Настоящая принцесса и Летучий Корабль - Александра Егорушкина

В горстке ракушек блеснуло что-то серебряное. Юлечка сощурилась. Какая прелесть!

Стильный рыжий Иннокентий шнуровал ботинки, Лизка-Сосиска шебуршалась в комнате. Вот копуша!

Юлечка проворно схватила бубенчик и сунула в сумочку. Всё равно он никому не нужен.

— Прошу вас, — Инго пропустил Юлечку за дверь. — Лизка, я быстро, поставь пока ещё чайку, — добавил он вполголоса и подмигнул.

Лиза оторопело посмотрела на дверь. Вот это да! Вот это королевская воля! Ей бы Южину нипочем так не выставить!

Вернулся Инго действительно скоро, понёсся на кухню, налил себе чаю в самую большую чашку, сказал: «уф» и принялся строить бутерброд. Циннамонские пирожные предназначались Лизе и Бабушке, которая вот-вот должна была вернуться с экзамена у вечерников.

— Что скажешь? — поинтересовалась Лиза, успевшая переодеться в любимые оранжевые шорты и футболку с изображением мышки и надписью по-немецки «Моя правая задняя лапка просто прелесть» — подарок Бабушкиных студентов.

— Тебе поклон от Мурремурра, — сообщил Инго. — Несёт вечернюю вахту на улице. Может, завтра заглянет.

— А я не об этом, — ехидно отозвалась Лиза и уселась на подоконник с чашкой.

— Я джентльмен, — наставительно сказал Инго. — А почему у неё ногти зелёные?

— Ведьму изображает, — объяснила Лиза. — Уже давно. С неё всё время амулеты свисают.

— Я думал, такие хваткие девицы только в Радинглене водятся.

— Ты бы видел, как она на дискотеке к Костику липла! — фыркнула Лиза.

— И?

— Нулевой результат.

— Не похитил и не скушал?

— Не-а. Она, по-моему, ужасно разозлилась.

— У тебя в классе таких много?

— Да нет, одна…

— Это хорошо, — одобрил Его Величество.

— Бабушка идёт, — Лиза навострила уши. — Усталая. Сумка у неё тяжёлая.

— Эх, надо было её у метро встретить, — Инго поднялся. — Пойду открою.

— Ключи достаёт… — Лиза склонила голову набок. — Уронила…

— Инго, почему опять без тапок? Ваше Высочество, марш с подоконника! — Опять простудиться хочешь? — Дома Бабушка начинала править с порога.

Лиза неохотно послушалась — на подоконнике-то сидеть гораздо интереснее, чем на стуле.

Инго вздрогнул и помрачнел, как будто что-то вспомнил. Он-то тут при чём? — удивилась Лиза.

— Бабушка, — осторожно начал Инго, выгружая покупки, — ты меня в Радинглене на недельку-другую не подменишь?

— Чтобы ты тут пожил и в Публичке посидел? — осведомилась Бабушка. — Нет уж, служба службой, Ваше Величество.

Волшебный слух — полезная вещь. Лиза ясно услышала, что на самом деле Бабушке очень даже хочется посидеть на троне. Подумаешь, командовать двумя внуками или каким-то там родительским комитетом! Вот целое королевство — это да.

— Не совсем, — помедлив, ответил Инго. — Не совсем.

— Это Филин тебя?.. — Бабушка свела брови. — Вот неймётся человеку, ни минуты спокойно посидеть не может…

— Это я — его, — твердо ответил Инго. — Мы тут решили попутешествовать. Я решил. Мы берём с собой Конрада.

Превосходно. А на меня, значит, сваливаете и фокса Монморанси, и Радинглен, и Лизавету?

— Примерно так, — признался Инго. Лиза едва не задохнулась от возмущения. Путешествовать — и без неё! Инго ей вообще ничего просто не говорил! Да ещё Бабушка говорит, что её сваливают! Она же не Монморанси, выгуливать её не надо!

— А как же я без дракона? Кто мне Сокровищницу откроет, если что?

— У нас Константин есть, — напомнил Инго.

— Ах да. Хорошо. Со следующей пятницы я в твоём распоряжении, — снизошла Бабушка. И ехидно добавила: — О мой повелитель.

Инго вздохнул так, словно у него с души целая скала свалилась.

— Спасибо.

— Стиральный порошок забыла купить, — был ответ.

— Кстати о стиральном порошке, — Инго заговорил совсем другим голосом. — Бабуля, ты хорошо подумала насчёт стиральной машины?

Бабушка смерила короля грозным взглядом.

— Я уже несколько раз говорила — не смей разбазаривать казну!

— Протестую, это не разбазаривание, а представительские расходы, я спрашивал у Конрада. Честное слово, мне не жалко пары блестящих камушков за то, чтобы ты перестала стирать постельное белье руками.

— Скучно слушать! — отчеканила Бабушка. — И не вздумай опять тащить сюда всякую магическую чушь! Эта твоя машина, даром что серебряная, извольте видеть, — она погубила мой любимый голубой пододеяльник!

Лиза захихикала. Стиральная машина работы великого радингленского мага-механика Амальгамссена, доставленная в Петербург с превеликим трудом и всяческими предосторожностями, превратила Бабушкин голубой пододеяльник в стаю малюсеньких белых птичек. Поди угадай, как будет работать магия на новом месте.

— Именно поэтому я и предлагаю обойтись без магии. Современная цивилизация…

— Не понимаю, за что ты любишь современную цивилизацию, — Бабушка величественным жестом поправила прическу. — Кстати, включи-ка чайник. Справишься?

— Нет, конечно, — обреченно сказал Инго, втыкая штепсель в розетку. — Ты же знаешь — я вечно всё ломаю…

Раздался треск, посыпались искры, лампочка над столом погасла. И под потолком тоже.

— Молодец, — невозмутимо заметила Бабушка и достала из шкафчика оплывшую свечу на блюдечке. Королевы никогда не придают особого значения мелким неожиданностям. — Ловко, ничего не скажешь. Ничего, посидеть белой ночью при свечах — в этом есть романтическое сумасшествие. Зажги-ка, Лиллибет.

— А спички?

— Со спичками кто угодно справится, — поддразнила Бабушка, — а ты попробуй без спичек… На, держи коробок.

— Без спичек — это только Филин может, — Лиза медленно понесла прыгающий на сквозняке огонек к свече.

Гори-гори ясно, — вспомнил Инго.

Лиза ойкнула — свеча загорелась, а спички, наоборот, погасла. «Я что же, не успела донести огонь до фитилька? Или успела? Или понижалось?» — Она покосилась на брата.

Нет. Не показалось.

Вабушка, кажется, ничего не заметила.

А вот Инго окаменел. Лицо у него стало, как свечкин воск.

А тут ещё лампочка снова загорелась — сама по себе. Неужели «гори-гори ясно» и на лампочки действует, удивилась Лиза.

— Пора мне идти, — Инго поднялся. — служба. Эх, хорошо тут с вами, так бы и остался…

— Ты мне больше ничего не хочешь сказать? — поинтересовалась Бабушка. Лизе стало страшно: голос у брата был такой, что безо всякого волшебного слуха можно было почуять неладное.