первых, никогда не надоест, – возражал он. – А во-вторых, мы сейчас с ним этого добьемся.

– Па-па, па-па, – продолжал твердить по слогам Андрей.

Сын, покраснев от натуги, задумался, нахмурился и тихо, с большим значением выдохнул:

– Паба!

– Вот видишь, Никуся. С детьми просто нужно как следует заниматься! – ликовал Андрей.

Сева загугукал, засмеялся и, указав на отца пальцем, громко и убежденно изрек:

– Мама.

Андрей расстроился и, махнув рукой, ушел в другую комнату.

Еще сильнее огорчался дедушка. Однажды, когда он явился в гости, Ника застукала его за тем же занятием. Старый инженер со свойственным ему упорством учил внука произносить слово «деда».

Севочка явно решил не разочаровывать дедушку и, широко улыбнувшись, назвал его:

– Кака!

Дедушке это не понравилось, и он расстроился даже больше, чем папа. Севе, наоборот, новое слово, видимо, показалось очень красивым, и он стал приберегать его к приходу любимого деда, заслышав голос которого теперь неизменно восклицал:

– Кака! Кака! Кака!

Никин отец обижался до слез, а она смеялась:

– Ну мужики у нас! Что молодой, что пожилой!

Когда Сева пошел, с ним ходила вся семья. Сначала за ручку, а после по пятам, чтобы немедленно подхватить, если он вдруг упадет. Освоив хождение, мальчик везде начал лазать, и если мама и бабушка пытались это ему запретить, опасаясь, как бы не свалился и не расшибся, то Андрей инициативу сына приветствовал и поощрял.

– Пусть развивается и растет настоящим мужчиной.

В ближайший же выходной он купил и смонтировал в комнате сына домашний мини-стадион со шведской стенкой, турником, канатом и кольцами.

– Андрюша, он ведь еще такой маленький, – пыталась сопротивляться Ника. – Пусть сперва окрепнет.

– Я именно и стремлюсь, чтобы Севка у нас вырос крепким и сильным, – не сдавался муж. – Мальчишки должны много двигаться и лазать. Иначе потом тяжело придется. В школе задразнят, если окажется хилым, а уж потом тем более. Я, например, в его возрасте лазал и прыгал, и вот результат. Или я уже тебе разонравился?

– Ну, ты кого хочешь уговоришь! – Никины аргументы были исчерпаны.

– Это у меня профессиональное, – с гордостью отвечал Андрей.

С появлением мини-стадиона Никины дни стали особенно насыщенными. Лазал Сева с восторгом, однако, забравшись на самый верх шведской стенки, мог спокойно разжать пальцы. Несколько раз Ника ловила его буквально в воздухе, и вскоре, едва Андрей уходил на работу, стала занавешивать шведскую стенку тряпкой. Так ей, по крайней мере, было спокойнее, но все равно за сыном требовался теперь глаз да глаз. Ни на минуту без присмотра не оставишь. Мама каждый день приходила помогать. К счастью, она давно уже не работала и с внуком была готова возиться с утра до ночи.

Невзирая на помощь, Ника к ночи с ног валилась от усталости. Впрочем, и усталость эта ей была в радость. Она удивлялась Олеське. Та давно уже скинула своих близнецов на попечение няни и гувернанток. И при этом постоянно жаловалась:

– Вампиры. Чистые вампиры. Никакой жизни нету. Постоянно им что-нибудь от меня надо. А мой, знаешь, что учудил? Требует третьего спиногрыза завести. Двоих ему мало! Мальчик. Девочка. Полный комплект. У меня и так ни секунды покоя. Сил совсем нету. Да и фигуру портить не хочется. Наконец-то себя в порядок привела. Только вот грудь мне не нравится. Хочу немного увеличить. А то упругости мало. Надо же, дура! Грудью кормила. Сейчас нипочем бы не согласилась. Все нормальные люди кормилиц нанимают.

– Так роди и найми, – советовала ей Ника.

– Ой, нет. Опять все по новой! Представляешь, если опять двойня. Ни за что. Я и своему ответила: если хочешь, рожай, только без меня. Ляпнула, а потом подумала и сама испугалась: вдруг и впрямь где-то на стороне родит? Представляешь, моим потом с этим приблудным наследство делить.